Владимир Лебедев - Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Некоторых людей называют «легкими» потому, что с ними легко; они действуют на настроение других людей успокаивающе, нередко вносят в окружающую атмосферу веселье и радость. Такой человек легко настраивается на вашу волну или вы на его. Трудно понять, от чего это зависит, но в присутствии «легкого», психиатры говорят «синтонного», человека вы чувствуется себя легко и естественно, точно так же, как и он в вашем. Вы только что познакомились, но создается впечатление, что он вас давно знает, а вы его, у вас понимание с полуслова и без всякой фамильярности. К такого рода «легким» относится добродушный доктор А. П. Самойленко, описанный А. П. Чеховым в повести «Дуэль». Он был не только «легким», но очень добрым и внимательным к людям человеком. Этим и объяснялось его благотворное влияние на других.

Вспомним Ю. А. Гагарина. Он сразу обращал на себя внимание своей внешностью: открытое лицо, голубые глаза, из которых как бы струилась доброта, обаятельная улыбка. В «гагаринской улыбке» с полной определенностью отражались такие черты характера, как склонность к юмору, приветливость, жизнерадостность, открытость для общения. Обладая врожденным даром мгновенно оценить эмоциональное состояние собеседника, он сразу выбирал нужную тональность для разговора. В беседе с ним возникало ощущение, что ему очень хорошо и интересно с вами. Он не говорил это словами, а просто смотрел на собеседника очень дружелюбно и внимательно выслушивал его. Он был одарен особой «магнитной» притягательностью, способностью привлекать к себе людей. «Легких» людей нельзя отождествлять с легкомысленными, таким был, например, Стива Облонский в романе Л. Н. Толстого «Анна Каренина».

Есть люди плохо влияющие на настроение. Они принадлежат к разным категориям. Прежде всего надо назвать людей скучных, занудных, присутствие которых людям тягостно, так как бессодержательность, «серость», безжизненность этих людей создают вокруг уныние и скуку. Здесь речь не идет о психопатических личностях; эти люди явно не подходят к работе и жизни в экстремальных условиях.

Чувство юмора обычно проявляется в умении отыскать смешную черточку в ситуации, где казалось бы, нет ничего смешного. Умение отыскать смешное в несмешном, комическое в серьезном дано не каждому, хотя в жизни смешное и трагическое не только соседствуют, но иногда просто поразительно слиты и неотделимы. Чувство юмора — это эмоциональная реакция, превращающая потенциально отрицательную эмоцию в ее противоположность, в источник положительной эмоции, в источник смеха. Народная пословица об этом слиянии («реверсировании») говорит: «И смех и горе».

Юмор нередко выступает как защитная реакция в тяжелые моменты жизни человека. К. Маркс однажды посетил Генриха Гейне, — вспоминает Ф. Кугельман, — в то время уже прикованного к постели. «Он был так болен, что к нему едва можно было прикасаться, сиделки поэтому носили его в кровать на простыне. Гейне совсем слабым голосом приветствовал Маркса: «Видите, дорогой Маркс, дамы все еще носят меня на руках».

Существует обширная литература о чувстве юмора и остроумии Б. Шоу. Рассказывают, что однажды престарелый драматург был сбит с ног на дороге лихим велосипедистом, но к счастью, отделался легкой травмой. Когда смущенный виновник столкновения стал сконфуженно извиняться, Б. Шоу прервал его словами: «Да, действительно вам не повезло. Прояви вы чуть больше энергии — и вы бы заработали себе бессмертие, став моим убийцей».

Немногие люди — даже и более молодые — нашли бы в себе достаточно душевной силы, чтобы в подобной ситуации ни прибегнуть к брани, к бесполезным упрекам, а ограничиться шуткой.

С одной стороны, чтобы подняться над трагической ситуацией, суметь взглянуть на себя как бы чужими глазами и отыскать смешное в трагическом, — для этого нужно обладать не только чувством юмора, свидетельствующего об остроте ума, но и обладать большой силой духа. С другой стороны — это чувство само становится источником душевной стойкости, помогает переносить удары судьбы, смягчает падения и неудачи. Ведь чтобы отыскать смешное перед лицом опасности, требуется большой оптимизм и мужество. Иллюстрацией тому может служить эпизод из последнего дня жизни французского поэта XV в. Франсуа Вийона, приобретшего известность как нежного лирика и блестящего стилиста. Но он был бродягой и разбойником, грабившим аристократов. За это и был приговорен королевским судом к повешенью. В ночь накануне казни, буквально «под виселицей», он сочинил четверостишие:

Я Франсуа, чему не рад.

Увы, ждет смерть злодея.

И сколько весит этот зад.

Узнает завтра шея.

Чтобы подняться над ситуацией в ожидании казни, уловить в ней комизм, пусть грубоватый, и еще написать стихи — нужно иметь больше самообладание.

Слово «юмор» ассоциируется у многих людей со словом «сатира» благодаря названиям соответствующих разделов в журналах. Значительно реже «юмор» ассоциируется со словом «остроумие», которое многогранно.

Оно может быть ответом на недоброжелательный, обидный выпад человека, особенно со стороны вышестоящего на иерархи» ческой лестнице. З. Фрейд рассказывает о случае, когда молодой граф после смерти отца, вступая во владения обширными поместьями, объезжал свои деревни. В одной из них он увидел парня, как две капли воды похожего на себя. И свита обратила внимание на это поразительное сходство. Подозвав крестьянина, граф спросил со смехом: «Что, не служила ли мать у нас в замке?» — «Нет, мать не служила, а отец — служил» ( 115, с. 145).

Особенность ответа состоит в том, что крестьянин обыграл элементы фразы, имеющиеся в оскорбительном нападении. В этом диалоге ему удалось поразить обидчика его собственным оружием, обратить против врага острие его же шпаги.

И совсем никогда не встречаются рядом слова «чувство юмора» и «чувство сострадания». Между тем, как считает А. Н. Лук ( 15), здесь есть нечто общее. Чтобы уловить это общее, нужно проследить за развитием самосознания у ребенка. На определенной ступени развития ребенок оказывается в состоянии представить себя на месте другого, силой воображения «перенести» чужую боль на себя. Именно в этот период у детей формируются такие чувства как жалость и сострадание. Но этого мало. Ребенок оказывается способен выполнить и более трудную операцию — представить себя со стороны, чужими глазами увидеть себя и свои поступки. Эта способность и есть база для формирования чувства юмора в высшем его проявлении, позволяющего критически отнестись к себе самому или отыскать смешное, т. е. проявить стойкость в неприятных ситуациях. К сожалению, эта способность не всегда реализуется в процессе воспитания. Разумеется, одной только способности увидеть себя со стороны недостаточно. Чувство юмора сочетается с самокритичным умом, раскованностью мышления и с уверенностью в своих силах.