Фрэнк Сесно - Как узнать всё, что нужно, задавая правильные вопросы

Как мысли об этом влияют на вашу повседневную жизнь?

Как это влияет на вашу работу?

На каком месте в этой истории вы видите себя?

Она просит всех присутствующих построиться в две шеренги лицом друг к другу. Каждому задают вопрос, и у него есть минута, чтобы ответить.

Какие ярлыки ты мог бы использовать, чтобы охарактеризовать себя, или ты не пользуешься ярлыками?

Эти характеристики-ярлыки, которые используешь ты сам, отличаются от тех, которые используют другие люди?

Каким был самый большой риск, на который ты пошел в жизни?

Потом она просит группу сесть в круг.

Что было самым тяжелым в твоей жизни?

Если бы ты пошел пообедать с самим собой, когда тебе будет девятнадцать, кого бы ты увидел?

Какую часть твоей души занимает темная сторона?

Дебби объясняет, что с помощью вопросов она задает структурные рамки, чтобы наладить отношения и стимулировать разговор, а в конечном счете — чтобы развивать лидерские навыки и наводить мосты между разными сообществами и группами. Сейчас, когда Америка становится все более многообразной, а общество — все более сложным, Дебби считает, что лидерство должно начинаться со способности задавать вопросы и слушать, стирать различия и формировать единое сообщество. На этом, верит она, должно строиться будущее нации.

«Вопросы — ключевой инструмент всего, что мы делаем», — говорит она.

Дэвид Айсэй, так же как Дебби Байал и Сандра Дэй О’Коннор, инвестирует в будущее. Айсэй — создатель StoryCorps, проекта, который слушают миллионы в подкастах, NPR и онлайн. StoryCorps предлагает обычным людям взять интервью друг у друга. Родители, дети, мужья, жены, друзья и партнеры создают удивительные диалоги, из которых строится богатая и прочная словесная мозаика американской жизни. StoryCorps заявляет, что ее миссия — «сохранять человеческие истории и делиться ими, объединяя людей и делая мир более справедливым и небезразличным».

Сорокаминутные интервью редактируются и сокращаются до трех минут. Каждое из них по-своему глубоко личное. Мать прощает человека, который убил ее сына, и говорит, что надеется, что он окончит колледж; ветеран спрашивает у своей жены, почему она его не бросила, когда он боролся с гневом и алкогольной зависимостью, вызванными посттравматическим синдромом; мужчина с синдромом Дауна отвечает на вопросы своей матери о том, как он рос с таким проклятием, которое сейчас называет даром.

Айсэй сказал мне, что общение через микрофон дает время и возможность спрашивать о таких вещах, которые обычно остаются в тени. StoryCorps предлагает участникам список «замечательных вопросов», помогающих начать разговор:

Каким был самый счастливый момент твоей жизни?

Было ли время, когда я тебе не нравился?

Что делает нас такими хорошими друзьями?

Интервью StoryCorps хранятся в архиве Американского фольклорного центра в библиотеке конгресса, так что участники проекта могут передать свое наследие будущим поколениям.

Айсэй сказал мне, что многие из этих разговоров стали настоящими «поэмами гуманизма». Он прав. Каждая история звучит в своей тональности, в каждой — неповторимое путешествие и история уникальной жизни. Поэзия рождается, потому что кто-то задает вопросы.

Меня очень вдохновило общение с людьми, которые так усердно трудятся, продвигая культуру любознательности. Те, кто работает в сфере образования, всегда стараются донести до своих учеников мысль: хорошее образование только служит отправной точкой. Не те вопросы, на которые вы ответили, а те, которые вам еще предстоит задать, приведут к открытиям, помогут вам найти свое место в мире и достичь успеха во времена стремительных перемен.

Я долгие годы старался вносить свой вклад, в том числе когда мои дети были маленькими, хотя, что вполне понятно, сталкивался с определенным противодействием. За мной закрепилась репутация «обеденного репортера». Я спрашивал о школе, домашних заданиях, спорте, друзьях, планах на выходные — в общем, обо всем, что происходит в жизни детей и о чем хотят знать родители. Мне казалось, что я — хороший отец, проявляю интерес к своим детям и их друзьям, предлагаю им делиться своими историями с семьей. Но мои вопросы заставляли моего пятнадцатилетнего сына закатывать глаза. Он говорил: «Пап, мы обедаем. Перестань брать интервью». Я, конечно же, начинал защищаться и спрашивал снова.

Что интересного ты узнал сегодня в школе?

Если бы ты мог посетить любое время и место в истории, куда бы ты отправился?

О чем эта книга?

Кто твой любимый учитель? Почему?

Кому ты можешь довериться, если попадаешь в неприятную ситуацию?

Мой сын Крис вспоминает, что «будучи детьми, мы всегда шутили, что папа может задать один и тот же вопрос тридцатью различными способами».

Дети росли, и мои вопросы росли вместе с ними.

Насколько важны деньги?

Слишком много — это сколько?

Ты веришь во что-нибудь настолько сильно, чтобы быть готовым отдать за это свою жизнь?

Как можно определить, что у тебя была успешная жизнь?

Хотя мои родные и подшучивали надо мной из-за этих домашних интервью, по большей части дети все-таки отвечали на мои вопросы. Сейчас, когда они уже выросли, они все равно время от времени замечают, что «папа играет в репортера», как только ему выпадает возможность, и мы вместе смеемся. Да, я знаю, что иногда перегибал палку, и понимаю, что грань между тем, чтобы спросить достаточно и спросить слишком много, между демонстрацией интереса и приставанием очень тонка. Вот почему так важно слушать. Это помогает вам не только что-то узнать, но и вовремя заткнуться. Но я рад, что задавал свои вопросы. Мое любопытство по отношению к детям отражало как интерес к их настоящему, так и заботу о будущем. Я совершенно уверен, что они тоже когда-нибудь начнут мучить своих детей.

Год за годом судьба щедро одаривала меня возможностями задавать вопросы, которые у меня появлялись. Я заглядывал в жизни интереснейших людей, наблюдал за их приключениями, отправлялся с ними в удивительные путешествия — и все потому, что у меня была «лицензия на вопросы». Я работал в разных местах, с разными аудиториями и всякий раз мог делать что-то новое.

Много лет я вел на CNN утреннее ток-шоу по воскресеньям. Каждую неделю я задавал вопросы выдающимся людям и погружался в самые злободневные проблемы, триумфы, неудачи и противоречия. Я расспрашивал премьер-министра Израиля в разгар кризиса. Я разговаривал с директором ЦРУ, который водил меня по управлению и показывал, как его сотрудники следят за миром. Я задавал вопросы специалистам-медикам о последней глобальной эпидемиологической катастрофе. Это были неприятные новости с первых страниц, и с помощью вопросов я пытался разобраться в происходящем.