Алексей Кушнир - Педагогика иностранного языка

«Такое требование всякий мало-мальски способный ребенок в состоянии исполнить, тогда как многие, даже весьма способные, несмотря на значительные старания, не могут часто понять отрывка в таком виде, как его дают обыкновенно, т.е. выхвативши его из середины автора, причем ученик не знает ни предыдущего, ни последующего. Такая неудача обескураживает и препятствует всякому дальнейшему усилию. Между тем несомненно, что если дать возможность каждому ребенку выполнить свой урок, то это ободряет его, и вызывает с его стороны усилие, в то же время и вознаграждая за него.

...Но какую же роль будет иметь грамматика в этой новой педагогической системе?

Несомненно, что мы вообще злоупотребляем преподаванием грамматики, и что в этом случае усилие не соответствует достигаемому результату.

«Я не хочу, чтобы этот ребенок отупел», — сказал Монтень по поводу изучения грамматики.

Действительно, специальное изучение склонений и спряжений, независимое от чтения, не составляет необходимости для понимания языка: дитя, в своем отечестве, и взрослый человек, поселившийся в чужой стране, знакомятся с ними просто из разговора. И всякий, кто прочтет достаточно английских текстов, — что возможно только с переводом, — усвоит себе флексии слов посредством самого чтения этих текстов.

Поэтому можно избавить ученика от скуки и потери времени, происходящих от необходимости учить наизусть склонения и спряжения, падежи, лица и времена.

Г. Бенуа предлагает для этого следующий остроумный способ. Он исходит из положения Горация, что то, что доходит до нашего сознания через зрение, запечатлевается лучше, нежели дошедшее до него через слух; мы запоминаем лучше очертания предмета светящего, или сильно освещенного, нежели находящегося в тени; большие размеры и ясность видимых предметов способствует запоминанию их формы. Следовательно нужно поразить зрение ученика. (Это положение бесспорно , но если быть предельно последовательным в поисках природосообразной формы действия, то оптимум можно было бы выразить словами «нужно поразить чувства ученика».)

Этого можно достичь следующим способом. Из каждого склонения и спряжения глаголов, правильных и неправильных, следует составить отдельные таблицы, которые могут быть переписаны самими учениками, или напечатаны крупным шрифтом, видным издали, на подвижных картонах, которые можно развешивать в систематическом порядке по стенам класса, что позволит ученику легко найти требуемое склонение или спряжение. Можно бы также переписать те части этих таблиц, которые занимают наибольшее пространство, в атлас большого формата, по экземпляру которого было бы роздано каждому ученику. Имея пред глазами эти таблицы, ученик будет избавлен от искания, нисколько не полезного для ума, а, напротив, отталкивающего и поминутно задерживающего ход мысли. Он легко приступит к чтению английского текста без предварительных занятий и без помощи учителя, прилагая к работе даже только самое обыкновенное внимание. Постепенно дело у него пойдет все скорее, и он в короткое время может прочесть целое сочинение, понявши его во всей целости и узнавши и усвоивши себе все его содержание. Когда он, таким образом, прочтет и поймет двенадцать или пятнадцать таких томов, то, повторяем, он будет знать английский язык, да кроме того будет знать и заключающиеся в них факты и мысли, чем, конечно, тоже пренебрегать не следует. Если верно то, что изучение иностранного языка имеет на образование ума ребенка такое чудесное действие, как это думают, то, конечно, действие это будет сильнее по нашему методу, чем в настоящее время, когда оно ведется, так сказать, микроскопическим способом посредством изучения детьми в мельчайших изменениях всех оборотов какой-нибудь английской фразы, от чего ожидаются столь блестящие результаты. (Обыгрывание грамматических форм в школьных условно-речевых упражнениях по своей бессодержательности мало чем отличается от письменных упражнений, выполняемых в огромных количествах на факультетах иностранных языков.)

Горячность убеждения сторонников старого метода и продолжительность времени, в течение которого они его исповедали, повели их, кажется, к тому, что они забыли о сущности ради формы. Последняя может быть прекрасна, но мы все же предпочитаем содержание, и уверены, что ученики узнают его основательнее, читая целое сочинение английского автора, нежели когда они точнейшим образом анализируют только несколько его фраз. (Неужели об этом догадывались уже в прошлом веке?)

«Для тех очень немногих умов, которым глубокое изучение английского языка может дать более утонченное, более совершенное умственное развитие, наш метод может быть также рекомендован. Чтобы изучить язык полностью, надо начать с того, чтобы его понимать». (Вот вновь базовый для нас тезис: двигаться в изучении языка от понимания других к способности выражать собственную мысль. Применительно к родному языку эта мысль выглядит более чем бесспорной, но даже в обучении родной речи мы умудрились перехитрить собственную природу, сконструировав для начальной школы особый способ «развития речи», заключающийся в том, чтобы упражнять говорение, хотя все мы рано или поздно стали говорить, упражняя понимание. Применить же ее к языку иностранному мешает вся наша научная традиция, и в особенности — пошедшее от Л.С. Выготского представление, что овладение иностранным языком происходит в принципиально ином направлении — противоположном усвоению родного языка.)

Но мы полагаем, что широкое изучение иностранного языка следует предоставить желающим получить магистерскую и докторскую степень и освободить от него огромное количество кандидатов на простую степень бакалавра, тем более, что им все равно негде будет его применять. (Применительно к нашей системе работы можно сказать, что широкое освоение говорения следует предоставить желающим получить ту или иную степень в области филологии и освободить от этой несоизмеримо трудозатратной задачи всех остальных. Экономия времени получается настолько существенной, что освоение полноценного чтения становится возможным даже в рамках общеобразовательной школы.)

Следуя этому педагогическому методу, учитель должен задать ученикам приготовить несколько страниц английского текста с помощью перевода и таблиц склонений; затем ученики должны объяснить текст без всякой помощи. Учитель при этом может кстати входить во все детальные объяснения исторического или иного свойства по поводу текста. (Мы идем дальше: «детальные объяснения исторического или иного свойства по поводу текста» и есть главный предмет урока. С помощью подстрочного, параллельного или «синхронного» перевода реализуется полноценный информационный процесс, побочным эффектом которого оказывается овладение языком.)