Эрих Фромм - Миссия Зигмунда Фрейда. Анализ его личности и влияния.

Но несмотря на эти ранние либеральные или даже социалистические симпатии, образ человека, созданный Фрейдом, никогда не выходил за рамки представлений среднего класса XIX в. Всю его психологическую систему нельзя оценить в полной мере, пока не выявлена та социальная философия, на основании которой эта система была построена.

Рассмотрим сначала фрейдовское понятие сублимации. Как полагал Фрейд, элита, в противоположность черни, отказываясь от удовлетворения своих инстинктивных желаний, "накапливает" психический капитал достижений культуры. Вся тайна сублимации, которой Фрейд нигде не дал адекватного разъяснения, — это тайна образования капитала в соответствии с мифами среднего класса XIX в. Так же как богатство есть продукт накопления, культура есть продукт инстинктуальной фрустрации.

Другим элементом представлений XIX в. о человеке, также полностью принимаемым Фрейдом и переведенным на язык его психологической теории, является образ человека изначально агрессивного и соперничающего. Эти идеи Фрейд очень ясно изложил в своем анализе культуры, в книге "Недовольство культурой".

"Homo homini lupus — у кого хватит смелости оспаривать это суждение, имея весь опыт жизни и истории? Этой агрессивности нужна малейшая провокация; она вмешивается даже при борьбе за какую‑нибудь цель, которая могла бы быть достигнута и иными, более мягкими средствами. При благоприятных обстоятельствах, когда устранены психические силы, обычно ее тормозящие, агрессивность проявляется спонтанно: спадает покров, скрывающий в человеке дикого зверя, которому чуждо милосердие к представителям собственного рода".

От этой природной агрессивности человека Фрейд переходит к его другой черте — главной в обычном для того времени образе человека, — к врожденной склонности к конкуренции. "Гражданское общество всегда находится под угрозой распада из‑за изначальной враждебности людей друг к другу". То, что эта враждебность основана на экономическом неравенстве, — лишь видимость. "С уничтожением частной собственности человеческая агрессивность лишается одного из своих орудий, безусловно сильного, но наверняка не сильнейшего". Что же тогда является источником человеческого — или, скорее, мужского — соперничества? Это — мужское стремление иметь неограниченный и беспредельный доступ ко всем женщинам, которых они только ни пожелают. Первоначально — это соперничество между отцом и сыновьями из‑за матери; затем — среди сыновей из‑за всех имеющихся женщин. "Да же с устранением личных прав на материальные блага остаются еще привилегии в области сексуальных отношений, которые могут сделаться источником сильнейшего неудовольствия и саман резком вражды среди люден, в остальном уравненных.

Для буржуазных мыслителей времен Фрейда человек был изначально изолированным и самодостаточным существом. Если он нуждается в каких то товарах, то должен отправиться на рынок, чтобы встретить там других индивидов, которым требуется произведенное и продаваемое им и которые продают необходимое ему, — этот взаимоприбыльный обмен составляет сущность социальны. связей. В своей теории либидо Фрейд выражает ту же самую идею, только не в экономических, а в психологических терминах. Человек в основе своей — машина, движимая либидо и саморегулирующаяся благодаря необходимости уменьшать болезненное напряжение до какого то минимального порога. Редукция напряжения и составляет природу наслаждения. Чтобы получить удовлетворение, мужчины и женщины нуждаются друг в друге. Они взаимно удовлетворяют либидоиозные нужды, и в этом заключается их интерес друг к другу. Тем не менее по сути своей они остаются обособленными, подобно продавцу и покупателю на рынке; хотя их притягивает друг к другу необходимость удовлетворять инстинктивные желания, они никогда не выходят за пределы этой основополагающей обособленности. Для Фрейда, как и для многих мыслителей того времени, человек был социальным животным лишь в силу необходимости взаимного удовлетворения своих нужд, а не благодаря первичной потребности в общении с себе подобными.

Описание связи между образом человека в психоанализе и мировоззрением буржуазии XIX в. будет неполным, если не упомянуть существенный момент теории Фрейда — "экономический аспект" либидо. Для Фрейда либидо всегда представляет собой фиксированное количество энергии, которую можно так или иначе потратить, но которая подчинена законам материального мира: потраченное уже не восстанавливается. Эта идея лежит в основе таких его концепций, как учение о нарциссизме (либидо либо обращено вовне, либо направлено вовнутрь на собственное Я) или теория деструктивности (либидоиозные импульсы направлены либо на других, либо на себя самого). Она скрыта и за фрейдовским отрицанием возможности братской любви. Ранее уже цитировался отрывок, где в терминах фиксированных комплексов обосновывается абсурдность заповеди "Возлюби ближнего своего".

"Моя любовь есть для меня нечто безусловно ценное, я не могу безответственно ею разбрасываться… Это было бы и несправедливо, поскольку моими близкими моя любовь расценивается как предпочтение, и приравнивание к ним чужака было бы несправедливо по отношению к ним. если я должен его любить, причем этакой всемирной любовью, просто потому, что он населяет землю — подобно насекомому, дождевому червю или ужу, — то я боюсь, что любви на его долю выпадет немного. Во всяком случае, меньше, чем я, по здравом размышлении, имею право сохранить для самого себя". Вряд ли тут требуется комментарий: Фрейд рассуждает о любви так, как люди его времени говорили о собственности или капитале. По сути это тот же аргумент, что часто используют против плохо понятого социализма: если все капиталисты разделят свои деньги среди бедняков, то каждому достанется очень мало.

Такое представление о человеческой природе было призвано доказать и экономисту, и обывателю XIX в., что современный им капитализм наилучшим образом решает проблему человеческого существования, поскольку он удовлетворяет влечения, укорененные в природе человека. Идеологи любого общества преследуют эту цель, они вынуждены это делать, так как принятию данного общественного порядка в огромной мере способствует вера в то, что этот порядок является естественным, а потому необходимым и наилучшим. Фрейд не выходил за пределы понятия о человеке, обычного для его общества. Более того, он даже придал дополнительный вес этим традиционным понятиям, показывая, что они коренятся в самой природе и способе действия либидо. В этом отношении Фрейд был психологом общества XIX в., доказывавшим, что предположения о природе человека, лежащие в основе экономической системы, правдоподобны даже в большей степени, чем это могли вообразить себе экономисты. Его концепция homo sexual была углубленной и расширенной версией концепции homo economicus" экономистов. Лишь в одном Фрейд отходил от этой традиционной картины: он заявлял, что уровень подавления сексуальности, считающийся нормальным в его время, был избыточным и тем самым порождал неврозы. Он и тут не ставил под вопрос базисный образ человека, но, как и все либеральные реформаторы, пытался уменьшить лежащее на человеке бремя — в рамках той же традиционной картины.