Альберт Налчаджян - Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер

Перенесение, контрперенесение, регрессия, внушение и конформизм, с нашей точки зрения, являются такими взаимосвязанными психическими феноменами, которые возникают не только во взаимоотношениях пациента и гипнотизера, но и во всех процессах психотерапии и повседневных взаимоотношениях здоровых людей. Отличие состоит в том, что гипноз создает наиболее благоприятные условия для быстрого и эффективного (глубокого) функционирования этих механизмов, поскольку снимает или ослабляет сознательный контроль пациента над собственной психической жизнью и поведением.

Было бы интересно исследовать те изменения, которым под воздействием перенесения и регрессии подвергаются познавательные процессы личности, особенно воображение.

Ситуация гипнотического воздействия создает у пациента сенсорную депривацию. Регрессию, которая имеет место в гипнозе, связывают не только с личностными явлениями (с мотивацией, взаимоотношениями и т. п.), но и с сенсорной депривацией пациента, поскольку связи субъекта с внешним миром ограничиваются только стимулами, исходящими от гипнотизера. Регрессия, по мнению психоаналитиков М. Джилла и М. Бренманна, при гипнотизировании достигается двумя механизмами: «действием на инфантильные импульсы и уменьшением сенсомоторного поля и поля образования идей» [202] Gill M. and Brennman M. Hypnosis and related states. New York: International Universities Press, 1959$ Цит. по: Черток Л., указ. соч., с. 47. .

Это своеобразное понимание гипноза, как регрессивного процесса, достигаемого путем уменьшения активности образования идей и сенсомоторной активности или посредством создания архаических отношений с гипнотизером. Причем регрессию можно получить путем воздействия только одного из этих факторов, хотя гипнотизер практически использует оба фактора.

В результате регрессии изменяется личность гипнотизируемого.

Механизмы сенсорной депривации и ограничения возможностей образования идей, т. е. вообще познавательных процессов, можно использовать для исследования взаимоотношений нормальных людей и регрессии, которая при этом возникает.

Интересные идеи о гипнозе и регрессии высказал Л. Кюби, по мнению которого изучение гипноза является одним из путей понимания природы человека [203] Kubie L. Hypnotism. A focus for psychophisiological and psychoanalytic investigation. – «Arch gen. Psychology», 1961, № 4. .

Американские авторы Кинг и Бауерс высказали мысль, что шизофрения является особого рода злокачественным и перманентным самогипнозом. – Если это так, то регрессивные явления, которые наблюдаются при шизофрении, можно объяснить опять-таки с учетом работы механизма перенесения. То обстоятельство, что подобное перенесение на воображаемые существа действительно имеет место при шизофрении, доказывается симптомами нашей пациентки М., которая воображает, будто все ее поступки диктуются инопланетянами, «голоса» которых она отчетливо слушает.

Существование регрессии при гипнозе, конечно, не подлежит сомнению. Однако некоторые авторы высказывают сомнение по поводу познавательной ценности регрессии. Например, Кюби называет регрессию «метафорой», которая служит для описания результатов целого ряда процессов. По его мнению, перенесение, контрперенесение, регрессивные и прогрессивные явления – это лишь эпифеномены, с помощью которых невозможно объяснить сущность гипноза.

Примеры патологических форм психической регрессии время от времени описываются психиатрами и психотерапевтами. Такой клинический материал подлежит тщательному психологическому анализу, поскольку содержат такие сведения, которые относятся к структуре психики человека и самой сути психической активности человека.

Патологический аспект психической регрессии удачно представлен в работах Дж. Массермана [204] См.: Masserman J.H. Principles of Dynamic Psychiatry. 2nd ed., Philadelphia, 1961. . Приведем пример, который хорошо иллюстрирует явление возрастной регрессии и показывает, к каким серьезным изменениям личности ставшая патологизированной психическая регрессия. Он показывает также те социально-психологические условия, которые порождают глубокую патологию личности.

Семнадцатилетняя девушка, мисс С., была приведена матерью в психиатрическую больницу с жалобами на то, что в течение предыдущих пяти месяцев ее поведение становилось все более и более иррациональным и деструктивным. Оказалось, что когда девочке было четыре года, у родителей начались злобные ссоры, которые превратили ее социальное окружение в исключительно неблагоприятное и нестабильное. Именно в этом возрасте у нее развились различные невротические черты: разгрызание ногтей, эмоциональные вспышки, энурез, многочисленные фобии. Она была очень связана с отцом, но когда ей исполнилось 13 лет, мать получила попечительские права на дочь и стала жить с ней в другом доме. Пациентка восприняла это крайне эмоционально, часто ссорилась с матерью, создавая много дисциплинарных проблем как дома, так и в школе, попала в полицейские списки малолетних правонарушителей.

Три года спустя краткий визит к отцу привел к вспышке новой сильной ссоры между родителями, после чего, опять против воли пациентки, мать вернула ее домой. Здесь девочка отказалась идти в школу, стала угрюмой и замкнутой, некоммуникативной. Во время нахождения матери на работе она устраивала в доме беспорядок, разрывала платья, которые мать готовила для нее, выбрасывала вещи матери из окна. Во время одного из таких «набегов» она обнаружила свое фото пятилетнего возраста, нечеткое и выцветшее: на нем ее брови и другие детали внешности не были видны. Используя это фото в качестве эталона, она выбрила свои брови, срезала волосы под детскую челку и начала подражать выражению лица и позе ребенка.

Когда она была приведена в больницу, все ее поведение было ребяческим: она была неопрятной и энуретической, непрестанно хихикала или говорила простыми односложными предложениями, большую часть времени проводила на полу, играя с кубиками или с куклами. За ней надо было присматривать и ухаживать как за меленьким ребенком. Она, по всей видимости, регрессировала до того желаемого периода своей жизни, который предшествовал времени конфликтов. Более того, она выражала свою регрессию в бессознательно детерминированных, но явно символических действиях, изображающих исключение матери как соперницы и новое завоевание отца, которого она потеряла в детстве [205] Masserman J. H. Principles of dynamic psychiatry. Philadelphia, Saunders, 1946, p. 64. .

Хотя такие серьезные случаи регрессии очень редки, они воочию показывают те поведенческие крайности, к которым могут вести бессознательно и подсознательно действующие защитные механизмы. Когда психотерапия начинается задолго до осложнения болезни, человеку еще можно помочь осуществить реалистическое приспособление к фрустрациям своей жизни.