Гэри Чепмен - Пять песен о нас. История о настоящей любви

– Это правда, что Бог ненавидит разводы. Но это не значит, что вам не следует говорить с Ним. Он всепрощающий. Отчасти, Он ненавидит разводы, потому что они приносят боль и душевные страдания людям, которых Он любит.

– Вы говорите как пастор.

Он улыбнулся:

– Думаю, в некотором смысле так и есть. Вы ведь шли через поле, так? Вы не обратили внимание на знак?

– Какой знак? Я не могла разглядеть, что в метре передо мной.

– Давным-давно на этом самом месте было похоронное бюро. Дела у его хозяев шли плохо, поэтому они продали его. Мы сделали из него пансионат. Для семей на грани развода. Для людей, которые сдались, или для тех, кто хочет стать ближе друг к другу. – Он показал на полку с фотографиями: – Вот некоторые из наших выпускников.

Я рассмеялась:

– Вот это ирония! Я нашла убежище в центре сохранения семьи, на месте которого раньше было похоронное бюро.

– Я не думаю, будто это просто случайность, что вы здесь. – Он произнес это почти с уверенностью.

– Вы спасли все эти семьи?

– Не я. И, к сожалению, не все они были спасены. Люди сами делают свой выбор. Мы не можем распоряжаться тем, что делает человек, но мы можем быть рядом и пройти этот путь вместе с ним. Многие были у самой грани, прямо как вы. Со своей стороны я бы сказал, что вам этот путь был предначертан кем-то высшим с определенной целью.

– Или, может быть, тот грузовик был Божьим наказанием за то, что мы готовы сделать.

– Мне больше нравится думать об этом как о звонке будильника. Никогда не поздно сделать что-то хорошее для своего брака.

Я покачала головой:

– Мы уже решили. Никакой надежды не осталось.

Он сложил свои морщинистые руки и посмотрел на фотографии.

– За много лет я несколько раз слышал такие слова. И я хотел бы высказать одну мысль о надежде. Почему ни вы, ни ваш муж не допускаете, что она есть, если я вижу ее?

– Мой муж? Человек, которого мы даже не можем найти?

– Человек, который, возможно, не хочет развода даже больше, чем вы.

– Как вы можете так говорить? Вы даже не знаете его, не знаете меня.

Он поджал губы.

– Я исхожу из опыта. Большинство людей хочет попытаться сберечь свою семью. Было бы глупо работать вместе 20 лет, чтобы отдать эти деньги адвокатам.

– Насчет этого вы правы. Хотя адвокат, которого нашел Джейкоб, берет недорого. И все же единственная причина, по которой он остался бы со мной, – не из-за любви, а из экономии.

– То есть вы будете продолжать бракоразводный процесс, даже зная, что это не решит проблем. Вы просто не видите другого решения.

Мне хотелось переменить тему, но я не могла. Слова старика крепко захватили мои потаенные чувства. Его вопросы всколыхнули во мне боль и тяжесть от предательства мужа, который даже не смотрел на меня. Я жила как должна была, не замечая ничего в жизни. Конечно, Джейкоб чувствовал то же самое. Временами я выключалась из наших отношений, я сдавалась, отстранялась. Мои мысли были где-то далеко, даже когда мы занимались любовью. Это было правдой.

– Я знаю, что не чувствую себя счастливой, – сказала я. – Так же, как и он. Разве так должно быть в браке? Мы же должны любить друг друга и совершенствоваться в отношениях. Разве не говорит Библия, что Бог хочет нашего счастья?

Он потер свой небритый подбородок.

– В Библии написано, что Иисус пришел, чтобы давать жизнь, и давать ее в изобилии. Но Господь существует не для того, чтобы сделать вас и меня счастливыми. Некоторые из самых преданных последователей Бога, из тех, кого я встречал, были в самом бедственном положении.

– Хорошо, что вы не пастор, потому что люди, услышав такие слова, не пойдут в церковь и не станут наполнять блюдо для пожертвований.

Он улыбнулся:

– Это верно. Но заметьте, я сказал, что они находились в бедственном положении. Но они были довольны своим положением. Они видели, что Бог действует в них и через них, несмотря на внешнюю сторону жизни.

– Я не думаю, что Бог существует в нас. Он давно оставил наш брак.

– А вы уверены, что Он оставил вас?

– О чем вы? Вы думаете, Бог еще с нами?

– Может быть, Бог ближе, чем вы считаете. Даже ваше появление здесь подсказывает мне, что надежда еще есть.

– Я не знаю, сколькими способами я могу сказать это. Все кончилось. Он подобрал себе жилье. Мне остается дом и фургон, и мы договорились о родительских правах на детей. В этот день 20 лет назад мы отправились в путь, и вот он закончился.

Усталые глаза старика загорелись.

– Так сегодня ваша годовщина?

– Да, и как раз метель. Мы думали, это будет романтично – обвенчаться в канун Рождества. О чем мы думали? С тех пор как появились наши дети, мы не отмечали нашу годовщину. Впрочем, и сейчас мы тоже не будем отмечать.

Он топтался около камина.

– Интересно. В этот день 20 лет назад произошло что-то важное. Что-то, что изменило вашу жизнь. И вот через 20 лет в тот же самый день вы принимаете другое важное решение.

– Это всего лишь дата в календаре.

– Не уверен. Даты очень важны. И еще, снова сильный снегопад. В этом есть сила.

– Я вас не понимаю. О чем это вы?

– Вы же видели искусственный снег в кино и всегда сможете отличить его от настоящего. Снежинки все время носятся и никуда не налипают, в отличие от настоящего снега. В настоящем мире что-то всегда прилепляется к чему-то, а не мечется постоянно под дуновением ветра.

Старик сел к огню и уставился на потрескивающие поленья. Дрожащие и сверкающие отблески пламени отражались от полированных золотых ковшиков и плясали на стенах.

Я попыталась отвлечь его от этих мыслей о снеге и перевести беседу на каминные принадлежности:

– Они похожи на старинные.

– Так и есть, – кивнул он.

– А для чего они? Для попкорна?

В его глазах опять блеснул огонек:

– Хотите верьте, хотите нет, а они помогают тем, кто потерял надежду. Семьям без будущего. Парам, попавшим в паутину прошлого и настоящего.

– Ну не лупят же ими такие супруги друг друга по голове?

– Нет, ничего подобного не бывает.

Мы оба рассмеялись. Сверху прибежал Рю, запрыгнул на колени к хозяину и свернулся калачиком.

– А как может пара золотых ковшиков помочь восстановить пошатнувшиеся отношения в браке?

– Вообще-то, их три. Я могу показать, как они помогают, но для этого мне сначала нужно кое-что от вас.

– Что же?

– Вы должны захотеть.

– Захотеть что?

Он подался вперед, поставив локти на колени, и пристально посмотрел мне в глаза:

– Обрести надежду. Измениться. Эти ковши откроют новый мир. Нельзя заставить вас посмотреть на них, но если вы хоть раз это сделаете, то не сможете оторвать глаз.

– Это звучит… странно.

Он опустил голову.

– Конечно. И я не стану осуждать вас, если вы не захотите увидеть. Но если вы согласитесь, вам придется сделать кое-что.