Дэмион Сирлз - Тест Роршаха. Герман Роршах, его тест и сила видения

Еще один американец имел свободный доступ к заключенным – американский офицер-психолог Густав Гилберт, обычно специализировавшийся на социальной реабилитации бывших заключенных. Его задача заключалась в том, чтобы наблюдать за настроением обвиняемых и собирать любые возможные сведения. Он посещал их почти каждый день, непринужденно беседуя о том, что они чувствовали, потом уходил и все записывал. У него был опыт в психологии, и он называл себя тюремным психологом, по-видимому, провозгласив себя таковым, не имея на то полномочий. В отсутствие четкой субординации такое определение за ним закрепилось.

Келли нуждался в переводчике, чтобы проводить тесты; Гилберт не имел большого опыта в диагностическом тестировании, поскольку изучал социальную, а не клиническую психологию, но он был единственным, помимо капелланов, американским сотрудником тюрьмы, кто говорил по-немецки. Кроме того, он «с нетерпением ждал возможности поработать с нацистами». И он, и Келли знали, что объективные данные о личностях этих знаменитых в мировой истории преступников были золотой жилой, и оба хотели использовать самую передовую психологическую технику, чтобы открыть секреты разума нацистов.

Еще до того как процесс начался, Гилберт давал заключенным тесты на коэффициент интеллекта, из которых исключались вопросы, для верного ответа на которые нужно было иметь американский культурный багаж. Некоторые из нацистов отнеслись к этому агрессивно, а один симулировал ошибки, чтобы поиздеваться над Гилбертом-евреем (Штрейхер, бывший учитель, утверждал, что не может вычислить, сколько будет, если вычесть из сотни 72). Но большинство из них были рады как-то отвлечься от серых тюремных будней. Ялмар Хорас Грили Шахт, гитлеровский министр финансов, считал, что визиты Гилберта помогают развлечься; глава нацистских вооруженных сил Вильгельм Кейтель оценил, «насколько это лучше, чем те глупости, к которым прибегали немецкие психологи центра тестирования вермахта». Позднее стало известно, что Кейтель отменил тесты на интеллект в армии по той причине, что его сын провалил один из них. Бывший вице-канцлер Гитлера, Франц фон Папен, изначально попросил освободить его от участия, но потом передумал и даже хвастался тем, что занял третье место среди ответчиков (на самом деле он был пятым). Некоторые вели себя как «яркие и эгоистичные школьники»; Альберт Шпеер сказал, что каждый «старается сделать все возможное» и «увидеть, что его способности подтверждены».

Герман Геринг, создатель гестапо и лагерей смерти, отнесся к интеллектуальному вызову с особенным энтузиазмом. Он разбирался в психологическом тестировании и назначил своего кузена, Матиаса Геринга, руководителем Немецкого института психологических исследований и психиатрии. Ему нравилось проходить тесты, особенно когда Гилберт льстил ему, чтобы «растопить лед». Как сказано в дневнике Гилберта от 15 ноября 1945 года, «Геринг радостно рассмеялся, когда я делано удивился его достижениям… Он с трудом удерживался от демонстрации своей радости и гордости». Такую схему взаимопонимания Гилберт поддерживал на протяжении всего теста – испытатель поощрял испытуемого напоминаниями о том, как мало людей могут выполнить следующее задание, и Геринг отвечал как бахвалящийся школьник…

«“Может быть, вам стоило стать профессором, а не политиком”, – предположил я.

“Возможно. Я убежден, что я все делаю лучше, чем средний человек, неважно, чем именно я занимаюсь”».

Когда Геринг провалил основанный на цифрах тест памяти, показав результат в девять цифр, что, как и любой результат больше семи, означало «чуть выше среднего», он умолял Гилберта: «О, пожалуйста, дайте мне еще одну возможность. Я могу это сделать!» Он побледнел, когда чуть позже узнал, что двое других заключенных прошли тест с лучшим результатом, чем у него, после чего изменил свое мнение и стал считать тесты на интеллект ненадежными.

Неприятный факт заключался в том, что в целом нацисты преуспели, а их результаты IQ варьировались от 106 у Юлиуса Штрейхера (вероятно, имитировавшего ошибки) до поистине впечатляющих, учитывая возраст, 143 баллов у Шахта [10] В 1945 году Ялмару Шахту было 68 лет – Прим. перев. . Восемнадцать нацистских лидеров из двадцати одного набрали больше 120 баллов – «Выдающийся» или «Очень выдающийся» результат, а девять из этих восемнадцати так и вовсе были готовыми кандидатами в организацию «Менса», имея 130 баллов или больше. Коэффициент Геринга в 138 баллов был, по словам Келли, свидетельством «превосходного интеллекта, граничащего с высочайшим уровнем».

Эта информация была, скажем так, не очень широко распространена. В опубликованной в New Yorker статье на эту тему фрагмент, посвященный работе Келли, был озаглавлен «Они не гении», а сам Келли в том интервью принижал интеллектуальные способности Геринга больше, чем где-либо еще. Статья описывала Келли как «приятного дружелюбного парня на четвертом десятке с пышной шевелюрой каштановых волос и поистине сардонической улыбкой», чья речь была усыпана популярными сленговыми словечками середины века, сошедшими со страниц Джерома Сэлинджера. Приведена следующая его цитата: «За исключением доктора Лея, который покончил с собой, среди них не было “безумных Джо”. Но не нашел я среди них и гениев. Например, Геринг прошел IQ -тест с результатом 138 баллов – он довольно хорош, но он не волшебник».

В любом случае IQ -тесты оказались неспособны разрешить загадку разума нацистов. «За то короткое время, что было у меня для работы, – писал Келли, – я взял на себя задачу изучить модели личности этих людей», используя технику, соавтором книги о которой он впоследствии стал.

Никто в Нюрнберге не давал распоряжения проводить тесты Роршаха. Их результаты ни разу не были использованы во время процесса. Работая в беспрецедентной, невероятно напряженной атмосфере Нюрнберга, Келли и Гилберт самостоятельно решили провести тестирование с использованием этой методики. Тест Роршаха, который в Германии никогда не был столь популярен, как в Америке, все же использовался там во время правления нацистов, прежде всего для проверки профессиональной пригодности или как оценочный метод, призванный помочь «вырвать с корнем подрывные общественные и расовые элементы». Нацисты мало интересовались психологическими исследованиями, разве что методами ведения эффективной психологической войны на территории других стран. Теперь тест собирались использовать, чтобы заглянуть в умы нацистов.

Келли провел тесты Роршаха с восемью заключенными, а Гилберт – с шестнадцатью, пятеро из которых были до этого протестированы Келли. Альберт Шпеер, Рудольф Гесс, теоретик расизма Альфред Розенберг, гитлеровский советник по внешней политике Иоахим фон Риббентроп, «мясник Польши» Ганс Франк, рейхскомиссар Нидерландов Артур Зейсс-Инкварт – каждому из них показали десять чернильных пятен, задав вопрос: что это может быть? Герингу тест Роршаха понравился даже больше, чем тесты на IQ. По словам Келли, он рассмеялся, восхищенно щелкнул пальцами и выразил «сожаление» по поводу того, что «у люфтваффе не было столь превосходных методов тестирования».