Брэд Сталберг - Гори, но не сгорай. Как пойти ва-банк, добиться успеха и наслаждаться жизнью без баланса [litres]

Нужно сказать, саммит Vanity Fair был лишь одним из многих респектабельных мероприятий. Эта невероятно успешная молодая СЕО стала «иконой» для амбициозных молодых людей из разных стран мира. Она привлекала беспрецедентное внимание медиа, а ее фото не раз украшало обложки таких журналов, как Forbes, Inc., Fortune и Bloomberg. И в каждом посвященном ей материале подчеркивалась ее одержимость успехом. В конце 2015 года Washington Post резюмировала ее безграничный драйв так: «Ее успех подчеркивает важность одержимости при желании создать поистине революционный стартап» [47].

В этой короткой фразе Washington Post сделала сразу два правильных вывода: во-первых, Элизабет Холмс действительно была одержимой, и, во-вторых, Theranos, ее биотехнологическая компания, и правда была революционной и потрясала основы… но, к сожалению, не в том позитивном смысле, какой вкладывала в эти слова уважаемая газета. Менее чем через год после того, как Холмс дала свое знаменитое интервью на саммите Vanity Fair, тот же журнал написал о ней снова, на этот раз совсем в ином ключе. В статье под названием «Как рухнул карточный домик Элизабет Холмс» подробно описывался крах Theranos [48]. Компания, обещавшая «изменить мир», предложив недорогой и менее болезненный способ забора и анализа крови, оказалась под угрозой серьезных санкций федерального правительства за несоблюдение стандартов эффективности и непредоставление достаточных доказательств пользы нового подхода. Было также начато судебное разбирательство, инициированное главными инвесторами Theranos, обвинявшими компанию в мошенничестве с ценными бумагами [49], [50]. Незадолго до того, как наша книга вышла в свет, Комиссия по ценным бумагам и биржам подала на Холмс и Theranos в суд иск о «массовом мошенничестве». Аналогичное обвинение предъявило Холмс и федеральное правительство [51]. На пике успеха Theranos оценивали в 9 миллиардов долларов, спустя всего несколько лет компания бесславно прекратила существование.

Безусловно, Скиллинг не ставил перед собой цель дестабилизировать весь финансовый сектор или обмануть общественность, а Холмс вначале искренне хотела заниматься наукой и приносить пользу людям. Оба начинали как увлеченные, высокомотивированные и вроде бы безупречные личности. Скиллинг, выпускник Гарвардской школы бизнеса, начал карьеру как один из самых молодых консультантов по вопросам менеджмента в знаменитой McKinsey & Company. Холмс, получившая диплом Стэнфорда, с юных лет занималась инновациями и научными исследованиями и зарегистрировала множество патентов на изобретения. Без сомнения, их огромная увлеченность делом способствовала столь серьезным заслугам на раннем этапе деятельности. Но это же сбило их с истинного пути. И хотя они являются ярчайшими примерами того, что происходит, когда страсть становится одержимостью, нужно признать, это случилось не только с ними.

Подобные фиаско, пусть и менее масштабные, происходят постоянно. Люди нередко зацикливаются на достижении цели, отдаваясь этому без остатка и забывая о том, что побудило их ее поставить. Их начинают мотивировать вознаграждения и признание, которые, по их мнению, непременно принесет достижение цели, и ради этого они готовы на все. Одержимость проявляется по-разному, в том числе и в виде плагиата ( я просто обязан опубликовать эту книгу ), использования запрещенных препаратов для повышения спортивных показателей ( мне нужно войти в состав олимпийской сборной ) или, как в случае со Скиллингом, мошенничества на рабочем месте ( я должен выполнить план по продажам и получить повышение ).

Все это красноречивые примеры того, что профессор психологии Университета Квебека Роберт Валлеранд назвал страстью-одержимостью. Конечно, породить такое чувство может практически любая страсть, но термин Валлеранда относится к людям, которых внешние достижения, результаты и вознаграждения мотивируют больше, чем внутреннее удовлетворение. Страсть-одержимость возникает тогда, когда вознаграждение, получаемое от того или иного вида деятельности, увлекает человека больше, чем само занятие.

Страсть-одержимость способна быстро вытеснить из деятельности радость и добрые намерения и превратить ее в нечто разрушительное, потому что одержимо увлеченный человек связывает свою самооценку с вещами, находящимися вне его контроля, что в итоге часто приводит к огромным разочарованиям. Приведем примеры:

• Спортсмен мечтает, а точнее, одержим идеей пройти дистанцию Ironman за определенное время. На протяжении полугода он тренируется по двадцать часов в неделю, пренебрегая общением с семьей и друзьями. А в день соревнований природа преподносит ему «сюрприз» – невероятно скверную погоду. Да еще, будто этого недостаточно, на велосипедной части пути у него спускает шина. В итоге он проходит дистанцию намного хуже, чем надеялся.

• Сотрудница юридической фирмы больше всего на свете хочет стать партнером. Ради этой цели она трудится не покладая рук, подчиняя все в своей жизни стремлению в один прекрасный день занять вожделенный угловой офис. Но начальник, который обещал ее повысить, внезапно заболевает и уходит в отставку. Она не получает повышения.

• Молодой писатель мечтает опубликовать книгу. Он постоянно представляет свое имя в списке бестселлеров New York Times. По его мнению, он пишет настоящий шедевр. Однако все крупные издательства отвергают рукопись.

Можно ли считать этих людей неудачниками? Если судить по тому, достигли ли они вожделенного результата, то, к сожалению, да. Слишком сильное стремление к результату, получение которого вы не можете контролировать, или, если точнее, превращение в его раба, делает чувство собственной значимости весьма неустойчивым и хрупким.

Кстати, понимание этого пришло не сегодня. Почти две тысячи лет назад философ-стоик Эпиктет предостерегал от излишней привязанности к тому, что он называл экстерналиями:

Помимо всего прочего, у нас у всех есть хозяева в виде обстоятельств, которых легион. И тот, кто контролирует любое из них, контролирует и нас. Когда мы любим, ненавидим или боимся таких вещей, люди [или обстоятельства], которые ими управляют, просто не могут не стать нашими хозяевами. Не желайте ничего, что выходит за пределы вашей власти. Не позволяйте своим рукам тянуться к этому, не говоря уж о своих мыслях. В противном случае вы обрекаете себя на рабство и добровольно надеваете ярмо, как и каждый раз, когда считаете наградой то, что не можете контролировать, или когда излишне привязываетесь к тому, что зависит от переменчивых, нестабильных, непредсказуемых и ненадежных [факторов] [52].

Когда самоощущение зависит от внешних факторов, отчаяние неизбежно. Дело в том, что успех почти всегда включает в себя некоторую долю неудачи, и если вы не способны принимать ее честно, открыто и смиренно, то весьма вероятно, что вы встанете на путь мошенничества, неуверенности и депрессии. Объясняется это тем, что в данном случае поражение и даже просто отсутствие прогресса воспринимается как унижение. При каждом шаге назад или в неправильном направлении по нашему эго, чувству собственного «я», наносится удар. Когда люди плохо отзываются о нашей компании или недовольны нашей работой, они нападают не на объект и не на результат, а лично на нас. Неудивительно, что Скиллинг дошел до таких крайностей, чтобы сохранить привлекательный «фасад» Enron, а у Холмс начались огромные проблемы. Скорее всего, неблаговидными поступками они защищали не компании, а самих себя.