Шерри Тёркл - Живым голосом. Зачем в цифровую эру говорить и слушать

Коллега из МТИ только что вернулась с презентации высокотехнологичных инструментов для занятий в классе. Слайды с лекцией транслировались на экран, расположенный на переднем плане. Комментарии студентов в Twitter транслировались на экран на заднем плане – за это отвечал модератор. Профессор задавал вопросы, а студенты отвечали при помощи электронного опроса. В отличие от лекции Сэндела, где примеры позволяли услышать мнения все большего количества студентов, на этой презентации, по словам коллеги, во главу угла была поставлена лапидарность. Как известно, допустимое количество символов сообщения в Twitter – 140 [221], поэтому, по словам коллеги, их попросили “отправлять короткие комментарии, ограничиваясь двумя предложениями”.

Однако первоначальный замысел педагога, согласно которому контент лекции и комментарии студентов демонстрировались одновременно на двух разных экранах, вызвал у студентов отторжение. По мнению учащихся, из-за двух экранов им было трудно сконцентрироваться.

В этих обстоятельствах студенческие комментарии разочаровали мою коллегу. Дело даже не в том, что они были короткими. С ее точки зрения, анонимность приводила дискуссию к оскудению. Так моя коллега отреагировала на просьбу разделить танцора и танец. “У реальных людей, – сказала она, – есть реальные интересы и заботы… Но когда вопросы превращаются в мелкий поток вопросов и комментариев без лиц… это в конечном итоге перестает вас интересовать. Вопрос интересен вам, если вы знаете, чей это вопрос. Если вопрос не исходит от конкретного человека, это всего лишь полвопроса”.

По техническим причинам заключительный опрос не был проведен, но никто не предложил опросить аудиторию традиционным способом: попросить их поднять руки. Пожав плечами, моя коллега говорит, что ее это не удивило:

По правде говоря, после шквала приложений и демонстраций никому уже не приходило в голову, что можно опросить аудиторию, поговорив с окружающими людьми или попросив желающих поднять руки. Такого рода низкотехнологичный способ утратил свою популярность. В этой атмосфере он казался почти эфемерным, уже не оправдывающим себя.

Похоже, в высокотехнологичном классе студентам было уже не до Facebook, но когда им потребовался перерыв, они все-таки обратились к онлайн-переписке, чтобы отвлечься от технологического пиршества, предложенного им педагогом.

А вот в аудитории профессора Сэндела студенты редко прибегают к цифровым устройствам. Старшекурсник оценивает обстановку следующим образом: за три с половиной года обучения в Гарварде он наблюдал онлайн-переписку в каждой аудитории, даже на маленьких семинарах, где студенты стараются улучить минуту, когда преподаватель отвернулся к доске. Но старшекурсник не уверен, что такое можно сказать о курсе Сэндела. Возможно, кто-то и переписывается, но студент не может этого утверждать: “ На мой взгляд, [у Сэндела] студенты переписываются меньше, чем у других преподавателей, поскольку этот курс во многом строится на беседе”.

Нам бы хотелось, чтобы технологии служили образовательным задачам. Это может произойти только в том случае, если мы четко сформулируем эти задачи. Если мы не сможем этого сделать, мы будем вынуждены мириться с технологиями, которые мешают педагогам и студентам сосредоточиться друг на друге.

В ходе недавнего курса я дала студентам задание совместно работать над проектом в середине семестра. Я представляла, как молодые люди беседуют, как они сотрудничают, сидя за длинными столами в столовой. Я представляла поздние вечера и остывший кофе в стаканах из вспененного полистирола. Однако в реальности не было ни поздних вечеров, ни длинных столов. Все сотрудничество проходило в Gchat и Google Docs – программе, позволяющей нескольким людям работать над одним документом одновременно. Когда студенты сдали мне свои проекты, оказалось, что работа выполнена хорошо.

Но ведь когда я давала им это задание, меня интересовал не только результат. Я знаю, что алхимия, возникающая, когда студенты все вместе сидят за столом, может стать импульсом к беседам, порождающим новые идеи. А мои студенты предпочли обратиться к приложению, отменяющему всякую необходимость присутствия. Им дали задание – они его успешно выполнили. Эта ситуация стала для меня конкретным примером того, почему измерение продуктивности в высшем образовании – штука ненадежная. Можно сказать, что с позиции классических мер повышения “продуктивности” Gchat и Google Docs выполнили свою работу. Но ведь ценность того, что вы производите, что “создаете” во время учебы в университете, не сводится к курсовой работе; очень важен сам процесс создания этой работы.

Студенты не жалеют, что работали над проектом дистанционно. Второкурсник Джейсон рассказывает:

Значительная часть моей учебы в прошлом году сводилась к тому, что кто-то создавал документ Google с терминами, которым требовались определения, я вносил туда известные мне данные, а потом мы все вместе работали над документом. Для сотрудничества удобно использовать чат-сессии.

Это безрадостное описание заставило меня по-другому взглянуть на собственные фантазии о длинных столах, остывшем кофе и долгих вечерах. С точки зрения Джейсона, картины, возникшие в моем воображении, требуют того, в чем нет необходимости. Однако реальность, в которой живет этот молодой человек, оставляет слишком мало места разговорам о новой идее.

Иногда студенты, взаимодействующие при помощи онлайн-чата и документов Google, работают в одном и том же здании. Им просто не хочется сидеть в одном помещении, за общим столом. Их куда больше устраивают сессии в онлайн-чате, чем живое общение. Почему? Уже хотя бы потому, что, по словам студентов, в этих условиях можно четко распределить роли, и всем ясно, когда кто-то отстает. А еще важнее следующее: когда вы сотрудничаете в сети, никто не отклоняется от темы. Люди могут отвлечься на переписку или онлайн-шопинг, но, находясь в чате, они сосредоточены на выбранной теме.

Общаясь с людьми лицом к лицу, вы можете увидеть, что их внимание переключается на телефон. А при общении в Gchat вы просто не заметите, когда коллеги отвлекаются. Если предположить, что во время работы люди переключаются на переписку и онлайн-шопинг, это поможет разработать способ связи, скрывающий то, что Джейсон называет “настоящим отсутствием”. Благодаря Gchat, люди довольствуются симуляцией сосредоточенного внимания. Каждый раз, когда мы видим коллег, нам кажется, что они работают над какой-то проблемой, требующей немедленного решения. Таким образом, по словам Джейсона, “мы выбираем технологический путь всякий раз, когда есть такая возможность”.