Марк Фишер - Призраки моей жизни. Тексты о депрессии, хонтологии и утраченном будущем

Для своего нового проекта Кирби обратился к более свежей истории. «Я уже давно хотел сделать проект про Скаргилла 92и Тэтчер, и сейчас, в преддверии 25‐й годовщины забастовки шахтеров, самый подходящий момент. Об этом конфликте, его итогах и наследии много написано; я шерстил интернет и еще нашел обалденные видеозаписи для переработки. По стилю проект будет тесно связан с The Caretaker, из‐за обработки будет казаться, что смотришь полузабытую версию видео. Часть видео изначально выглядят абсолютно призрачно, так как были записаны на VHS-кассеты в 1984‐м – качество действительно плохое, а звук идет в рассинхрон с картинкой. Выглядит, пожалуй, как сновидение. Это будет по большей части видеоработа, вдобавок к которой выйдет очень ограниченным тиражом винил с аудиодорожкой оттуда и с несколькими эксклюзивными аудиоработами». Этот проект впишется в череду произведений текущего десятилетия, реконструирующих события забастовки шахтеров – наряду с «The Battle Of Orgreave» Джереми Деллера и арт-организации Artangel, а также романом «GB84» Дэвида Писа.

В прошлом году Кирби решил прекратить деятельность V/Vm. «Многие мои работы прошли через V/Vm, но мне кажется, что на данном этапе для потребителя музыки лейблы не так уж важны – гораздо важнее наладить каналы распространения и сделать работу доступной». Отчасти решению закрыть V/Vm способствовал энтузиазм Кирби по поводу возможностей для дистрибуции музыки в интернете, но он также «почувствовал, что использую название V/Vm для новых работ все реже. В последнее время я работаю над очень личным альбомом в плане переживаний, которые хочу выразить, и подумываю выпустить его под собственным именем». Действительно, альбом «History Always Favours The Winners» выйдет под псевдонимом Лейланд Кирби («Лейландом звали моего деда, и это мое второе имя. Слишком много Джеймсов Кирби нынче пишут музыку, если верить Гуглу. А так в поисковике я буду конкурировать только с фотомоделью из Шеффилда»). На новом альбоме Кирби не использует сэмплы, но время, проведенное им в музыкальных хранилищах, дает о себе знать. Треки погружают в потустороннее безвременье – торжественное, изящное, кинематографичное. Заунывное эхообразное пианино в композиции «When Did Our Dreams And Futures Drift So Far Apart» тоскливо петляет в толще приглушенной электронщины. «The Sound Of Music Vanishing» («Звук исчезающей музыки») – это более надрывный этюд о прерванном вспоминании, словно подступающие воспоминания в тот же миг кто-то уничтожает; похоже на Басински, если бы его пленка не медленно распадалась, а кто-то остервенело кромсал ее на лоскуты 93. Тем временем внушительное, величавое, меланхоличное звучание «When We Parted My Heart Wanted To Die» напоминает Анджело Бадаламенти.

Между тем The Caretaker продолжает существовать. «Я наконец-то начал давать концерты как The Caretaker; обычно я просто предпочитаю, чтобы музыка вытекала из колонок, словно стены клуба сами издают звуки или словно эти звуки рождаются сразу у вас в голове. На прошлой неделе в Афинах я выступал в непроглядно-темном помещении, и вышло как надо; возможно, мне удастся ввести в живое выступление немного визуальных эффектов, но они должны будут именно дополнять музыку, а не отвлекать слушателей. Конечно, я всегда ищу случая выступать в более соответствующих локациях: так, например, Блэкпульская башня идеально подошла бы конкретно для этого сеанса аудиовспоминания, так как местный бальный зал – прекрасный образчик викторианского стиля».

«При создании альбома важнее всего настроение и изучение материалов, – отвечает Кирби на вопрос о том, как он пишет музыку The Caretaker. – Мне важно знать свои источники: порой мне достаточно услышать строку из песни, чтобы родилась новая идея, или же просто что-то почитать. Так, в процессе работы над бокс-сетом „Theoretically Pure Anterograde Amnesia“ мне пришла в голову сторонняя идея, которая показала мне другую траекторию и открыла новые возможности. Не вдаваясь в подробности: в цифровой среде ты всё правишь и переделываешь с нуля, пока не удается передать нужное настроение. К тому же мне крайне важно и самому быть в подходящем расположении духа, чтобы писать подобную музыку; мне кажется, это чувствуется на более поздних релизах – в противовес, возможно, первому альбому. Чем дальше, тем мне проще понять, в какие дни я смогу добиться наилучших результатов, работая над определенным проектом. Странно потом слушать свою работу, там отражается целый спектр эмоций: горе, радость, расстройство, сожаление, тоска. Может быть, эти чувства пробуждает сама исходная музыка, которую я сэмплирую, но все равно для меня в этих альбомах собрано много личных моментов. Возможно даже, там кое-где вплетены мои собственные воспоминания».

В рассуждениях Кирби о The Caretaker часто мелькает слово «изучение». «В последние пару лет я много рылся в интернете и смотрел много документалок о людях с нарушениями работы мозга и проблемами с памятью. Предыдущий релиз („Persistent Repetition of Phrases“ (2008) / „Навязчивое повторение фраз“) взял за основу разные состояния, при которых больные просто повторяют свои слова, поэтому на треках много петель; этот релиз вышел более теплым и нежным, чем „амнезийный“ бокс-сет. Не все воспоминания обязательно должны быть плохими или тревожными». Альбом «Persistent Repetition of Phrases», который The Wire в прошлом году включил в десятку лучших, звучит приятнее, чем «Theoretically Pure Anterograde Amnesia», хотя и сохраняет холодную ясность и нарочитую сдержанность. Подобный ход воспринимался как очищение и закрепление метода. «Сейчас задача в том, чтобы двигать звучание куда-то еще в отношении как мозга, так и памяти, – на поиск нового вектора понадобится время. Необходимо изучить больше информации, чтобы определить наилучший маршрут для будущего исследования. Кроме того, я хотел бы сделать саундтрек к фильму, потому что моя музыка для этого в самый раз; вдруг замаячит такая возможность».

ДОМ ТАМ, ГДЕ БРОДИТ ПРИЗРАК: ХОНТОЛОГИЯ «СИЯНИЯ»

Запись из блога k-punk от 23 января 2006

1. Как звучит хонтология

Гипотеза: хонтологии свойственно звуковое измерение.

В конце концов, во французском произношении каламбур срабатывает: хонтология, онтология. Если говорить о звуке, то в хонтологии мы слышим то, чего нет, записанный голос, голос, который больше не означает присутствие (Иэн Пенман: «Куда ДЕВАЕТСЯ голос певца, когда его стирают с трека в дабе?»). Не фоноцентризм, а фонография: звук вымещает письмо и занимает его место.

Здесь только мы в записи и ничего кроме…

2. Призраки Реального

Неологизм Деррида обнажает зазор между бытием и небытием .

«Сияние» – и книга, и фильм; здесь я призываю обойти стороной извечное противостояние между поклонниками Кинга и Кубрика и предлагаю воспринимать книгу и фильм как хитросплетенную ризому, как ряд взаимосвязанных совпадений и различий, как череду дверей, – это история о том, что беспокойно затаилось в упомянутом зазоре. Постольку поскольку они продолжают пугать нас, когда мы уже вышли из кинотеатра, призраки эти не сверхъестественны. Как в «Головокружении» (1958), так и в «Сиянии»: только избавившись от перспективы столкнуться со сверхъестественным, мы можем наконец противостоять реальным призракам… или призракам Реального.