Инесса Ципоркина - Психологическая зависимость: как не разориться, покупая счастье

Взять хотя бы уже упоминавшийся мусорный ген: по этому поводу так и хочется произнести фразу, сказанную психиатром, лечившим американского тренера Ларри Брауна: «А может быть, жизнь — занятие не для каждого». Причем не с вопросительной интонацией, а с утвердительной. Потому как единая причина нашего скверного мироощущения найдена — мусорный ген. И средство от него найдено — мусорная еда [110], мусорные напитки, мусорные таблетки… И жизнь, одним махом выброшенная на свалку. Еще бы — с такими-то генами!

Больше всего это настроение напоминает викторианскую неполиткорректную убежденность, что: а) бабы — калеки от рождения, б) мужики становятся калеками, удовлетворяя потребности баб и свои амбиции, в) лечить их всех следует опиатами, барбитуратами и поездками на воды — и притом не надеясь на положительный результат. Честно говоря, непонятно, зачем было двигать прогресс, грызть гранит науки и другие неудобоваримые составляющие познания, совершать сексуальную революцию и бороться за права человека, если представления о человеческом организме и личности какими были полтораста лет назад — такими и остались. То есть упрощенными до идиотизма.

Да, у женщин бывает предменструальный синдром, от которого мужчины избавлены. Но истероидные проявления свойственны представителям обоих полов, так что не в «маточных нарушениях» дело. И депрессия наступает не только из-за переутомления — для нее существует множество причин, не связанных ни с работой, ни с учебой, ни с сексуальной разнузданностью. То же самое и с синдромом дефицита удовлетворенности: генотип — не единственный и тем более не доминантный фактор при возникновении и развитии пристрастий, влечений и потребностей.

Более того: биологическая теория, объясняющая различные отклонения психики физиологическими причинами, является далеко не единственной и даже не самой популярной. Иначе психотерапии попросту не существовало бы: зачем, спрашивается, лечить «уговорами» болезнь, связанную с биологическим дефектом? Здесь требуется биохимия, физио- и химиотерапия, на худой конец хирургия! Конечно, периодически приходится прибегать ко всем перечисленным средствам, но это никак не умаляет значения психотерапевтических методик. К тому же они менее радикальны и опасны, нежели лечение фармацевтическими средствами. Зато намного сложнее. А массовое сознание предпочитает те методы, которые имеют простое объяснение и стопроцентный КПД. Хотя таких и не существует. Точнее, не существует в действительности. Потому что для рекламных роликов и объявлений панацея — обычное дело. От чего хочешь избавит — от психических заболеваний, пятен крови, застывшего жира и надоевшего мужа. Заплати и спи спокойно.

Если спросить медиков, они без тени сомнения скажут: поиски единой причины всех людских несчастий и единого лекарства от них же — это чистой воды профанация. Но, в отличие от специалистов, СМИ никогда не будут столь категоричны. Ведь на трепетной вере в чудо строятся не только однообразные мифы про «изъяны человеческой природы», но и реклама — двигатель прогресса. Благодаря ей капает прибыль от продажи самоновейших средств и эксплуатации читательских интересов.

Мы никоим образом не стремимся доказать, что у психологически зависимой личности нет надежд на выздоровление. Более того: мы, в отличие от прессы, а заодно и от производителей последних ноу-хау, не собираемся никого «опровергать и разоблачать». Ведь мы не участвуем ни в рекламной акции, ни в конкурентной борьбе. Поэтому бестрепетно скажем народу правду. Вот она.

В принципе, от болезни может вылечитьлюбое средство. Даже пустышка, плацебо. Например, весьма внушаемый человек, страдающий легким расстройством настроения (небольшой депрессией), поверил в то, что благодаря каким-нибудь «бодрительным леденцам» непременно пойдет на поправку, мобилизовал внутренние резервы, настроился на цель — и дошел до финиша. Вернее, доплыл. На волне энтузиазма. Считай, повезло. Ну, а если бы этот любитель леденцов страдал бы, скажем, тяжелым расстройством настроения (той же шизофренией)? Исцелился бы он «на голом энтузиазме»? Разница между методиками состоит в процентном соотношении вылеченных и не вылеченных. Скажем, один метод помогает двум пациентам из ста, другой — десяти из ста, третий — семидесяти из ста. Опять же вопрос стойкости эффекта: неизвестно, на какой срок хватит благоприобретенной трезвости и благонадежности. Ведь после выздоровления (причем относительного) личность вернется в ту же социальную среду, в атмосферу недоверия, недоброжелательности, неуважения. Многие аддикты сами в свое время поспособствовали формированию негативного отношения к себе, и теперь оно отольется сторицей. И возможно, спровоцирует срыв, то есть раптус — отказ от лечения и возвращение к аддиктивному поведению.

А между тем природа, которую корыстные спасатели нещадно критикуют, даже аддиктам дает дополнительный шанс на возвращение к нормальной жизни. Мозг — это сложнейший агрегат со множеством дублированных механизмов. Если один отказывает — в запасе остаются несколько вполне исправных «заменителей».

Вот почему состояние психики определяется не единичным биологическим, психологическим или социальным фактором, а целой совокупностью взаимных влияний.

Причем на взаимодействие этих факторов человек способен оказать сознательное влияние. Корректировать можно не только внешние проявления, но и внутренние. Остается только признать: работа над собой, как обещал Ланселот в пьесе Евгения Шварца, «предстоит муторная, хуже вышивания» [111]. Но, если разобраться, убивать драконов (и тем более драконов внутренних, пожирающих личность изнутри) — всегда было занятие не из веселых. К нему прибегают оттого, что альтернативы неприемлемы: если дать драконам волю — мало что от личности останется. А точнее, ничегошеньки не останется.

И все-таки мысль о том, что выход существует, действует на психику намного лучше, чем безнадега, принятая как факт, да к тому же факт неизменный и неисправимый, аминь. А как же мусорный ген? Ведь он существует? — спросите вы. Ну да, существует. Но не как приговор, а как неблагоприятное обстоятельство, не более того. Если его учесть и вовремя начать коррекцию, вероятность формирования аддиктивного расстройства резко понижается.

К сожалению, авторы не могут указать адресов и названий организаций, проводящих соответственный анализ проб ДНК. Вполне вероятно, что в интернете уже вывешены предложения этой услуги. Но, прежде чем ими воспользоваться, все-таки потребуйте показать вам сертификат, лицензию — словом, документ, подтверждающий профессиональную состоятельность данного заведения. Или, если хотите, считайте этот диагноз, согласно которому четверть населения планеты неспособно радоваться жизни без экстремального стимулятора, очередным мифом, вроде викторианского убеждения насчет дефектного женского организма.