Карл Юнг - КРАСНАЯ КНИГА

Это был глупый мартышкин труд, зверский адский маскарад самых священных тайн. Как по-другому Христос мог спасти своего Антихриста? Прочтите неизвестные книги древних, и вы многому там научитесь. Заметьте что Христос не остался в Аду, но поднялся до небес.135

Наше убеждение о ценности хорошего и прекрасного стало сильным и непоколебимым, поэтому жизнь может расширяться выше этого и все еще исполнять все что лежит связанным и томящимся. Но связанное и томящееся это также плохое и ненавистное. Вы снова возмущены насчет плохого и ненавистного?

Через это вы можете узнать как велика их сила и ценность для жизни. Вы думаете это мертво в вас? Но это мертвое также может превратиться в змей.136 Эти змеи уничтожат принца ваших дней.

Ты видишь какая красота и радость приходят на людей когда глубины освобождают эту величайшую войну? И все же это было ужасным началом.137

Если у нас нет глубин, как у нас будут высоты? Все же ты боишься глубин, и не хочешь признаться что ты боишься их. Это хорошо, однако, что вы боитесь себя; скажите это громко что вы боитесь себя. Это мудро бояться себя. Только герои говорят что они бесстрашны. Но вы знаете что случается с героями.

Со страхом и дрожа, осматриваясь вокруг с недоверием, идите так в глубины, но не делайте это в одиночку; двое или больше это более безопасно так как глубины полны убийства. Также приготовьте себе путь к отступлению. Идите осторожно как будто вы трусы, так вы опередите душу убийц.138 Глубины хотят пожрать вас целиком чтобы вы зазлебнулись в грязи.

Он тот кто путешествует в Ад также становится Адом; таким образом не забывайте откуда вы пришли. Глубины сильнее вас; так что не будьте героями, будьте умными и бросьте героизм, так как нет ничего опаснее чем играть героя. Глубины хотят удержать вас; они не вернули многих, и поэтому люди убежали от глубин и аттаковали их.

Что если глубины, из-за нападения, теперь преобразуют себя в смерть? Но глубины и в самом деле преобразовали себя в смерть; таким образом когда она просыпаются они навлекают тысячекратную смерть.139 Мы не можем убить смерть, так как мы уже взяли всю жизнь от нее. Если мы все еще хотим преодолеть смерть, тогда мы должны воодушевить ее.

Таким образом в вашем путешествии обязательно берите золотые чаши полные сладкого питья жизни, красного вина, и давайте это материи смерти, чтобы она могла выиграть жизнь назад. Материя смерти преобразуется в черных змей. Не пугайтесь, змеи сразу погасят солнце ваших дней, и ночь с удивительными ускользающими целями овладеет вами.140

Имейте усердие чтобы пробудить мертвых. Ройте глубокие шахты и бросайте в них жертвенные дары, так чтобы они достигли мертвых. Подвергните сомнению зло в хорошем сердце, это путь для подъема. Но перед подъемом, все есть ночь и ад.

Что вы думаете о сущности Ада? Ад это когда глубины приходят к вам со всем чем вы больше не являетесь или чего больше не можете. Ад это когда вы не можете больше достичь что могли достичь. Ад это когда вы должны думать и чувствовать и делать все что вы знаете чего вы не можете. Ад это когда вы знаете что то что вы должны это то что вы хотите, И что вы сами ответственны за это. Ад это когда вы знаете что все серьезное что вы планировали для себя также смешно, что все возвышенное также жестокое, что все хорошее это также плохое, что все высокое это также низкое, и что все приятное также позорное.

Но глубочайший Ад это когда вы понимаете что Ад это также не Ад, но радостные Небеса, не Небеса в себе, но Небеса в этом отношении, и в этом отношении Ад.

Это есть двусмысленность Бога: он рожден из темной двусмысленности и поднимается к сверкающей двусмысленности. Недвусмысленность это простота и она приводит к смерти.141 Но двусмысленность это путь жизни.142 Если левая ступня не двигается, тогда двигается правая, и вы движетесь. Бог желает этого.143

Вы говорите: Христианский Бог это недвусмысленность, он есть любовь.'44 Но что более двусмысленно чем любовь? Любовь это путь жизни, но ваша любовь только на пути жизни если у вас есть левое и правое.

Нет ничего легче чем играть в двусмысленность и ничего более трудного чем жить двусмысленностью. Тот кто играет это ребенок; его Бог стар и умирает. Тот кто живет тот пробужден; его Бог молод и продолжает жить. Тот кто играет прячется от внутренней смерти. Тот кто живет чувствует движение вперед и бессмертие. Таким образом оставьте игру игрокам. Дайте упасть тому что должно упасть; если вы остановите это, это уничтожит вас. Есть истинная любовь которая не касается себя с соседями.145

Когда герой был убит и смысл был признан в абсурде, когда все напряжение обрушилось вниз из беременных туч, когда все стало трусливым и смотрело на собственное спасение, я осознал рождение Бога.146 Противостоя мне, Бог погрузился в мое сердце когда я был смущен насмешкой и поклонением, горем и смехом, "да" и "нет".

Он поднялся из слияния вместе двоих. Он был рожден как ребенок из моей собственной человеческой души, которая зачала его с сопротивлением как девственница. Так это относится к образу которые древние дали нам.147 Но когда мать, моя душа, была беременна Богом, я не знал этого. Даже казалось мне как будто моя душа была Богом, хотя он жил только в ее теле.148

И таким образом метафора древних выполнена: Я преследовал свою душу чтобы убить ребенка в ней. Поскольку я также худший враг моего Бога.149 Но я также понял что выбор моей вражды был сделан в Боге. Он есть насмешка, ненависть и злость, так как это также путь жизни.

Я должен сказать что Бог не должен приходить в существо перед тем как герой убит. Герой как мы понимаем его стал врагом Бога, так как герой это совершенство. Боги завидуют совершенству человека, потому что совершеннству не нужны Боги. Но поскольку никто не совершенен, нам нужны Боги. Боги любят совершенство потому что это всеобщий путь жизни. Но Боги не с тем кто желает быть соверщенным, потому что он имитация совершенства.150

Имитация была путем жизни когда людям все еще был нужен героический прототип.15' Обезьяний способ это путь жизни для обезьян, и для человека пока он как обезьяна. Человеческое обезьянняченье продолжается ужасно долго, но прийдет время когда отпадет кусок этого обезьянняченья от людей.

Это будет время спасения и мира, и вечный огня, и произойдет искупление.

Не будет больше героя и никого кто сможет имитировать его. Потому что с этого времени и впредь вся имитация будет проклята. Новый Бог высмеивает имитацию и последователей. Ему не нужны имитаторы и ученики. Он вынуждает людей через себя. Бог это его собственный последователь в человеке. Он имитирует сам себя.

Мы думаем что есть одиночество внутри нас и общинность снаружи нас. Общинность снаружи нас относится к внешнему, в то время как одиночество относится к нам. Мы одиноки если мы внутри себя, но общинны в отношении того что снаружи нас. Но если мы снаружи нас самих, то мы одиноки и эгоистичны в общинном. Наше я страдает от нужды если мы снаружи нас самих, и таким образом оно удовлетворяет свои нужды общинностью. Следовательно, общинность искажается в одиночество. Если мы внутри себя, мы воплощаем свои нужды, мы проветаем, и через это мы осознаем нужды общины и можем воплощать их.'52