Карл Юнг - КРАСНАЯ КНИГА

174 Дальше в Черновике : "Следуя Ильи и Саломеи, я следую двум принципам в себе и через себя в мире, частью которого я являюсь" (стр. 106).

175 Дальше в Исправленном Черновике : "то есть мышление. А без размышлений никто не может постичь идею" (стр. 92).

176 Дальше в Черновике : "Чем бы был Одиссей без своих скитаний? "(стр. 107). Исправленный Черновик добавляет: " Не было бы одиссеи "(стр. 92)

177 Дальше в Исправленном Черновике : "Тем сильнее удовольствие от сада" (с. 92).

178 Дальше в Исправленном Черновике : "Странно, что сад Саломеи находится так близко к величественному и таинственному залу идей. Может поэтому мыслитель испытывает благоговение, возможно даже страх перед идеей — из-за ее близости к раю?" (с. 92).

179 Дальше в Черновике : "я был мыслителем. Что могло удивить меня больше, чем близкая общность предусмотрительности и удовольствия, этих враждебных принципов?" (с. 108).

180 В Исправленном Черновике вместо этого: "Тот, у кого есть удовольствие" (с. 94).

181 В Исправленном Черновике вместо этого: "Удовольствие" (с. 94).

182 В Исправленном Черновике вместо этого: "Удовольствие" (с. 94).

183Дальше в Черновике : "как один из ваших поэтов сказал: 'у копья двойной наконечник'" (с. 110).

184 В 1913 году Юнг представил статью под названием "К вопросу о психологических типах", в которой он отметил, что либидо или психическая энергия в отдельных личностях типично направлена на объект (экстраверсия), либо на субъект (интроверсия); CW 6. Начиная с лета 1915 года, он вел интенсивную переписку с Хансом Шмидом по этому вопросу; он охарактеризовал интровертов как личностей, у которых преобладает функция мышления, а у экстравертов доминирующей функцией являются чувства. Также у экстравертов доминирует механизм удовольствия-боли, который они ищут в любви к объекту, также они бессознательно они стремятся к тиранической власти. Интроверты бессознательно ищут низшее удовольствие, и должны увидеть, что объект является также символом их удовольствия. 7августа 1915, он писал Шмидту: "Противоположности должны быть выровнены в самом человеке (Переписка Юнга — Шмида, ред. Джон Биб. Пер. Эрнст Фальцедер и Тони Вульфсон. Эта связь между мышлением и интроверсией, экстраверсией и чувствами была сохранена в его обсуждении этого вопроса в 1917 году в Психологии Бессознательных Процессов. В работе "Психологические Типы " (1921) эта модель была расширена: два основных типа отношений — интроверты и экстраверты подразделяются по принципу преобладания одной из четырех психических функций — мышления, чувства, ощущения и интуиции.

На следующую ночь (185) меня привело ко второму образу: я стою в скалистой глубине; похоже на кратер. Передо мной — дом с колоннами. Я вижу, как Саломея идет влево вдоль стены, не отрываясь, как слепой человек. Змей следует за ней. Старик стоит в дверях, и машет мне. Нерешительно я подхожу ближе. Он зовет Саломею обратно. Она выглядит как страдалица. Я не вижу в ней и следов кощунства. У нее белые руки и доброе выражение лица. Змей лежит перед ними. Я стою перед ними неловко, как глупый мальчик, полный неуверенности и двусмысленности. Старик смотрит на меня пытливо и говорит: "Что вам здесь нужно?"

Я: "Простите, меня привели сюда не высокомерие и не навязчивость. Я попал сюда случайно, без каких-либо намерений. Меня привело сюда чувство тоски, что я оставил вчера за вашим домом. Видишь ли, пророк, я устал, голова тяжелая, как свинец. Я потерялся в своем невежестве. Я уже наигрался с собой. Я играл с собой в лицемерные игры, и они бы мне уже опротивели, если бы это не было разумным в мире людей — выполнять то, что другие ожидают от нас. Мне кажется, что я здесь словно более настоящий. И все же быть здесь мне не нравится".

Не говоря ни слова, Илья и Саломея зашли в дом. Я неохотно следую за ними. Меня мучает чувство вины. Разве плохо иметь совесть? Я хотел бы вернуться, но не могу. Передо мной мерцает огонь в сияющем кристалле. Я вижу великолепие Божьей Матери с ребенком. Перед ней в восхищении стоит Петр — потом сам Петр с ключом — Папа в тройной тиаре — Будда, сидящий неподвижно в огненном кругу — многорукая кровавая Богиня (186) — это Саломея отчаянно заламывает руки (187) — оно хватает меня, она есть моя собственная душа, а потом я вижу Илью в образе камня.

Илья и Саломия стоят, улыбаясь, передо мной.

Я: "Эти видения полны мучений, и смысл этих образов непонятен мне, Илья; пожалуйста, разъясни мне".

Илья отворачивается, молча, и ведет налево. Саломея входит в колоннаду, что находится справа. Илья приводит меня в еще более мрачную комнату. На потолке висит зажженный красный фонарь. Я сажусь, изможденный. Илья стоит передо мной, опираясь на мраморного льва в середине комнаты.

И: "Ты обеспокоен? В том, что тебя мучает совесть — вина лишь невежества. Но я думаю, что именно тяга к запрещенным знаниям вызывают у тебя чувство вины. Как ты думаешь, почему ты здесь?

я: "Я не знаю. Я невольно погрузился сюда, пытаясь противостоять неизвестному. И вот я здесь, удивленный и растерянный, невежественный глупец. В вашем доме происходят странные вещи, они пугают меня, и их смысл для меня остается неразгаданным".

И: "Если бы быть здесь не было твоим правом, как бы ты здесь оказался?

Я: "Я поражен губительной слабостью, отец мой".

И: "Ты уклончив. Ты не можешь увернуться от закона".

я: "Как я могу увернуться от того, что мне неизвестно, чего я не могу достичь ни чувствами, ни размышлениями"?

И: "Ты лжешь. Разве ты не сам постиг, что это означает, если Саломея любит тебя?

я: "Ты прав. Во мне возникали сомнительные и неопределенные мысли. Но я снова забыл их".

И: "Ты не забыл. Это знание сгорело в тебе. Ты труслив? Или ты настолько не способен отличить эту мысль от своего Я, что теперь требуешь, чтобы я объяснил?"

Я: "Мысль от меня ушла слишком далеко, а я избегаю надуманных идей. Они опасны, ведь я человек, а ты знаешь, насколько люди привыкли принимать мысли за свои собственные, так, что, в конце концов, они путают их с собой. "

И: "Тогда ты будешь путать себя с деревом или животным, потому что ты смотришь на них, и потому, что ты живешь с ними в одном мире? Ты должен быть своими мыслями, потому что находишься в мире своих мыслей? Но твои мысли так же за пределами твоего Я, как деревья и животные за пределами твоего тела (188)

Я: "Я понимаю. Мой мир мыслей был для меня скорее словом, чем миром. Я думал о мире своих мыслей: это я."

И: "Говоришь ли ты своему человеческому миру и всем существам, что живут вне тебя: ты Я?

Я: "Я вошел в твой дом, отец, боясь, как школьник. Но ты дал мне спасительный урок мудрости (189): я также могу рассматривать свои мысли как существующие вне себя. Но это возвращает меня тому страшному выводу, что мой язык не хочет произносить. Я думал, что Саломея любит меня, потому что я похож на Иоанна или на тебя. Эта мысль казалась мне невероятной. Вот почему я оттолкнул ее и думал, что она любит меня, потому что я являюсь полной твоей противоположностью, что она любит свое зло в моем зле. Эта мысль была изнуряющей".