Карл Юнг - КРАСНАЯ КНИГА

В «Рукописном Черновике» на полях стоит: «Rom 8 19» (стр. 863). Далее следует цитата из Рим. 8:19–22.

Цитата из Ис. 66:24.

«Черновик» продолжает: «Нас вел пророк, чья близость к Богу свела его с ума. В своей проповеди он слепо восстал против христианства, но был защитником мертвых, сделавших его своим представителем и глашатаем. Он оглушительно кричал, чтобы многие услышали, и сила его речи опалила тех, кто сопротивлялся смерти. Он предрек борьбу против христианства. Это тоже было хорошо» (стр. 387). Здесь ссылка на Ницше.

«Черновик» продолжает: «…чьим защитником ты стал» (стр. 388).

«Черновик» продолжает: «как тот неистовый пророк, не знавший, на чьей стороне он выступает, убедив себя, что говорит сам за себя и думая, что он был волей к разрушению» (стр. 388). Здесь ссылка на Ницше.

«Черновик» продолжает: «Ни один из христианских законов не отменен, мы даже добавляем еще один: принятие стенаний мертвых» (стр. 390).

«Черновик» продолжает: «Это ничто иное, как обычное злое желание, ничто иное, как каждодневное искушение, пока ты не знаешь, что это то, чего требуют мертвые. Но пока ты знаешь о мертвых, ты будешь понимать свое искушение. Пока это не более, чем злое желание, что ты можешь знать об этом? Проклинай это, сожалей об этом, возрождайся, лишь чтобы снова спотыкаться, глумиться и ненавидеть себя, определенно презирая и жалея себя. Но если ты знаешь, чего требуют мертвые, искушение станет источником твоих лучших трудов, настоящим делом спасения. Когда Христос вознесся после исполнения своей работы, он повел за собой тех, кто умер преждевременно и несовершенным под законом тягот, отчуждения и грубого насилия. Стенания мертвых наполняли воздух в то время, и их несчастье стало столь громким, что даже живые были опечалены, и уставали и питали отвращение к жизни, и стремились умереть для этого мира уже в своих живых телах. И потому ты тоже поведешь мертвых к их завершению своей работой по спасению» (стр. 390-91).

«Черновик» продолжает: «Ты используешь старую словесную магия, чтобы защитить себя суеверием, ведь ты все еще бессильное дитя в древнем лесу. Но мы можем видеть по ту сторону твоей словесной магии, и она оказывается бессильной, и ничто не защитит тебя от хаоса, кроме принятия» (стр. 395).

Третья ночь

18 января 1914 г.

В «Отношении между я и бессознательным» (1928 г.) Юнг ссылается на случай человека с параноидальной шизофренией, которого он встретил в Бургхольцли, бывшего в телепатической связи с Богоматерью (CW 7, § 229).

Описание рисунка: «Этот материальный человек слишком высоко поднялся в мир духов, но дух сердца прорывается сквозь него с золотым лучом. Он падает с радостью и рассыпается. Змея, что есть зло, не может оставаться в мире духов».

Отдельное примечание Юнга в каллиграфическом томе: «22.3.1919». Это, видимо, указывает на то, когда отрывок был перенесен в каллиграфический том.

В «Психологии и алхимии» (1938 г.) Юнг комментировал символизм мировых часов (CW 11, § 110ff).

В «Комедии» Данте на вратах Ада начертаны следующие слова: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».

«Черновик» продолжает: «Ибо слова не просто слова, а смыслы, которые за ними стоят. Они привлекают эти смыслы, как демонические тени» (стр. 403).

«Черновик» продолжает: «Однажды увидев хаос, взгляни на свое лицо: ты видел больше, чем смерть и могилу, ты видел дальше, и лицо твое несет печать того, кто видел хаос и был человеком. Многие проходят, но они не видят хаос; но хаос их видит, пристально смотрит и налагает на них свои особенности. И они навеки отмечены. Зови такого безумцем, ибо он и есть безумец; он стал волной и потерял все человеческое, свое постоянство» (стр. 404).

Предыдущее зачеркнуто в «Исправленном Черновике», и Юнг написал на полях: «Отождествление…»

Юнг проработал этот вопрос в «Ответе Иову» (1952 г.), где изучал исторические трансформации иудео-христианских образов Бога. Основной темой его было продолжающееся воплощение Бога после Христа. Комментируя Откровение, Юнг утверждал, что: «С тех самых пор, как апокалиптик Иоанн впервые столкнулся (возможно, бессознательно) с конфликтом, к которому неизбежно ведет христианство, человечество отягощено этим: Бог хотел и хочет стать человеком» (CW II, § 739). По мнению Юнга, есть прямая связь между взглядами Иоанна и Экхарта: «Это волнующее вторжение породило в нем образ божественного спутника, чей образ живет в каждом человеке: образ ребенка, которого Мейстер Экхарт также встречал в видении. Он знал, что Бог в одной лишь своей Божественности лишен блаженства, но должен быть рожден в человеческой душе. Воплощение Христа — это прообраз, который постоянно передается творению Святым Духом» (Ibid., § 741). В современности Юнг придавал огромное значение папской булле Assumptio Maria . Он считал, что она «указывает на hieros gamos в Плероме и это, в свою очередь, подразумевает, как мы уже сказали, будущее рождение божественного ребенка, который, в соответствии с божественным стремлением к воплощению, выберет местом своего рождения эмпирического человека. Этот метафизический процесс известен в психологии бессознательного как процесс индивидуации» (Ibid., § 755). В отождествлении с продолжающимся воплощением Бога в душе процесс индивидуации находит свое окончательное значение. 3 мая 1958 г. Юнг писал Мортону Келси: «Подлинная история мира, кажется, является последовательным воплощением божества» (« Письма 2 », стр. 436).

Описание рисунка: «Змея замертво падает на землю. И то была пуповина нового рождения». Змея сходна со змеей на рис. 109. В «Черной Книге 7» от 27 января 1922 г. душа Юнга ссылается на рисунки 109 и 111. Его душа говорит: «огромное облако вечной ночи ужасно. Я вижу желтый сверкающий удар в этом облаке с верхнего левого угла в форме неровной молнии, а за ним в облаке непонятный красноватый свет. Оно не движется. Я вижу под облаком и молнией мертвую черную змею. Она не движется. Под облаком я вижу мертвую черную змею, и молния ударяет в ее голову как копье. Рука, огромная, как у Бога, метнула копье, и все замерло, как мрачная картина. Что она пытается сказать. Помнишь тот рисунок, нарисованный тобой много лет назад, тот, на котором черный и красный человек с черной и белой змеей убит лучом Бога [т. е. рисунок 109]? Этот рисунок, кажется, следует за ним, ведь после ты также нарисовал мертвую змею [т. е. рисунок 111], и узрел ли ты мрачный рисунок этим утром, рисунок человека в белой мантии и с черным лицом, как у мумии?» Я: «А теперь, что это значит теперь?» Душа: «Это образ твоей самости» (стр. 57).