Берт Хеллингер - Источнику не нужно спрашивать пути

Во-вторых, мы видим, что семья во многих поколениях испытывает потребность в компенсации приобретений и потерь. Это значит, что приобретенное за чужой счет оплачивается собственными потерями, и это компенсация. Или, если речь идет о преступниках, платят, скорее всего, не они сами, но их потомки. Потомки, сами того не сознавая, «призываются к ответу» вместо преступников для компенсации в семейной душе.

Семейная душа отдает преимущество старшим перед младшими, и это третье движение порядка, которому следует семейная душа. Младший готов умереть вместо старшего, если считает, что может этим предотвратить смерть старшего. Младший готов искупить вину старшего. Дочь может замещать прежнюю жену отца и будет так себя вести по отношению к отцу, как будто она ему жена, а матери — соперница. Если же с прежней женой отца поступили несправедливо, дочь будет демонстрировать родителям чувства этой женщины.

Здесь мы видим четвертое движение порядка, которому следует семейная душа. Она следит за полнотой семьи и восполняет потери путем замещения более ранних членов семьи более поздними.

В этой книге я только коротко коснулся движений семейной души и границ порядков, которым она следует. Подробно я описал их в своих книгах «Die Mitte fbhlt sich leicht an» («И в середине тебе станет легко») в главах: «Вина и невиновность в отношениях»; «Границы совести»; «Тело, душа, жизнь и смерть», а также в моей книге «Ordnungen der Liebe» («Порядки любви») в главе «Причины заболеваний в семьях и их исцеление».

Возникают вопросы: как терапевту найти решение для клиента? Что означает феноменологический подход для поиска решения?

Феноменологический подход означает: идти от близкого к далекому и от узкого к широкому. Это значит, что вместо того, чтобы смотреть на клиента, терапевт должен смотреть на всю семью. Вместо того чтобы смотреть на клиента и его семью, терапевт должен смотреть через них на силовое поле и душу, частью которой они являются. Поскольку очевидно, что как человек, так и вся его семья охватываются большим полем и большей душой, они на службе и используются ими. Так же и понимание проблемы, и возможное решение приходят только из связи с чем-то большим.

Если я хочу помочь душе клиента, я смотрю, как ею управляет семейная душа. Но если я и здесь вижу только клиента и его семью, я, может быть, узнаю только порядки и законы, которые ведут к переплетениям. Чтобы найти решение, я должен найти подход к силовому полю и измерениям души, которые объемней, чем клиент сам и его семья. Эти измерения души не поддаются влиянию. Мы можем только им открыться. Потому что, если речь идет о главном, видение и разрешающие картины, фразы и шаги даруются нам Большой Душой. Терапевт открывается воздействию Большой Души путем отказа от намерений и страха, включая страх оказаться несостоятельным. Тогда ему внезапно даруются образ, слово или фраза, которые станут следующим шагом. И это всегда шаг в темноту. Только в конце выяснится, что это был тот шаг, который нужен. Мы соприкасаемся с такими измерениями души благодаря феноменологическому подходу. Это значит, скорее путем сосредоточенного бездействия, нежели действия.

Посредством сосредоточенного настоящего терапевт помогает клиенту занять такую позицию, которая даст ему понимание и силу. Нередко клиент не в силах это выдержать и снова замыкается. Тогда терапевт должен согласиться с такой сдержанностью. Тогда он не позволяет себе переплестись с клиентом и его семьей ни внешним, ни внутренним намерением. Возможно, это звучит жестко, но опыт показал, что видение, полученное таким образом, несовершенно и проходящее — как для терапевта, так и для клиента.

В заключение я бы хотел вернуться к началу, к различию между феноменологическим и научным путями познания. Много лет назад я сформулировал его в одной истории.

Спросил ученый мудреца, как Единичное сосуществует с Целым и чем отлично знание о Многом от знания о Полноте.

Мудрец сказал: «Становится разрозненное целым, когда свое находит средоточье и действует совместно. Лишь через средоточье Множество становится действительным и важным, и Полнота его тогда нам кажется простой, почти что малой, спокойною, на ближнее направленною силой, что остается внизу и близко к несущему.

Поэтому, чтоб Полноту постичь или поведать, мне нет нужды в отдельности все знать, говорить, иметь и делать.

Ибо кто хочет попасть в город, через одни ворота входит.

Кто в колокол ударит раз, одним лишь звуком будит многие другие.

Тому, кто с ветки яблоко сорвал, не нужно в суть вникать его происхождения.

Он просто держит его в руке и ест».

Ученый возразил: «Кто хочет истины, тот каждую подробность знать обязан».

Мудрец и это опроверг: «О старой истине известно очень много. Та истина, что путь прокладывает дальше, нова и требует отваги. Ибо исход ее, как дерево в ростке, в ней же самой сокрыт. И потому, кто действовать не смеет, желая больше знать, чем следующий позволяет шаг, тот упускает то, в чем сила. Он принимает монету за товар, а из деревьев делает дрова».

Ученый посчитал, что это только часть ответа, и попросил дальнейших объяснений.

Но мудрец лишь головою покачал, поскольку Полнота сначала что бочка, молодого полная вина: оно сладко и мутно. Дать нужно время ему перебродить, пока оно прозрачным станет. Кто станет пить, не ограничившись глотком на пробу, тот, опьянев, теряет равновесье.

(Перевод Ирины Беляковой)

Предварительное замечание: нижеприведенное интервью было записано в Вашингтоне. Вопросы задавал Харалъд Хонен.

— Я предлагаю дать несколько опорных слов и задать несколько вопросов. Я полагаю, многие связывают твое имя только с семейными расстановками и порядками любви. Это существенная часть твоей работы, но ты пошел в своей работе дальше, а именно к тому, что выявляет значение движений души. Я бы хотел поговорить с тобой об этом и задать вопросы о твоем опыте по этой теме, накопленном до настоящего времени.

Я сопровождаю тебя уже на протяжении некоторого времени. Насколько я помню, иногда ты проводишь расстановку только с двумя-тремя людьми, при этом ты ничего не говоришь им, так что заместители могут руководствоваться только своими внутренними движениями. Я вспоминаю о расстановке, которую ты делал для одного мужчины из Фрайбурга. Его жена лежала в коме и в коме родила ребенка. Похожую расстановку ты делал в Испании.