Виктор Каган - Воспитателю о сексологии

С началом обучения в школе роль семьи в половой социализации ребенка изменяется в связи с расширением круга его самостоятельного общения, ростом возможностей осмысления половых различий, полоролевого репертуара. Первые женщина и мужчина в жизни ребенка — мать и отец. Но требуется немало времени, чтобы в сознании ребенка родительские и половые роли образовали единство. Если на первых этапах полоролевой социализации женщина и мужчина в представлениях ребенка — это частный случай матери и отца, то теперь родители становятся представителями пола. Это сказывается на взаимоотношениях детей, которые теперь сравнивают отца и мать с другими взрослыми, и родителей, которые чувствуют изменение позиции детей и могут порой испытывать чувство ревности. В формировании этих отношений участвует трудно обозримое количество самых разнообразных факторов, определяющих личностное и полоролевое развитие ребенка. Р. Бернс, суммируя в своей фундаментальной работе исследования, посвященные развитию Я-концепции у детей, называет среди таких факторов социальное положение семьи, профессиональный статус родителей, полноту семьи, характер родственных отношений, наличие старших или младших братьев и сестер, доминантность матери и отца и многое другое. Так называемый здравый смысл далеко не всегда является надежным проводником в лабиринте этих проблем. Предполагалось, например, что теплое отношение отца должно сказываться больше на Я-концепции сына, а не дочери. Но подтвердилось обратное: властный, доминантный контроль отца приводил к негативизации образа Я у мальчиков, никак не сказываясь на образе Я у девочек. Р. Бернс в связи с этим формулирует вопрос, пока не получивший ответа: может быть, дело не в том, что доминантность отца негативно влияет на Я-концепцию мальчиков, а в том, что доминантность отца перекрывает пути доминированию матери, которое оказывало бы позитивное воздействие? Он настойчиво подчеркивает значение родительского тепла и настаивает на презумпции родительской любви, утверждая, что ни капризы ребенка, ни гнев родителей не подрывают внутреннюю преданность и любовь к нему матери и отца. Именно она представляет собой тот аспект личности каждого из родителей и семейных отношений, к которому можно эффективно апеллировать в ходе полоролевой социализации детей. С этими положениями перекликается вывод специального исследования А. Я. Варги о том, что в структуре родительского отношения главное место занимает эмоциональное принятие или отвержение ребенка, причем последнее, как убеждает наш опыт семейного консультирования, является источником душевного страдания самих родителей. Подобного рода данные могут служить хорошей опорой при обсуждении полоролевой социализации младших школьников.

Не менее важен вопрос о том, каковы полоролевые установки мальчиков и девочек в этом возрасте, как они связаны с семьей, как сказываются на самовосприятии, Я-концепции детей. Исследований такого типа мало, и многие из них в силу культуральных различий не дают адекватной для педагога информации. Восполнение этих пробелов остается делом будущего. Мы попытались с помощью теста выяснить эмоциональные аспекты идентификационных отношений в связи с полом в возрасте 7—11 лет.

Большинство детей достаточно четко связывают представления о родителях с людьми того же пола. Вместе с тем 7-летние мальчики еще не отождествляют образ матери с представлением о женщинах вообще. Это согласуется с высокодостоверным восприятием отца как мужчины и убедительным соотнесением себя с отцом и мужчинами. У 8-летних мальчиков картина иная. Они не воспринимают отца как мужчину, а в отношениях с родителями ведущее место отводят матери, хотя в общении с другими представителями пола такой эмоциональной разницы нет.

Восприятие девочками 7—8 лет родителей достоверно связано с полом; папа — мужчина, мама — женщина. В 7 лет в отношениях они ориентированы на мать и женщин, в 8 лет в свои эмоционально-коммуникативные установки включают и других мужчин. Но в 9—10 лет девочки вновь увеличивают дистанцию между ними и собой; к 11 годам эмоциональная дистанция с мужчинами сокращается, а с отцом — увеличивается, причем отец в это время почти не воспринимается как мужчина.

Мальчики 9 лет хорошо соотносят восприятие родителей с полом, но эмоциональная дистанция в установках на общение с родителями (особенно отцом) значительно больше, чем в установках на общение с людьми любого пола вообще. В 10 лет мальчики эмоционально удалены от отцов и воспринимают их в отрыве от представлений о поле. Но к 11 годам они достигают хорошо сбалансированных установок в отношениях с мужчинами и женщинами как в семье, так и вне ее.

Эти характеристики относятся — подчеркнем еще раз — к эмоциональному восприятию пола. Их не следует прямо переносить на представления о детском поведении. Эмоциональная дистанция может в одних случаях быть причиной поведенческого отдаления от тех или иных лиц, а в других — следствием отвергания с их стороны, проявлением реакции ущемленности в ответ на поведение высокозначимого для ребенка лица.

Этим термином обозначают особенности поведения, приходящиеся обычно на возраст 9—10 лет. Проявления ее широко известны и не раз описаны. Мальчики и девочки образуют однородные (гомогенные) по полу группы, отношения между которыми часто описываются как «половая сегрегация». Дети разбиваются на два противоположных лагеря — мальчиков и девочек — со своими правилами и ритуалами поведения; измена «своему» лагерю презирается и осуждается, а отношение к другому лагерю принимает форму противостояния.

За этими внешними проявлениями стоят принципиально важные для понимания психосексуальной дифференциации и половой социализации психологические закономерности. Мы бы назвали этот период временем второй полоролевой примерки, полагая, что первая происходила в возрасте 2—6 лет. Это время расширения и углубления полоролевой типизации переживаний и поведения.

Игры и занятия мальчиков подчеркнуто маскулинны: война, спорт, космос, приключения, «мужские» кружки по интересам. Мальчики зачитываются героической литературой, увлекаются приключенческой, военной, рыцарской, детективной тематикой и подражают ярко маскулинным героям. Часто при этом они перенимают образцы грубой «мужественности»: пробуют курить, учатся по-особому сплевывать, ходить особой «мужской» походкой, держать руки в карманах и т. д. (все эти детали очень зависят от времени и моды). У них появляется особая потребность в близости к отцу, наличии общих с ним дел; многие идеализируют отцов даже вопреки реальности. Именно в этом возрасте уход отца из семьи переживается мальчиками особо тяжело. Если отца нет или отношения с ним не ладятся, то возникает потребность в заменяющей его фигуре, которой может стать руководитель кружка, тренер в спортивной секции, учитель-мужчина.