Анна Фенько - Люди и деньги

В результате было выделено четыре основных типа отношения к деньгам, которые зависят от возраста и пола респондентов и отражают их отношение к заработку и расходованию денег. Экономические установки любого человека можно упрощенно представить в виде точки в пространстве двух факторов: Заработок и Бережливость-расточительность) (см. рис. 1).

Рис. 1. Факторное пространство отношения к деньгам.

В западной социологии и социальной психологии часто применяется понятие «протестантская трудовая этика», первоначально сформулированное Максом Вебером и получившее многочисленные подтверждения в эмпирических исследованиях установок и ценностей европейцев и американцев (Furnham & Argyle, 1998). Суть протестантской трудовой этики применительно к деньгам можно сформулировать в виде правила: «Больше зарабатывать, меньше тратить».

Действительно, в данной этической системе подчеркивается важность постоянного труда, упорных усилий, самодисциплины и высоких экономических достижений, то есть богатства. Вместе с тем осуждается роскошь, расточительство, потакание человеческим страстям и слабостям. Скромный, даже аскетический образ жизни признается одной из основных добродетелей. По мнению Вебера, подобное сочетание трудолюбия и бережливости позволило молодому классу европейской буржуазии сколотить первоначальный капитал и способствовало развитию капитализма.

Образ жизни нарождавшегося класса буржуазии противопоставлялся образу жизни потомственной аристократии, которой в равной мере были не свойственны обе эти добродетели. Их экономическое поведение и установки можно охарактеризовать принципом: «Тратить, не зарабатывая» (Rubinstein, 1987).

Современная трудовая этика в развитых странах Запада характеризуется по-прежнему высокой ценностью трудолюбия. Однако на протяжении всего XX столетия аскетизм и бережливость постепенно сдавали свои позиции противоположному принципу — консумеризму.

Лозунгом современного западного «общества потребления» является правило: «Больше зарабатывать, чтобы больше тратить». Недаром даже показателем стабильности экономики является в США «индекс потребительского доверия», то есть готовность покупателей тратить деньги на новые дорогостоящие товары, а не откладывать их «на черный день».

Трудовая этика позднего советского периода лучше всего сформулирована знаменитой формулой: «Мы делаем вид, что работаем, а они делают вид, что платят». Идеалы всеобщего равенства, вылившиеся в уравнительную систему оплаты труда, привели к тому, что труд совершенно обесценился, а потребление свелось к удовлетворению простейших физиологических потребностей.

Отлынивание от работы было своеобразной «доблестью» советского человека, единственной доступной ему формой социального протеста. Несмотря на все коммунистические лозунги о «растущих потребностях населения», экономическое поведение советского человека описывается правилом: «Зарабатывать немного, тратить мало».

Наряду с подозрительным отношением к «рвачам», то есть людям, стремящимся заработать, советского человека характеризует умение удовлетворяться малым, жить «натуральным хозяйством», преодолевать бесконечные бытовые трудности и неудобства.

Среди опрошенных нами москвичей были выявлены представители всех четырех направлений. Малообеспеченные представители среднего поколения (35–54 лет) демонстрируют преобладание раннебуржуазных экономических установок. Средне- и высокообеспеченные респонденты в возрасте от 25 до 34 лет приняли установки западного «общества потребления». Среди самой молодой группы (17–24 года), особенно среди девушек, имеется довольно большой процент тех, чьи установки соответствуют «аристократической» модели. А среди пожилых респондентов больше всего сторонников советской модели.

Однако представителей всех социальных групп объединяет повышенная тревожность в отношении своего материального положения и внутренняя противоречивость ответов. Например, презрение к деньгам сочетается с признанием их исключительного значения в жизни; а демонизация и осуждение денег — с признанием своей одержимости финансовыми проблемами.

Эта внутренняя непоследовательность отражает когнитивный диссонанс, с которым сталкиваются наши соотечественники, пытаясь адаптироваться к буржуазным ценностям и при этом сохранить самоуважение. А оно сильно подрывается, с одной стороны, жалким материальным положением большинства населения, а с другой — все более и более популярным лозунгом: «Если ты такой умный, то почему такой бедный?»

Именно попытка достойно ответить на этот вопрос приводит граждан России к необходимости формирования психологических стратегий, позволяющих внутренне оправдать свое нынешнее положение. В результате исследования были выделены четыре защитные стратегии, характерные для респондентов разного пола и возраста.

На вопрос: «Почему мне не хватает денег?» — очень немногие могут честно ответить, как кот Матроскин: «Ума не хватает». С тем, что доходы человека являются объективным показателем его усилий и способностей, на словах согласны всего 7 % населения. Остальные склонны считать себя или не оцененными по достоинству, или не до конца реализовавшимися. В последнем случае обвинять в своих невзгодах можно как других, так и себя самого, в первом — только других.

Такая позиция — позиция несправедливо обойденного, обманутого, обокраденного — свойственна прежде всего мужчинам. С падением советской власти Россия переживает ренессанс патриархальной модели семьи: женщины, уставшие от укладки асфальта и полетов в космос, радостно соглашаются быть просто женами, уступая мужчинам роль добытчиков.

Чувствуя, что он не справляется со своей ролью, представитель сильного пола испытывает настоятельную необходимость найти виноватого в таком неудовлетворительном. положении дел. Количество «подозреваемых» при этом сведено к минимуму: виноватым можешь оказаться либо ты сам, либо родные и близкие, либо работодатель.

Первое возможно лишь в качестве временной меры: обращать свою агрессию на себя имеет смысл только в том случае, когда это приводит к конструктивным изменениям в поведении. Второе — устраивать семейные разборки по поводу перерасхода денег — остается любимым развлечением мужа, испытывающего мучительные сомнения в своей состоятельности. В ходе скандала он обычно находит повод упрекнуть жену в излишней расточительности, тем самым успокоив свою совесть.