Жан-Поль Сартр - Воображаемое. Феноменологическая психология воображения

«Совокупное впечатление восстанавливается» (лат.) (прим. перев).

Которая сама по себе отнюдь не является чисто количественной величиной.

* «Быть — значит быть в восприятии» (лат.) (прим. перев.).

Эти интенции аналогичны тем, которые конституируют статическую форму на основе кинестетических впечатлений.

Нам могут возразить, что в сновидении эта длительность дана как реальная, равно как и длящиеся объекты. Такое возражение основано на непонимании глубинной природы сновидения. Позднее нам станет ясно, что следует об этом думать.

Естественно, его нет и для интенций, которые в восприятии на основе воспринимаемых объектов нацеливаются на невоспринимаемые качества, существование которых мы тем не менее утверждаем. Эти качества изначально даны как существующие во времени и пространстве воспринимаемых объектов. На простом примере станет видно различие: я вижу Пьера со спины. Само восприятие спины Пьера подразумевает, что у него есть и лицо, «передняя сторона», и лицо Пьера и т. д. уже подразумевается в моем восприятии его спины. Они виртуально даны в том же пространстве. Но если я хочу представить себе лицо Пьера эксплицитным способом, то я немедленно покидаю область восприятия, лицо Пьера, так сказать, «отклеивается» от тела, которое я вижу со спины, оно предстает передо мной ирреально в ирреальном пространстве. То же самое, разумеется, можно сказать и о временных определениях.

Именно поэтому нельзя ничего сказать об орфографии слова, не написав его. В отношении ирреального объекта я не могу ощутить, насколько меняется написание слова, если в него добавить одну или несколько букв.

Мы переводим таким образом хайдеггеровское «in-der-Welt-sein». В Заключении мы увидим, что все это лишь видимость и что всякий образ, напротив, должен конституировать себя «на фоне мира».

Да свершится! (лат.) (прим. перев.).

Пьерон в «Nouveau Traite» Дюма. Т. II. Р. 38. Мы должны заметить, что нами были проведены многочисленные эксперименты, но мы так и не смогли констатировать расширение зрачка у испытуемых. Мы даже сомневаемся, не имеем ли тут дело с одной из тех психологических легенд, которые, к сожалению, столь часто можно встретить в самых серьезных работах. Но поскольку нам всегда могут сказать, что наши опыты были попросту плохо проделаны, мы воздержимся от каких-либо выводов, тем более что сам факт не заключает в себе никакого противоречия. Кроме того, имеются неопровержимые факты того же порядка, требующие того же объяснения: например эрекция в связи со сладострастными образами.

Становится «грациозным, волнующим, симпатичным, легким, тяжелым, тонким, тревожным, ужасным, отталкивающим» и т. д.

Мы долго выступали против существования аффективной памяти. Но размышления о воображении заставили нас изменить свое мнение. Вовсе не верно, что, когда я припоминаю свой вчерашний стыд, в моем сознании присутствует лишь наличное знание или наличная абстрактная эмоция (и даже чувство в целом), но абстрактная эмоция служит материей для особой интенциональности, которая через ее посредство нацеливается на то чувство, которое я испытал вчера. Иначе говоря, реальное чувство не обязательно возникает ради самого себя: оно может служить и материей («hyle»), при условии, что оно не слишком сильно. В таком случае мы имеем дело с образным сознанием, коррелятом которого будет вчерашнее чувство, наличествующее ирреально. Мы, стало быть, допускаем существование аффективной памяти и аффективного воображения. Ведь тем же способом мы будем стараться проникнуть в чувства какого-нибудь иностранца, сумасшедшего или преступника и т. д. Мы вовсе не обязательно ограничились бы реальным порождением абстрактной эмоции. Мы хотим побудить к присутствию в ирреальном состоянии чувств сумасшедшего, преступника и других такими, какими их испытывает он.

См. сочинение Филиппа «Образ», весьма характерное для своего времени.

«Со времен войны (1915 г.), то есть с одиннадцатилетнего возраста, мадемуазель Г… все более погружалась в своеобразную мечтательность, которая мало-помалу систематизировалась, объединяла в себе разнообразные элементы, постепенно становясь все более суровой и строгой; мечтательность, интерес к которой она поддерживала всякого рода изысканиями в словарях и иллюстрированных журналах, как только ее фантазии становилось ей недостаточно.

…Ее жизнь столь роковым образом подталкивала ее к мечтательности, что в те часы, которые она проводила не в кровати, предаваясь мечтам, она ходила по библиотекам, отыскивая новые детали, в которых нуждалась для обогащения, для постоянного обновления материала своей мечтательности» (с. 356).

Случай мадемуазель Г… весьма интересен и в других отношениях, и можно лишь сожалеть о том, что психоанализ придавил его своей массивной, претенциозной и абсурдной интерпретацией.

Borei et Robin. Les Rcvencs morbides // Annales medicopsychol., mars 1924.

Мадемуазель Г…, случай которой мы привели выше, тоже не заблуждалась относительно реальности своих образов; «мадемуазель Г… всегда отдавала себе отчет в том, что речь идет о вымышленной истории, но она считала, что эта история содержит какую-то правду о ней самой». — Ibid. Р. 362–363.

«Я мыслю» (лат.) (прим. перев).

Притязание на бытие (нем.) (прим. перев.).

См. наст, кн., часть I, раздел I, гл. V.

См. наст, кн., часть IV, гл. V.

Доктор Т… специалист по нервным болезням, рассказывал нам об одном больном, который после перенесенного им энцефалита способен был правильно адаптироваться к социальной ситуации (например, к разговору со своим врачом), но как только его оставляли одного, снова впадал в сонливость, сопровождаемую галлюцинациями.

Это следует уже из того, что в тот самый момент, когда он, по его собственному утверждению, говорит сам, он утверждает также, что разговаривает с отсутствующим X. Этого достаточно для того, чтобы увидеть здесь некую аномалию.

Не следует также полагать, что в воображаемой беседе собеседник шизофреника ирреален, тогда как сам он сохраняет некоторую долю реальности: ирреальны они оба, ирреальны и фразы, произносимые тем и другим (хотя они и могут быть произнесены на деле). См. также далее, о роли Я в сновидении.

См.: La Psychasthenie. Т. I.

Однако в особых условиях психоастеники могут иногда обнаруживать симптомы мании влияния.