Алексей Меняйлов - Катарсис. Подноготная любви (Психоаналитическая эпопея)

Воля бывает рациональной и иррациональной. Иррациональная воля — это выполнение подсознательных установок и внушений. Рациональная воля — это сила к исполнению осмысленных , адекватных обстоятельствам намерений.

Да, учебники бывают толстые, а бывают — нет, но, в любом случае, труд так называемых учёных оплачивает кто-нибудь из императоров (президент Академии наук, царь, финдиректор), или же автор существует на выручку, полученную от продажи книг массовому читателю, но, как бы то ни было, всегда платят авторитарно мыслящие индивиды, и они не потерпят, чтобы их разоблачали. Так что учебники признанных — не способ постижения жизни. Таких же, как Л. Толстой, которых интересуют не деньги, а истина сама по себе, — единицы, и их почти не читают.

В угловых скобках приводятся дополнения автора к изданию 2003 г. (Примеч. ред.)

Напомним, что биофил (в высоком смысле слова) — это состояние не врождённое, но дарованное Богом в дар любящим Его («рождение свыше»). До этого, конечно, человек мог «наломать дров», обессиливаясь в несчастных браках, и именно освобождение от «железа» предыдущей жизни, постижение закономерностей своих несчастий и помогает обезопасить себя от подобных ошибок в будущем.

Елена Уайт (1827—1915) — христианская писательница. Её отличает отчётливое неавторитарное мышление — следствие, среди прочего, образования, полученного вне существующих педагогических иерархий. Её труды опубликованы на десятках языков мира. Доступные русские так называемые переводы её книг не передают красоту стиля и глубину мысли Елены Уайт, подчас даже смысл изменён на противоположный, поэтому советуем читать её в подлиннике.

Например, когда Толстой пишет, что выражение лица Долохова в то время, как его, тяжело раненного, везли после проигранной Пьеру дуэли, было восторженным, — это верная деталь; неверно же толкование, что происходило это из-за того, что Долохов вспоминал свою мать. Нет, Долохов был восторжен единственно потому, что находился он между жизнью и смертью, а думать он при этом мог о чём угодно, хоть о Петре Великом.

Кстати, так ли уж принципиально отличие секты от государственной религии? Известен следующий анекдот из жизни Толстого. Один православный архиерей стал Льву Николаевичу доказывать, что католическая Церковь — самая массовая и мощная религиозная организация в мире! — есть самая опасная секта, как раз потому, что самая большая. Лев Николаевич понял и с тех пор православную церковь тоже стал называть сектой… Понял ли архиерей? Сомнительно. Ведь он же — архиерей !

Дорогой читатель, вы уж сами разбирайтесь, где рационализация, а где правда, где лишнее, где работа с образами, где воспоминания об обидах, а где просто ласка.

«Офицерские дочки» — понятие историческое, после падения атеистической веры они повально стали выявлять у себя качества провидиц и экстрасенсов. Случись эти с ними истории на 15 лет позднее, их пришлось бы называть монашками или целительницами. А в другую эпоху — художницами. Или — торгашками.

На самом деле, это общий способ существования неврозов. Очередная травма «садится» на предыдущую, а та — на «слабое» место.

Вальденсы: это о них П. рассказывал В., когда она «работала» с «разрезанным» сердцем, — помните как командир католического карательного отряда присоединился к замерзающим на льду озера еретикам? Достоверных сведений о вальденсах сохранилось немного — разве можно считать достоверным источником архивы инквизиционных трибуналов? Однако одно несомненно: вальденсы любили учиться и были отважны. Хотя от преследований господствующей церковью они скрывались в малодоступных районах Альп, их миссионеров, которые распространяли части запрещённой католиками Библии, инквизиторы хватали иной раз за тысячи километров от Альп. В те времена даже и без того верным папству монахам — монахам! — Библию читать не разрешалось, а только её толкования. Толкования, разумеется, только католические.

Наивно полагать, что только Президент и один из его двух главных (в 1993 г.) оппонентов рвутся под контроль экстрасенсов. Кто знает, не все ли правительственные умы контролируются из одной групповухи? Распутинство родилось не с Гришкой-конокрадом, и не его подо льдом смерть могла изменить характер рвущихся к власти и способных её обрести. Императоры неизменны по сути, какие бы обличия ни принимали, как бы ни менялись названия партий, во главе которых они стоят. На мысль о существовании центральной групповухи наводит высказанное В. наблюдение: все целители, хотя и напирают на свою индивидуальную исключительность, на самом деле похожи как штамповка, — будь то кандидат географических наук или дехканин из горного кишлака. Эта похожесть — своеобразное «встанем на наши ноги», только стая другая.

Всего-то три страницы: первая — авангардистская мазня (слой мужа), вторая — человек без головы (Центр), третья — тёплая стена. — А. М.