Мартин Дьюгард - Убийство Иисуса. Расследование самого громкого преступления в истории

Лазарю очень нравится общаться с Иисусом; однако он пригласил Назареянина к себе далеко не только поэтому. Иисус – человек, которому Лазарь доверяет, глубоко его почитает, которому, как сам рассказывает, обязан жизнью [68]. То, что вместе с Иисусом путешествует дюжина взрослых мужчин, все с хорошим аппетитом, и каждого нужно где-то уложить, – невысокая плата за возможность проводить время в его обществе. А обо всех бытовых мелочах позаботится неутомимая Марфа.

Занимается рассвет. Начинается новый день – один из немногих, оставшихся до Пасхи. Жители Вифании просыпаются и встают: одни готовятся работать в полях, другие хотят идти в Иерусалим. Как и повсюду, они начинают день с гигиенических процедур. Туалетов в домах нет, так что и мужчины, и женщины «делают свои дела» снаружи, в укромных закрытых местах, специально для этого предназначенных. Древний иудейский туалет – просто дырка в земле, рядом земляной холмик и воткнутая в него лопата. Зубы чистят короткой и мягкой веточкой, сорвав ее прямо с дерева и размочалив зубами. Вернувшись в дом Лазаря, Иисус и ученики моют руки, едят свой хлеб насущный, а затем снова отправляются в Иерусалим.

Скоро они вливаются в толпу других путников. Сегодня Иисусу предстоит в последний раз проповедовать в храмовом дворе: он подготовил несколько притч, объясняющих сложные богословские вопросы так, что их поймет даже самый малограмотный слушатель.

– Равви, посмотри! – восклицает кто-то из учеников, когда они проходят мимо смоковницы, которую вчера проклял Иисус. Листья на ней почернели и сморщились. – Смоковница, которую ты проклял, засохла!

– Истинно говорю вам, если кто скажет горе сей: «поднимись и ввергнись в море», и не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его, – будет ему, что ни скажет. Потому говорю вам: всё, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, – и будет вам, – отвечает Иисус.

Еще много лет ученики будут дивиться случаю со смоковницей. И десятилетия спустя с благоговейным трепетом напишут об этом и приведут дословно ответ Иисуса. На глазах у них Иисус совершил множество чудес, но, кажется, ни одно не поразило их так, как это.

Но смоковница – это только начало. События, которые произойдут сегодня, ученикам предстоит вспоминать до конца жизни. Они будут цитировать Иисуса снова и снова, не отдельными фразами, но абзацами и целыми страницами. Следующие двенадцать часов станут для них столь изнурительны, что завтрашний день Иисус целиком посвятит отдыху. Но в то же время сегодня для них настанет день невиданного успеха и триумфа.

Утро прекрасно. Сияет солнце. Прохладный апрельский воздух дышит весенними ароматами полей и придорожных садов.

Новая жизнь повсюду; но среди этой цветущей жизни к Иисусу подкрадывается смерть.

Группа приближается к Иерусалиму. Иисус знает: сегодня их ждет испытание. Он ощутил это еще вчера, когда, общаясь со своими последователями, на каждом шагу замечал фарисеев, не спускающих с него глаз.

На этой неделе священники и фарисеи разодеты еще роскошнее обычного: на них самые дорогие и цветастые одеяния, словно призванные отделить их от простых паломников в серых и коричневых плащах. Мантии священников напоминают о том, что в Храме эти люди – хозяева и распорядители, а не гости.

Сам Иисус по-прежнему одет как простой галилеянин. На нем туника без швов, поверх нее неброский темный плащ. Сандалии защищают ноги во время ходьбы от острых камешков и сучков, однако почти не защищают от пыли. Так что, дойдя пешком от Вифании до Иерусалима, он, пожалуй, выглядит грязным в сравнении со священниками, к услугам которых ванны и ритуальные бассейны для омовения в близлежащих особняках. Галилейский акцент в космополитичном Иерусалиме звучит провинциально, однако Иисус не старается скрыть свой природный выговор. В конечном счете, все это идет ему на пользу: религиозные вожди нередко недооценивают Назареянина, видя в нем лишь еще одного паломника из Галилеи.

Иисус с учениками входит в городские ворота. Сейчас за их передвижениями следят, так что об их появлении в городе делается известно почти немедленно. С каждым днем Иерусалим становится все громче, все праздничнее: со всех концов света прибывают сюда пилигримы. Воздух гудит от еврейской, арамейской, греческой, латинской, египетской речи. Отовсюду доносится несмолкающее блеяние ягнят: десятки тысяч животных пригнали сюда пастухи – всем им предстоит быть закланными на Пасху. Неприятная обязанность перерезать им горло возлагается на священников: в пятницу им придется часами стоять на ярком солнце, пачкая свои белоснежные одежды бараньей кровью.

Иерусалимский храм. Современная реконструкция

Иисус входит во дворы Храма. Сегодня он не обращает внимания ни на менял, ни на продавцов голубей. Он выбирает место в тени под Соломоновым Портиком и начинает проповедь. Почти немедленно рядом появляются религиозные вожди и прерывают его.

– Какой властью ты это делаешь? – интересуется первосвященник.

Он имеет в виду исцеления, совершенные Иисусом вчера. Сейчас Иисуса допрашивают не простые фарисеи и книжники, а религиозная элита, высшие из высших. Само их присутствие вселяет трепет в паломников, только что благоговейно слушавших Иисуса. Цель их – использовать все свое хитроумие, чтобы выставить Назареянина глупцом.

– И кто тебе дал такую власть? – добавляет второй священник.

– Спрошу и я вас об одном, – спокойно отвечает Иисус. – Если о том скажете мне, то и я вам скажу, какой властью все это делаю.

Как видно, он предвидел такой вопрос и заранее продумал ответ.

Религиозные вожди разговаривали с фарисеями, в прошлом году побывавшими в Галилее, и знают, что Иисус умен. Однако считают, что он необразован и малограмотен, и надеются заманить его в богословскую ловушку. Священники ждут вопроса.

– Крещение Иоанново, – говорит Иисус, – откуда оно было? С небес или от человеков?

Религиозные вожди отвечают не сразу. Толпа смотрит на них, ожидая ответа. С одной стороны стоит Иисус, с другой – самопровозглашенные святые. Наконец первосвященники начинают совещаться между собой, так и этак рассматривая вопрос Иисуса:

– Если скажем: «С небес», то он ска-жет нам: «Отчего же вы не поверили ему?»

Иисус молчит. Религиозные вожди продолжают перешептываться.

– А если сказать «от человеков», боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка…

Иисус по-прежнему не говорит ни слова. Ответа так и нет – это видят все. Похоже, первосвященники и старейшины народа ничем не лучше тех фарисеев, что пытались поймать его на слове в Галилее! Снова вождям приходится защищаться. Расставленный ими капкан Иисус опять обратил против них.