Владимир Богораз - Эйнштейн и религия

На раскрашенных рисунках, относящихся к шаманству, у разных племен, доброе шаманство всегда окрашивается красной краской, а злое — черной краской [31] Bogoras. Religion, p. 32. fig. 233. . В последующем развитии красное шаманство представляется и называется белым (дневным). Повидимому, зрение первобытного человека в дневном свете прежде всего различает самый энергический и яркий цвет — красный, и только впоследствии воспринимает весь сложный спектр белого цвета.

Очевидно в связи с этим значением черного и красного цветов, оба эти цвета связаны также с колдовством, с духами, с амулетами и пр. Дьявол одевается в черное или красное, или в черное с красным. Карлики и гномы, феи и эльфы часто являются в красном. Разнообразнейшие амулеты бывают то красные, то черные. Так, на острове Скаттери, в нижнем течении реки Шаннона в Ирландии, красная шерстинка, повязанная кругом шеи, защищает ребенка против злых фей и ягненка против фей и лисиц [32] Th. I. Westropp . A. Folklore Survey of County Clare. «Folklore», Vol. XXII, 1911, p. 53. . В Англии, в Эссэксе, моток красного шелка, повязанный на шею ребенку, помогает прорезываться зубкам. В Африке, в Конго, красная бусина служит шаману при лечении больных, как определитель источника болезни. В средневековой Германии черная шерстинка с девятью узелками служила для лечения вывихов. Ее обвязывали кругом вывихнутого члена. Таким образом, черная и красная одежда дьявола не проистекает из адского мрака и неугасимого огня, как обыкновенно полагают, она связана с более глубокими и древними цветовыми восприятиями образов первичного экстаза, являвшихся людям.

Далее, животные образы, упомянутые выше, также весьма характерны и для алкогольных видений. Ящерицы, змеи и всякая мелкая нечисть составляют обычный об'ект алкогольного, воображения. Крысы, кошки, змеи, кривляющиеся обезьяны наполняют видения алкогольного Delirium Tremens (белая горячка). Больной топает и шаркает ногами по земле, раздавливая воображаемых насекомых. Потом неожиданно шлепает ладонью по бедру, чтоб убить паука, огромного и черного, который взбирается вверх по его телу.

Рядом с этими видениями мелких животных, различные исследователи указывают также и присутствие крупных зверей, баснословных чудовищ, великанов. Существуют даже особые термины для каждого рода этих животных видений. Мелкие видения называются — микрозооскопическими , а крупные видения — макрозооскопическими . Некоторые ученые пытаются устанавливать даже численные отношения. Так, по наблюдениям де-Санктиса, в случаях тяжелой истерии макрозооскопические видения составляют 62 % всего числа видений, а в случаях легкой истерии только 35 %.

«В алкогольных видениях» — продолжает де-Санктис, — «напротив того, преобладают микрозооскопические, мелкие образы». В общем, по Лифману, процент таких зооскопических животных образов в алкогольных видениях доходит до 70 %. Деласиув наблюдал их в пятой части всех случаев, а Наке в третьей части [33] De Sanctis . I sogni e il sonno, 1896, p. 184. .

Эти статистические данные не вполне сходятся друг с другом, но они все-таки чрезвычайно интересны.

Те же самые неизбежные кишащие крысы появляются в видениях гашиша. Физиологи стараются найти для этих видений особое физиологическое объяснение, которое должно составить естественный мост между общественно-психологическим и физиологическим подходом к изучению данных явлений.

Мы же с другой стороны должны указать непосредственную связь между этой кишащею нечистью — и кишащими чертенятами, кишащими шакалами религиозных и анимистических представлений человечества.

Серошевский в своих «Якутах» [34] В. Серошевский. Якуты. Петербург, 1896, стр. 625. между прочим упоминает шамана Тюсьпюта, который утверждал, что не может носить длинных волос, как полагается шаману. В длинных волосах у него заводятся маленькие духи ер , которые его немилосердно мучат и извести которых можно только стрижкой волос. Этот замечательный пример представляет неожиданное, но совершенно неразрывное сочетание обоих представлений о кишащей нечисти, — анимистического и психиатрического.

Вместе с этой мелкой нечистью Париш упоминает и другой ряд видений, включающих гигантские фигуры. Так, Друз в одном из своих германских походов был остановлен гигантским призраком, который запретил ему переправляться через Рейн. Цезарь перед переходом через Рубикон встретил человека чрезвычайно высокого роста. Этот человек дал ему сигнал к переходу через Рубикон. Брут накануне битвы при Филиппах видел призрак Цезаря, огромный и ужасный, который предсказал ему поражение и гибель. Лиону перед смертью явился огромный и страшный призрак, похожий на Эриннию. Не менее интересными с нашей точки зрения представляются явления так называемого раздвоения или многократного расщепления личности. Две или несколько психических личностей как бы существуют вместе, причем только одна из них действует в каждую данную минуту. Другие дремлют, но и они в свою очередь готовы проявиться, когда дойдет их очередь. Иногда различие этих сосуществующих психических партнеров совершенно поразительно и даже граничит с чудесным. Так, французский врач Дюфуа де Блуа рассказывает о девушке 24 лет от роду, сомнамбуле с детства, которая в одном состоянии была совершенно близорука, а в другом прекрасно видела без всякой помощи очков. [35] British Medical Journal. 1 February 1896. Цитировано по Манасеиной, стр. 130.

Это между прочим совершенно соответствует анимистическому сочетанию двух ипостасей бытия с тем лишь различием, что здесь обе ипостаси проявляются линейно, во времени, и вместо вневременного совмещения только замещают друг друга.

Другие психиатрические примеры расщепленного сознания приближаются к анимизму другими признаками. Так, одна девушка имела целых пять личностей, включая основную нормальную. И вот, пребывая в этом якобы нормальном состоянии, она, бывало, встряхнется, перекувыркнется через голову и вступит в совершенно иное, новое психическое состояние.

Эта перемычка между двумя состояниями имеет опять-таки вполне анимистический характер, вплоть до самого слова «встряхнется», и до образа «перекувыркнется через голову». Былинный Вольга Святославич тоже, бывало, встряхнется, ударится об землю и сделается чем-то совсем другим, отличным от прежнего образа.

Так называемое «второе зрение» представляет типичную способность сочетать вместе два зрительных впечатления, совершенно независимо от времени. Способность второго зрения нужно признать действительно существующей, конечно, вне всяких пророческих толкований. «Случай с глазами М-ра Девисона» Уэллса представляет попросту воображаемый пример второго зрения, более навязчивый и длительный.