Иоанн Сан-Францисский (Шаховской) - Время веры

А вот предупреждение, основанное на опыте жизни: «Не рой другому яму, сам в нее попадешь». Хорошо знает русский народ справедливость этой пословицы. Доносчики на ближнего своего и клеветники на брата своего столь часто падают в яму, в которую они хотят затащить своего брата, делаются добычей ими же развязанного зла.

Есть законная забота человека о своем жизненном устройстве, но она не должна строиться на несчастьи другого. «Ищи себе прибыли, и другому не желай гибели». Завистникам чужого счастья народ говорит: «Чужой бедой сыт не будешь». Этим с четкостью определена бессмысленность и безумность зависти.

Тем, которые заботились, в прежнее время, больше о церковном здании, чем о живом человеке, образе Божьем, народ говорил: «Н е с т р о й ц е р к в и, п р и с т р о й с и р о т у». «Из-за сирот и солнце сияет». «Сиротская слеза даром на грудь не капает». Реальности Божьего этического суда над человеческими душами народ так выражает: «Не бойся богатого грозы, бойся убогого слезы». И о хищении или эксплоатации ближнего народ имеет такое меткое слово: «Денежка чужая твой рубль сожжет».

Вера в закон высшего нравственного равновесия выражается народом в утверждении: «Не сбывай с рук постылого, отберет Бог милого», или: «Неправедное собрание — прах». Да, несомненно всё, что не имеет корня нравственной жизни, — засохнет, отомрет. Даже на поверхности человеческой истории, и в благодарной памяти народной, остаются, как нечто значительное, лишь дела, отражающие веяние высшей божественной правды, на которой держится и ради которой создан мир.

Нужно видеть вокруг себя не только зло и несправедливость в людских отношениях, и не только временное одоление добрых людей злыми, но важно замечать и совершающуюся — иногда очень сокровенно в мире великую победу добра над злом. Победы зла над добром призрачны и кратковременны, а победы добра и с а м о е с у щ е с т в о в а н и е в м и р е д о б р а, к о т о р о е я в л я е т с я у ж е е г о п о б е д о й, — есть высшая реальность мироздания и общее человеческое богатство.

Мудрыми присловьями и поговорками русский народ облегчает свою жизнь и укрепляет, воодушевляет себя к добру, — среди всех безумных, лживых и злобных слов, которые он слышит. Народ русский знает, что «Бог правду видит, да не скоро скажет»; что многотерпеливый Господь Творец ожидает раскаяния и исправления людей. Правду же Свою говорит Бог не только в делах и судах истории, но и в тихом голосе человеческой совести. И в великом О т к р о в е н и и евангельском, которое провозглашает Церковь. В храмах православных ярче всего выявляется та правда, которую ищет народ. И она отражается в эпосе народном. Вот — былина об Алеше Поповиче, [2]— былина о светлом русском богатыре, который, после разных трудностей своего поединка со злым Тугарином Змеевичем, побеждает зло, всем казавшееся непобедимым. Народное сознание себя отождествляет в этой былине с Алешей Поповичем, а чуждую себе антирусскую стихию изображает в Тугарине-змие, трехсаженном силаче, грубо похваляющемся, у которого:

Какое точное изображение материализма и тоталитаризма, с его духом ненависти, наушничества и антирелигиозности: «Из хайлища пламень пышет, из ушей дым столбом стоит»! Народ голосует совестью своей за светлого богатыря Алешу, против безбожного «тугаринского» начала. Алеша побеждает зло своим мужеством, умом и сметкой, а главное — н а д е ж д о ю н а Б о г а. Не на свои только богатырские силы надеется Алеша, а прежде всего прибегает к помощи Божьей.

Былина выразительно описывает долгий, трудный, не физический только, но и нравственный поединок Алеши с Тугариным, причем показывает, что все человеческие шансы, как будто — на стороне Тугарина. И весь мир тоже считает, что одолеет Змий Алешу:

А «гости купеческие» даже —

За Алешу стоит т о л ь к о вера Православная

«А за Алешу — говорит былина — подписывал владыка черниговский», т. е. только епископ Церкви. Вера Церкви «подписывала» за Б о ж ь ю правду — против всей материалистической очевидности.

Алеша тогда уходит с пира сильных мира сего… И вот он с товарищами:

И побежден Змий. Так, в Библии, верующий в Бога и на Бога надеющийся юноша Давид побеждает гордого, славящего только самого себя великана… В глубине жизни, во все века своей истории, и до наших дней, верил и верит многострадальный русский народ в Божью правду и ее конечное торжество в мире.

И мы знаем, и мы верим: «Алешины молитвы доходны ко Христу». И грозная туча сильна «замочить Тугарина крылья бумажные», — эти распростертые над русской землей, и шумящие над русской душой, крылья марксизма, атеизма и материализма.

В сороковых годах, скончалась в городе Вараждине, в Югославии, старшая сестра писателя Алексея Николаевича Толстого, — Елизавета Николаевна. Я хорошо знал ее. Незадолго до своей кончины она прислала мне свою рукопись. Вот что она говорит о смысле и значении ч у д а.

«На нашем языке слово „чудо“ соответствует понятию прекрасного, необычного, удивительного. Есть и другое слово, сходное с ним наружно, но в корне глубоко различное, это „знамение“, то самое знамение, о котором книжники и фарисеи просили Учителя (Матф. ХIII). Помните суровый ответ Его? „Род лукавый и прелюбодейный ищет знамений и знамение не дастся ему“… Оба эти слова часто смешивают в разговорной речи, подменивают одно другим, забывая, что Спаситель употребляет их раздельно, когда говорит о втором Своем пришествии: „Ибо восстанут лжехристы и лжепророки и дадут великие знамения и чудеса“ (Матф. ХХII). Мне кажется, что можно определить их следующим образом: з н а м е н и е есть громкий глас Божий, возвещающий, предостерегающий, указующий и поэтому явный и ко всем людям обращенный. Ч у д о, наоборот, есть нечто прикровенное, интимное. И Спаситель, отказавшийся являть знамение, творил чудеса ежедневно, ежечасно. Это был поток любви, неудержимо истекающий от Того, Кто на земле являлся воплощенной любовью. Чаша сострадательной любви переполняла края, и лилась свободным, сияющим потоком на малых, убогих, обиженных и страждущих во всё время, пока стопы Доброго Пастыря касались нашей убогой матери-земли. А сейчас? Неужели же время чудес миновало? И Тот, Кто смертью Смерть попрал, Кто победил мир, отвел от него свою щедрую руку? Нет более чудес? Да кто это сказал Вам, братья мои? Кто возвел клевету на начало света? Нет, е с т ь чудеса; жизнь каждого человека сплошное чудо потому, что судьба его есть непрестанное действие Божьего о нас попечения и водительства. Не всегда это кажется ясным лишь потому, что заботы, печали и радости, из которых ткется ткань судьбы человеческой, мешают разглядеть ее узор. Но в жизни каждого случаются минуты, когда, раздвинув чадный покров, мелькает ослепительной белизной рука Ведущего. Почему же не все умеют видеть? Почему, даже увидевши, забывают? Я, которая пишу эти строки, свидетельствую, что всякий раз, как мне приходилось в большом обществе заводить разговор о чудесном, большинство присутствующих прилагали свое и выходило так, что почти с каждым бывали „непонятные случаи“, „необъяснимые происшествия“. Слово „чудесное“, — разумеется не произносилось, потому что, как это всем известно, некоторым людям кажется стыдно „верить в сверхестественное“, а чудо есть именно то сверхестественное, против которого возмущается мнимо-свободный разум человека. А между тем чудо есть не нарушение, а наоборот действие высших и вечных законов Бытия в нашем преходящем мире. И законы эти действуют среди законов мира материи так же просто, обычно, как и остальные, только люди почему-то не хотят заметить их или, „отметив что-то необъяснимое“, быстро забывают, иногда прямо стараются забыть, как будто души, слабые и тесные, человеческие души, пугаются того Необъятного, которое стучится к ним и которого они не в силах вместить. Но бывает и иначе. Помнит ли кто случай, определивший жизнь знаменитого русского адвоката, Плевако? Был он тогда совсем молоденький студент и такой бедный, что не имел, чем заплатить за семестр в университете. Он искал, хлопотал и всё напрасно… Когда исчезла последняя надежда, вышел он из университета, как потерянный… глядит, а в придорожной пыли ветерок крутит бумажку, те самые 25 рублей, которые ему нужно было заплатить. Да. И Плевако-то ведь, не колеблясь, признал, от кого послана ему эта спасительная бумажка! Конечно, она не с неба упала, а была оттиснута в Экспедиции Государственных бумаг, но разве это меняет дело?