Георгий Ореханов - Лев Толстой. «Пророк без чести»: хроника катастрофы

Хотя В. Кошелев и признает, что я руководствуюсь все-таки не только своими пристрастными предпочтениями и нелюбовью к Черткову, но и стараюсь работать добросовестно и основательно, однако автор рецензии почему-то считает, что использованные мной архивные документы носят «вторичный» и даже «домашний» (?) характер. В. Кошелев обвиняет меня фактически в манипулятивном отношении к источникам, ибо я стараюсь придать какой-то особый смысл недовольству Толстого Чертковым и любым способом стремлюсь выставить на первый план соответствующие свидетельства Толстого, тогда как ведь сам Чертков опубликовал в юбилейном собрании сочинений Л. Толстого все эти отрывки, а потом они были «тщательно откомментированы» в используемой мной книге Муратова (см. ниже).

Финал рецензии прост и ясен: «В то время как весь цивилизованный мир сейчас начинает осознавать величие принципа толерантности, терпимости, умения жить рядом с “чужими”, принимая их право мыслить по-своему, православный священник все еще призывает судить, забывая призыв Христа из Нагорной проповеди…» [234].

В конечном итоге главное обвинение этого и некоторых других отзывов заключается в следующем: а насколько психологически достоверен портрет В. Г. Черткова, нарисованный мной? Как можно совместить в одном человеке такие качества, как безграничная преданность идеям Толстого, способность к умелой и очень эффективной организаторской работе, целью которой было сохранение и издание произведений писателя и повсеместное распространение его учения, личная материальная незаинтересованность в результатах этой деятельности, смелость, благородство (помощь близким людям в 1920-е годы), и в то же время хитрое интриганство, приведшее к семейному расколу и катастрофе, фанатизм, властность, высокомерие и жестокость, ярко проявившиеся в Астапово в последние дни жизни Л. Толстого? Не слишком ли много для одного человека?

Я очень рад, что получил эти замечания. Научная деятельность может развиваться только при наличии обратной связи и критики. И в этой ситуации придется вернуться к некоторым положениям книги 2009 г. и проанализировать их еще раз, хотя непосредственно темой «Чертков» я в эти годы не занимался. Это имеет смысл еще и потому, что книга о Черткове вышла очень небольшим тиражом, ее содержание и выводы недоступны широкому читателю. Кроме того, за прошедшие семь лет я получил ряд писем от К. В. Кременецкого, который занимается историей революционного движения в начале XX века. В его письмах было много нового и очень ценного материала, проливающего свет на отношения Черткова с русскими социал-демократами и их английскими сторонниками.

Конечно, у Черткова хватало и апологетов.

«Играть роль или подделываться под Толстого, или увлекаться, как спортом, в известном направлении можно, пожалуй, в молодости в течение нескольких лет, но не большую половину своей жизни, не целых 30 лет, когда уже настоящая старость и близость смерти глядит в глаза: какой расчет, какая выгода в том человеку, жертвующему всеми личными интересами, удобством и покоем жизни, судьбою своего сына даже?! Пусть ответят мне те, которые бросают камень осуждения в таких людей, как Ч<���ертков>».

Заявление сильное. Попробуем ответить.

В. Г. Чертков был представителем очень древнего русского дворянского рода. Его предками были многие известные исторические деятели России. К числу московских представителей семьи относился знаменитый Александр Дмитриевич Чертков, основатель московской исторической библиотеки.

Чертков А. Д. (1789–1858) – член Императорской Академии наук, президент Императорского Общества истории и древностей российских (1849–1857), фактический основоположник новой для молодой российской науки отрасли – древнерусской нумизматики. А. Д. Чертков был автором выдающегося сочинения «Всеобщая библиотека России, или Каталог книг для изучения нашего отечества во всех отношениях и подробностях» (М., 1838–1845, с прибавлениями изд. 2-е, М., 1863–1864), которое представляло собой первый аннотированный русский каталог такого рода. Кроме того, он был основателем так называемой Чертковской библиотеки, насчитывавшей около 9,5 тыс. экземпляров ценнейшей литературы по различным отраслям истории и хозяйства России. Именно при Чертковской библиотеке в 1863–1873 гг. издавался «Русский архив» под редакцией ее библиотекаря П. И. Бартенева. Впоследствии библиотека была передана в ведение города и помещалась при Румянцевском музее, а затем при Историческом музее. С 1863 г. Чертковская библиотека была открыта для свободного публичного пользования. Ныне – Государственная историческая библиотека.

Владимир Григорьевич Чертков родился в 1854 г. в Петербурге в очень богатой семье, принадлежавшей к высшей петербургской знати. Его отец, Григорий Иванович Чертков (1828–1884) – блестящий офицер, военный деятель и писатель, кавалер многих русских и нескольких иностранных орденов.

Сестра Г. И. Черткова, Елена Ивановна Черткова (1830–1922), во втором браке супруга графа П. А. Шувалова, имевшего большое влияние при дворе Александра II и занимавшего в его царствование ответственные посты. Для целей нашего расследования важное значение имеет та деятельность П. А. Шувалова, которая связана с Англией.

Шувалов П. А. (1827–1889) – граф, флигель-адъютант императора Александра II (1855), в 37 лет был назначен на ответственную должность генерал-губернатора Остзейского края (1864), что свидетельствовало о большом доверии к нему императора. Генерал от кавалерии (1872), член Государственного совета (1866), шеф Отдельного корпуса жандармов и начальник III отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии (1857–1861, 1866–1874), чрезвычайный и полномочный посол Российской империи в Великобритании (1874–1879). Участвовал в работе Берлинского конгресса (1878).

Мать В. Г. Черткова, Елизавета Ивановна Черткова (1832–1922), родственными узами была тесно связана с кругом декабристов – она была дочерью героя Отечественной войны 1812 г. графа И. Чернышова-Кругликова, т. е. родной племянницей декабриста Захара Григорьевича Чернышова (1796–1862), а также племянницей Александры Григорьевны Муравьевой – жены декабриста Никиты Михайловича Муравьева, последовавшей за мужем в Сибирь.