Стецкевич М.С. - Свобода совести [Невычитанная калибрятина]

Неоднократные смены политических режимов в XIX столетии не поколебали утвердившейся в конце XVIII в. свободы вероисповедания, вплоть до фактического признания возможности неверия, хотя в некоторых конституционных актах она была декларирована (Кон

137

ституционные хартии 1814, 1830 гг., Конституция 1848 г.), а в некоторых (Конституции 1852 и 1875 гг.) — нет.

Положение же католической церкви при различных режимах несколько отличалось. Иногда она имела статус государственной (1814-1830), но речь о том, чтобы сделать её единственной, никогда не шла. Попытки законодательным путём укрепить влияние церкви часто оборачивались антиклерикальными вспышками. Так было, например, после принятия закона о святотатстве (1825), который предусматривал смертную казнь за осквернение священных сосудов и облаток. В конечном счёте закон так и не был применён на практике. Стремление императора Наполеона III укрепить позиции церкви, предоставив ей в 1850 г. возможность открывать средние школы и влиять на высшее образование, привело к тому, что возникшая в условиях сложнейшей внутриполитической ситуации (поражение в войне с Германией) леворадикальная Парижская коммуна (март — май 1871 г.) занимала, подобно своей предшественнице эпохи Великой французской революции, скорее дехристианизаторские, чем просто антиклерикальные позиции.

Принятый Коммуной декрет об отделении церкви (речь шла о всех признанных религиозных организациях, пользовавшихся государственной финансовой поддержкой) от государства и об упразднении бюджета культов, которые «насилуют убеждения граждан», называл свободу совести «первейшей из свобод». Вместе с тем декрет нёс на себе печать радикального антиклерикализма и враждебности по отношению к религии: всё духовенство объявлялось «соучастником монархии в её преступлениях против свободы», а имущество религиозных конгрегаций национализировалось.

В парижских клубах в это время звучали предложения о закрытии церквей, упразднении религии, взрыве собора Парижской Богоматери вместе с духовенством. Радикальная газета «Пер Дюшен» объявляла, что «понятия поп и враг народа равноценны», а другая газета, «Гора», в номере от 21 апреля восклицала: «Мы плюём на Бога». В различных округах Парижа принимались декреты о закрытии и разрушении храмов. В борьбе с новым французским правительством, размещавшимся в Версале, Коммуна перешла к практике взятия заложников. Всего было арестовано более 250 человек, в их числе около 60 лиц духовного звания, включая парижского архиепископа Дарбуа. В конце мая, когда правительственные войска ворвались в город и судьба Коммуны уже была решена, более 60 заложников, из которых половину составляло духовенство во главе с архиепископом, было расстреляно. Конечно, и версальцы применяли жесточайшие меры против коммунаров, но это не отменяет главно

138

го: вновь, как и в конце XVIII в., борьба за свободу совести быстро обернулась насилием, стремлением к подавлению религиозного мировоззрения и духовенства.

Только в начале XX в. Франция осуществила отделение церкви | >т государства и утверждение свободы совести без последующих репрессий в отношении духовенства. Этому предшествовало принятие законов об образовании (1882,1886), полностью секуляризировавших его начальный этап и в значительной степени — средний. В 1904 г. католическим духовным орденам было запрещено заниматься преподавательской деятельностью. Дипломатические отношения между Францией и Святым престолом были разорваны. В 1905 г. был принят закон, предусматривавший ликвидацию конкордата 1801 г. и всего законодательства, касавшегося религиозных организаций. В тексте закона говорилось: «Республика обеспечивает свободу совести. Она гарантирует свободное отправление всех культов. Республика не признаёт, не оплачивает и не субсидирует ни один культ».

Отделение церкви от государства означало, что религиозные организации, прежде всего католическая церковь, понесли материальный ущерб, лишились содержания, но обрели внутреннюю автономию. Исчез и контроль государства за назначением католических епископов. Франция превратилась в светское государство, а антиклерикализм постепенно ушёл в прошлое.

В Англии борьба за свободу совести проходила не столь драматично, как во Франции, но также сопровождалась значительными политическими потрясениями. Как уже отмечалось, после Реставрации монархии (1660) предпринимались попытки восстановить духовную монополию англиканства. Ситуацию сильно осложняло то обстоятельство, что король Карл II питал склонность к католицизму, а наследник престола и брат короля герцог Йоркский Яков открыто его исповедовал. В этих условиях значительная часть англикан и радикальные протестанты — диссентеры больше всего опасались реставрации католицизма, неразрывно соединённого в их глазах с королевским абсолютизмом и подавлением свободы. Сложилась даже специфическая антикатолическая мифология, в рамках которой любая реальная или потенциальная угроза Англии рассматривалась как проявление всемирного католического заговора, возглавляемого папой.

Иллюстрацией может служить надпись в основании колонны, воздвигнутой в конце XVII в. в память о «Великом лондонском пожаре» 1666 г. Вопреки выводам парламентской комиссии, обнаружившей лишь естественные причины возникновения пожара, текст надписи объявлял его делом рук католиков, осуществлённым «с це

139

лью реализации их страшного заговора по ниспровержению протестантской религии и введению папизма и рабства».

Диссентеры, вполне разделяя подобные представления, не возражали против утверждения Парламентом антикатолических законов, хотя они одновременно ограничивали и их права. Принятый в 1673 г. «Акт о проверке» требовал от всех находящихся на государственной службе принятия декларации, отрицающей католическое учение о пресуществлении, и совершения причастия в англиканском храме. В 1678 г. данный акт был распространён на членов палаты лордов, что означало фактическое удаление оттуда католиков. Вскоре последовало их изгнание и из нижней палаты, а также из Лондона и окрестностей. Однако попытки британских политиков добиться отстранения герцога Йоркского от наследования престола («Исключительный кризис», 1679-1681) закончились неудачей.

Став королём в 1685 г., Яков II стал открыто нарушать законы, ограничивавшие права его единоверцев. Многие государственные должности передавались в руки католиков. Угроза реставрации католицизма в качестве государственной религии приняла реальные очертания. Утвержденные в обход Парламента королевские «Декларации о веротерпимости» (1687-1688), предоставлявшие всем христианам свободное отправление культа и отменявшие репрессивные меры в отношении диссентеров и католиков, были восприняты первыми как уловка с целью легализации католицизма. Протестовавших же англиканских епископов во главе с архиепископом Кентерберийским У. Сэнкрофтом король отправил в Тауэр.