Стецкевич М.С. - Свобода совести [Невычитанная калибрятина]

К середине 1980-х гг., несмотря на смену партийно-государственного руководства и начало сперва «ускорения», а затем и «перестройки», политика властей в отношении религиозных организаций мало изменилась. Приближалось тысячелетие Крещения Руси. Ещё в 1983 г. РПЦ был передан комплекс зданий Свято-Даниловского монастыря в Москве для создания там административного центра Московского Патриархата, но этим долгое время дело и ограничивалось.

Но буквально накануне начала важнейших торжественных мероприятий, связанных с тысячелетием Крещения Руси, Патриарх Пимен и члены Синода РПЦ были приняты Генеральным секретарём ЦК КПСС М. С. Горбачёвым (29 апреля 1988 г.). Если судить по официальному отчёту, опубликованному в газете «Правда», то никаких принципиально важных решений принято не было. Отметив, что грядущий юбилей — это «знаменательная веха на многовековом пути развития отечественной истории, культуры... », Горбачёв подчеркнул поддержку перестройки верующими людьми. В свою очередь, Патриарх отметил позитивное влияние перестройки на деятельность религиозных организаций. Наиболее же примечательными были следующие слова советского лидера: «У нас общая история, одно Отечество и общее будущее». Осознанно или нет, но Горбачёв, произнеся эту фразу, порвал с традицией рассмотрения религии как «пережитка прошлого», которому суждено скорое отмирание.

За словами вскоре последовали и дела. В июне 1988 г. все государственные СМИ (иных тогда не было) детально освещали все важней

254

шие праздничные мероприятия. Духовенство РПЦ моментально оказалось в центре общественного внимания. В конце года священникам был открыт доступ в лечебные учреждения, хотя никакие изменения в «законодательство о культах» не вносились. Контроль над религиозными организациями постепенно стал ослабевать, что сделало возможным недопустимую ранее «самодеятельность». В 1989 г. церкви христиан веры евангельской (пятидесятники) вышли из Союза евангельских христиан-баптистов, создав собственное объединение. Тогда же произошло возрождение деятельности Греко-католической церкви в западных областях СССР. Рост количества официально зарегистрированных религиозных объединений принял обвальный характер. Если в 1985 г. их насчитывалось 12438, то в 1991 г.— уже 16 990. В 1989 г. впервые в советской истории представители духовенства были избраны в высший орган законодательной власти. Год спустя на Съезд народных депутатов РСФСР оказались выбраны четыре православных и один буддистский священнослужитель.

Наступило наконец и время внесения изменений в законодательные акты. В 1990 г. были приняты союзный и российский законы о свободе совести. Первый из них носил название « О свободе совести и религиозных организациях», второй — «О свободе вероисповеданий». Судьба этих законов оказалась различной. Союзный акт в условиях «парада суверенитетов» фактически так и не стал действующим, российский же сохранял силу на протяжении семи лет. Если сравнить эти законы, то можно отметить, что принятый чуть раньше союзный законодательный акт уже достаточно последовательно порывал с советской практикой жёсткого ограничения деятельности религиозных организаций. Так, ст. 3 Закона СССР «О свободе совести» оговаривала право «выражать и распространять убеждения, связанные с отношением к религии», а не только «отправлять культы», как было ранее. Поистине революционно звучало положение о том, что государство не финансирует деятельность по пропаганде атеизма (ст. 5). Ст. 13 предоставляла религиозным организациям статус юридического лица с момента регистрации их устава. Ст. 24 давала возможность религиозным объединениям и гражданам иметь прямые международные контакты, без посредничества какой-либо государственной инстанции.

Российский закон «О свободе вероисповеданий» был ещё более либеральным. Несмотря на своё название, он детально, в отличие от союзного акта, формулировал право именно на свободу совести (упорно именуя её «свободой вероисповеданий»), определяя её как «право каждого гражданина свободно выбирать, иметь и распространять религиозные или атеистические убеждения, исповедовать

255

любую религию или не исповедовать никакой и действовать в соответствии со своими убеждениями при условии соблюдения законов государства» (ст. 3). Ст. 9 оговаривала возможность факультативного преподавания религии в государственных учебных заведениях, о чём в союзном акте не упоминалось. Если в последнем разрыв с многолетней практикой контроля над религиозными организациями был не слишком радикальным, поскольку ст. 29 оговаривала существование Государственного органа СССР по делам религий, правда, ограничив его задачи исполнением информационных, консультативных и экспертных функций, то закон «О свободе вероисповеданий» в ст. 8 прямо запрещал создание исполнительных и распорядительных органов государственной власти, специально предназначенных для решения вопросов, связанных с реализацией права граждан на свободу вероисповедания.

Специальным постановлением Верховного Совета РСФСР о порядке введения в действие закона «О свободе вероисповеданий» от 25 октября 1990 г. на территории России было прекращено действие «Декрета об отделении церкви от государства».

Подходила к концу советская эпоха, лишь последние годы которой оказались свободны от попыток властных органов вести «борьбу с религией». В 1991 г. открылся совершенно новый период в отечественной истории, для которого, как казалось в его начале, не будет характерен традиционный разрыв между буквой закона и повседневной практикой, а принципы свободы совести, нейтральности государства в вопросах свободы вероисповеданий или убеждений, отсутствия каких-либо преимуществ или ограничений для одной из религиозных организаций по сравнению с другими приобретут отнюдь не декларативный, а реальный смысл. В какой мере эти надежды оправдались за прошедшие десять с лишним лет новейшей российской истории?

Глава 11. Свобода совести в современной России

В начале 1990-х гг. продолжалась активизация деятельности религиозных организаций, начавшаяся в конце предшествующего десятилетия. Число официально зарегистрированных религиозных объединений постоянно увеличивалось. В 1992 г. в РФ их было 4846, а в 1995 г. — уже 11532. Религиозные организации обрели такую внутреннюю свободу, которой они не имели никогда ранее в российской истории. Проводившиеся ими соборы, съезды, конференции уже не согласовывали свои предстоящие решения с властями и были избавлены от необходимости выражения ритуальных благодарностей в их адрес. Если не каждый день, то почти каждый месяц происходили события, далеко не всегда детально освещавшиеся в СМИ, но совершенно немыслимые на протяжении семи десятилетий советской истории. Наряду с известными фактами передачи верующим огромного числа культовых зданий, чтимых святынь, ранее хранившихся в музеях, можно привести и такие: к 1997 г. на территории России действовало около 100 медресе (по данным А. В. Малашенко), тогда как в советский период их было не более трех; в 1992 г. на базе детской клинической больницы в Москве был открыт центр по производству обрезания (сунната), а затем они появились и в других местах; в 1997 г. в посёлке Солнечное под Петербургом начал функционировать Управленческий центр Свидетелей Иеговы.