Барт Эрман - Иисус до Евангелий. Как обрывочные воспоминания нескольких человек превратились в учение о Господе, покорившее мир

Меня давно занимало, что такие умеренные скептики полагают, будто Иисус мог исцелять больных и изгонять бесов, но сомневаются, что Иисус совершал чудеса с природой: ходил по воде, усмирял бурю словом, умножал хлеба и превращал воду в вино. Может, дело в том, что исцеления и экзорцизмы лучше засвидетельствованы, чем чудеса с природой? Не исключено. Или дело в ином: чудесам с природой намного труднее поверить? И это не исключено.

Не буду углубляться в причины, по которым для историков проблематична категория чуда. Я говорил о них в других книгах и повторяться не стану. 32Но вот мое твердое убеждение: если человек, даже верующий, занимается исторической реконструкцией, ему не стоит настаивать на историчности чудес. (И я так думал, даже когда сам был глубоко верующим.) И не потому, что мешает секулярный догмат, как думают иные апологеты. Просто в ходе реконструкции мы пытаемся установить, какое событие вероятнее . А сверхъестественное не может попасть в категорию «вероятного», ибо по определению не вероятно.

Не будем сейчас в это уходить, а подумаем о другом: есть ли у нас уверенность, что Иисуса считали чудотворцем хотя бы в его время, на его веку? По данному вопросу я нахожусь в меньшинстве. На мой взгляд – нет, не считали. Я не хочу сказать, что стопроцентно в этом уверен: лишь то, что основания для сомнений имеются.

Объясню, почему я так думаю. Сначала отметим два факта, с которыми, кажется, все согласны.

• Чем больше развивались предания об Иисусе, тем больше ему приписывались чудеса, подчас невообразимые. Это должно быть очевидно читателю неканонических евангелий. В главе 1 мы упоминали некоторые сюжеты: едва родившись, Иисус может ходить и исцелять; будучи младенцем, он приказывает пальме склониться, чтобы его мать вкусила плода; в пятилетнем возрасте он оживляет глиняных воробьев и иссушает тягостных ему товарищей по играм; убивает словом учителей, которые ему досаждают; при воскресении выходит из гробницы, будучи ростом с гору, и т. д. И это лишь тексты, которые мы уже упоминали, капля в море.

• Рассказы о чудесах всегда несут богословскую нагрузку. Рассказы о чудотворце-вундеркинде показывают, что Иисус с рождения был Сыном Божьим, наделенным сверхъестественной силой; что он уже в пять лет был Владыкой жизни и смерти; что как воскресший Спаситель, он был сверхъестественным существом гигантских размеров. Да и вообще снова и снова рассказы о чудесах показывают, что Иисус – великий Сын Божий. Он превосходил всех своих врагов (в том числе уличных драчунов). Он был сильнее самой природы.

Однако богословские уроки содержатся и в канонических повествованиях. Евангелисты, как и их предшественники, устные сказители, были верующими христианами. Они видели в Иисусе могущественного Сына Божьего, который превосходил все земное, был выше своих земных врагов, боли и страдания, всяческих болезней, дьявола и бесов, природы и самой смерти. Евангельские рассказы о чудесах – это не беспристрастные отчеты, написанные из объективного интереса к событиям на задворках Римской империи. И тогда, и впоследствии подобные вещи рассказывались с целью убедить людей в богосыновстве Иисуса.

Важно понимать, что чудеса в евангелиях – не только неканонических, но и канонических – во многом призваны подтвердить весть Иисуса. Это легче увидеть, если рассматривать их в обратной хронологической последовательности.

В Евангелии от Иоанна это говорится прямым текстом. Как неоднократно отмечает сам автор, чудеса суть «знамения», указывающие на личность Иисуса. (У синоптиков чудеса не называются «знамениями».) Без подобных знамений никто не уверует (Ин 4:48). В этом и только в этом Евангелии Иисус неоднократно свидетельствует о себе речениями «Я ЕСМЬ», и чудеса доказывают истинность этих речений.

Иисус называет себя «хлебом жизни» (т. е. Тем, кто дает необходимое для вечной жизни) и доказывает это, умножая хлебы для толпы (Ин 6). Он называет себя «светом миру» (Ин 8), – и исцеляет слепорожденного (Ин 9). Он называет себя «воскресением и жизнью», – и воскрешает человека (Ин 11). В этом евангелии слова и дела Иисуса тесно переплетены и взаимосвязаны между собой. Рассказчики (или даже сам евангелист) взяли предания о словах и делах Иисуса и создали из них единое целое.

Эта тенденция возникла задолго до того, как четвертый евангелист взялся за перо. Согласно Евангелию от Луки, Царство Божье уже проявляется в жизни и служении Иисуса. Здесь мы видим важный нюанс, отличающий Луку от более раннего Евангелия от Марка, одного из источников Луки. У Марка Иисус предсказывает, что конец века сего наступит при жизни учеников. Современники Иисуса увидят, как Сын Человеческий придет в силе и установит Царство Божье (Мк 8:38–9:1; 14:62). Но Лука писал свое Евангелие после того, как эти люди умерли. И он подает учение Иисуса иначе: да, конец наступит, но в каком-то смысле Царство уже явлено в служении Иисуса. Поэтому у Луки, в отличие от его предшественников, Марка и Q, Иисус говорит: «Не придет Царство Божие приметным образом… Царство Божие среди вас есть» (Лк 17:20–21).

Именно «среди», а не «внутри» (вопреки расхожему толкованию). У Луки Иисус произносит эти слова в беседе со своими врагами, фарисеями. Уж конечно, он не хочет сказать, что они (подумать только – они!) имеют Царство в своем сердце! Но Царство Божье – «среди» них в личности Иисуса. Знамения Царства указывают не только на грядущий конец века сего, но и на нынешнее присутствие Царства в жизни и деятельности Иисуса.

У других синоптиков дело обстоит иначе. Лучше всего это заметно на примере речения, сохраненного в Мф 11:2–6. Иоанн Креститель, сидящий в тюрьме, узнает о «делах Христа» и посылает к Иисусу двух учеников с вопросом: он ли Тот, кто должен прийти, или нужно ждать другого? Иисус отвечает:

Пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают… и блажен, кто не соблазнится о мне.

Итак, Иоанн хочет знать: конец близок? Да, близок. Это доказывают чудеса Иисуса. А чуть дальше идут слова: «Если же я Духом Божиим изгоняю бесов, то конечно, достигло до вас Царство Божие» (Мф 12:28).

Таково было древнейшее понимание чудес Иисуса: как знаков скорого Царства. Чудеса логично и органично сочетались с апокалиптической проповедью, воспринимаясь как часть вести о Царстве, реальные и ощутимые декларации о грядущем владычестве Бога. В Царстве Божьем не будет природных катастроф – Иисусу уже сейчас подвластна природа. В Царстве не будет бесов – Иисус уже их изгоняет. В Царстве не будет болезней, хворей и увечий – Иисус исцеляет больных. В Царстве не будет смерти – Иисус воскрешает мертвых.