Александр Лопухин - Толковая Библия. Ветхий Завет и Новый Завет

Крестив Иисуса и исполнив таким образом главную цель своего служения, Иоанн продолжал проповедовать покаяние и после этого; а Иисус, переполненный в своем человеческом духе мыслями и чувствами касательно предстоявшего служения, искал на время уединения, чтобы побыть наедине с Богом и подготовиться к великому делу. От вод Иордана Он был возведен духом в пустыню, где и пробыл в течение сорока дней. Там Он подвергся искушению от диавола. Как некогда в саду Эдемском, диавол подверг искушению невинного, только что созданного безгрешным человека и погубил его, так исконный человеконенавистник не мог вынести пребывания безгрешного человека и теперь в пустыне, и также попытался погубить Его. Но если в саду Эдемском его злобное лукавство восторжествовало, то теперь оно должно было понести окончательное поражение и посрамление: Христос победил диавола и тем дал нам непреоборимое оружие против всех его козней.

Коварная злоба исконного человеконенавистника измыслила три формы искушения, которыми особенно затрагиваются немощные стороны человеческого существа, именно угождение плоти, самомнение и властолюбие, и с этими тремя искушениями диавол и приступил ко Христу.

Подобно своим ветхозаветным прообразам, Моисею и Илие, также удалявшимся на время в пустыню и подвергавшимся там сорокадневному посту, Иисус Христос «ничего не ел в эти дни, а по прошествии их напоследок взалкал». Этим моментом человеческой немощи и воспользовался искуситель. Приступив к безгрешному Богочеловеку, искуситель обратился к Нему с лукавой речью: «Если ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами». Муки голода чувствуются тем сильнее, если они поддерживаются добавочными терзаниями живого воображения, а как раз перед глазами Иисуса лежали камни, которые удивительно похожи на хлебы и, по преданию, были именно окаменелыми хлебами жителей содомского пятиградия, некогда навлекшего на себя страшный гнев Божий. Указывая «на сии камни», диавол рассчитывал так же успешно затронуть чувственную немощь Иисуса, как он затронул ее некогда в первых людях в раю. Вместе с тем искушение это прикрывалось множеством самых лукавых извивов мысли. Израиль также много страдал от голода в пустыне, и там в его крайней нужде Бог питал его манной, которая была как бы ангельским хлебом с неба. Почему же Сыну Божию также не снабдить Себя пищей в пустыне? Ведь Он может сделать это, если только захочет, и почему же Он медлит? Если ангел указал жаждущей Агари источник, если ангел показал пищу голодающему Илие, то зачем Ему ждать даже услуги ангелов, когда такая услуга не нужна, и когда, если бы только Он захотел, ангелы с радостью стали бы служить Ему? Но последовавший ответ сразу разбил лукавую логику искусителя. Ссылаясь на тот же самый урок, который вытекал из славнейших изречений Ветхого Завета, Спаситель отвечал: «Написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих». Этим ответом наносился решительный удар господству плоти в человеке и показывалось, что человек отнюдь не исключительно плотское существо, а, напротив, существо, которое всегда может торжествовать над немощами плоти. Кто думает, что мы живем только хлебом, тот делает заботу о хлебе главной целью своей жизни, на добывание его тратит все свои силы, и станет жалким и мятежным, когда даже на время будет лишен его; не ища другой, более возвышенной пищи, он неизбежно будет томиться голодом даже посреди ее. Но кто сознает, что человек живет не хлебом одним, тот не будет терять из-за нее того, что делает жизнь наиболее дорогой и священной; исполнив свой долг, он будет уповать на Бога в отношении всего необходимого для тела, с большим усердием и тщанием будет искать хлеба небесного и той воды живой, испивши которой не возжаждет вовек.

Крещение Иисуса

Такой ответ показал искусителю, с Кем имеет он дело; поэтому, с изумительной ловкостью подделываясь под обнаруженное Христом настроение духа, он уже пытается искусить Его на этом именно безграничном уповании на Бога. «Потом берет Его диавол во святой город и поставляет Его на крыле храма». Со стороны своей низшей, телесной природы Христос оказывается на время как бы в полной власти диавола, который распоряжается Его телом с такой произвольностью, но тем сильнее терпит искуситель поражение от духа Христова. Неизвестно, какое именно разумеется крыло храма: быть может, кровля Царского притвора на южной стороне храма, которая обрывисто смотрела в глубокую долину Кедрона с такой страшной высоты, что, по описанию Иосифа Флавия, у всякого, осмеливавшегося глядеть вниз, от зияющей пропасти кружилась голова; а может быть, кровля притвора Соломонова, с которой, по преданию, был сброшен вниз на двор св. Иаков, брат Господень. Та и другая были одинаково пригодны для цели искусителя – возбудить в Иисусе гордость самомнения. Если Он действительно Сын Божий, то отчего Ему не броситься с этой головокружащей высоты вниз, чтобы перед целым городом сразу же доказать свое божественное достоинство и тем оказать содействие свое цели. Что касается личной Его безопасности, то как Сын Божий Он вполне может рассчитывать на помощь ангелов, ибо написано: «Ангелам своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею». Не будет ли все это превосходным доказательством безграничного упования на Бога и исполнения пророчества? Искушение было задумано тонко и глубоко, в подтверждение его диавол сослался даже на Св. Писание. Но это искушение оказалось бессильным перед лицом безгрешного человека. На все извивы лукавой лести Христос спокойно ответил: «Написано также: не искушай Господа Бога твоего». Потерпев неудачу на искушении телесной немощи и духовной гордости, диавол сделал последнюю отчаянную попытку – соблазнить Иисуса призраком безграничного самовластия над всеми царствами земли.

Возведши Его на высокую гору, диавол развернул перед взорами Иисуса волшебную картину всех царств мира во всей славе их и сказал Ему: «Все это дам Тебе, если, падши, поклонишься мне». Диавол знал, что Христу как Спасителю мира предстояло страшное поприще уничижения и страданий, перед которыми невольно должно было содрогаться Его человеческое сердце. Между тем, всего этого возможно избегнуть для Него и сделаться тем именно грозным Мессией-завоевателем и властелином всего мира, каким Его ожидало видеть большинство иудейского народа. Отчего Ему не выступить в этом именно последнем виде, – и все это будет, если только Он поклонится искусителю. Но в этом искушении дерзость сатаны преступила всякие пределы, и Христос победно ответил ему: «Отойди от Меня, сатана; ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся, и Ему одному служи».