Дамир Мухетдинов - Трансформация парадигмы перевода Корана на латинский язык: между полемикой и наукой [научная статья]

Анализ доступных фрагментов перевода свидетельствует о том, что в целом он соответствует провозглашенному подходу, который, очевидно, в значительной степени опередил свое время. Несмотря на то, что перевод И. Сеговийского сохраняет традиционную полемическую направленность, это не отразилось на его свойствах негативным образом. Напротив, в гуманистической перспективе полемика предполагала максимальную достоверность источников, на которую она должна опираться, и отсутствие какой бы то ни было тенденциозности, которая является одной из форм враждебности. Соответственно, в переводе И. Сеговийского мера аутентичности, научности перевода возможно впервые перестала определяться полемикой ; напротив, содержание и характер полемики стал определяться достижениями научного подхода . Таким образом, имеются все основания полагать, что в работе И. Сеговийского отражен знаменательный поворот в парадигме перевода Корана, которому, однако, не суждено было стать повсеместным явлением вплоть до середины XVIII века.

Четвертый по очередности полный перевод Корана на латинский язык был выполнен в 1518 г. перешедшим в католицизм бывшим факихом Хуаном Габриелем Теруэльским (годы жизни неизвестны) по поручению римского кардинала, гуманиста и каббалиста Эгидио да Витербо (1470—1532). Его оригинальная рукопись утеряна. Сохранилось только две копии, и лишь одна из них является полной. Известно, что рукопись состояла из четырех колонок: в одной находился оригинальный текст, затем помещалась его латинская транслитерация, в третьей находился перевод, а в четвертой — комментарии [31] Starczewska K.K. Latin translation of the Qur'an commissioned by Egidio da Viterbo // Christian- Muslim Relations A Bibliographical History. Volume 6. Western Europe (1500—1600). Leiden, Brill, 2016. Pp. 417-418. .

Исследователи отмечают, что характеристики перевода свидетельствуют о том, что заказчик был заинтересован в максимально точной передаче смысла оригинала [32] Starczewska K.K. Latin Translation of the Qur’an (1518/1621): Commissioned by Egidio da Viterbo. Critical Edition and Case Study. Wiesbaden, Harrassowitz Verlag, 2018. Pp. XIII-XXII. . Кроме того, перевод был выполнен человеком, который обладал фундаментальными знаниями традиционной исламской экзегезы, что предопределило характер многих переводческих решений. Все это позволяет включить данный перевод в ту же гуманистическую канву, в которой был выполнен и перевод И. Сеговийского, которая характеризуется сочетанием высоких научных требований и настроенностью именно на конструктивную полемику. Впрочем, не вполне ясно, предназначался ли данный перевод для широкого распространения, или же он был создан только для частного использования.

В XVI—XVII в. в Европе появляется множество работ об исламе, где цитируются обширные фрагменты Корана; речь идет как о фрагментах из переводов Роберта Кеттонского, так и об оригинальных авторских переводах [33] Hamilton A. The Quran in early modern Europe. P. 134. . Мы не будем обсуждать данные работы подробно, однако стоит отметить, что если в XVI в. эти публикации носили преимущественно полемический характер, то уже в XVII в., в эпоху рождения и развития научного востоковедения, переводы, включенные в работы, посвященные истории, арабскому языку и другим темам, постепенно становятся частью именно научной, а не полемической или миссионерской деятельности (хотя до XVIII в. включительно, а где-то и до XIX в. необходимость перевода Корана обосновывалась потребностями миссионерской деятельности). Таким образом, уже в XVII в. наметился переход к преобладанию научного подхода, который, однако, окончательно утвердился лишь через один-два века, в эпоху, когда новые переводы на латинский язык уже не создавались.

Финальная и определяющая лепта в историю переводов Корана на латинский язык была внесена в 1698 году, когда в итальянском городе Падуя вышел в свет перевод, который в значительной степени вытеснил из обращения все предшествующие переводы на европейские языки, живые или мертвые, в том числе и весьма популярный французский перевод А. Дю Рье, опубликованный в 1647 году [34] Hamilton A. L'Alcoran de Mahomet, ‘The Alcoran of Mahomet’ // Christian-Muslim Relations. A Bibliographical History. Volume 9. Western and Southern Europe (1600—1700). Leiden, Boston: Brill, 2017. P. 457. . Речь идет о переводе Корана, выполненном итальянским ученым-востоковедом и богословом Людовико Мараччи.

Перевод был издан под заглавием «Alcorani Textus Universus Arabice et Latine» («Полный арабский и латинский текст Корана»). Как следует из названия, издание содержит арабский текст Корана с параллельным латинским переводом. Помимо текста Корана, оно содержит обширный сопроводительный материал.

Л. Мараччи был видным церковным деятелем своего времени, придерживался ригористских католических воззрений. Так, он был духовником папы римского Иннокентия XI, принимал активное участие в деятельности Конгрегации пропаганды веры (Sacra Congregatio de Propaganda Fide), а также был одним из составителей списков запрещенных книг. Кроме того, Л. Мараччи активно участвовал в преследовании квиетистов и иудеев. Именно по причине того, что правоверность Л. Мараччи не вызывала у римской церкви никаких сомнений, ему было доверено переводить такую «идеологически опасную» книгу, как Коран.

Первоначально, в 1691 г., была издана работа Л. Мараччи под названием «Prodromus ad refutationem Alcorani» («Введение в опровержение Корана») [35] Marracci L. Prodromus ad Refutationem Alcorani. In quo per quatuor praecipuas verae Religionis notas Mahumetanae Sectae falsitas ostenditur: Christianae Religionis veritas comprobatur. In quatuor Partes divisus: Authore Ludovico Marraccio e Congregatione Clericorum Regularium Matris Dei, Innocentii XI. Gloriosissimae memoriae olim Confessario, Romae, Typis Sacrae Congregationis de Propaganda Fide, 1691. . Она являлась своеобразным предварением будущего перевода. Работа состоит из предисловия и четырех частей, каждая из которых имеет собственную пагинацию и индекс [36] Tottoli R. Ludovico Marracci // Christian-Muslim Relations. A Bibliographical History. Volume 9. Western and Southern Europe (1600—1700). Pp. 793-794. . Предисловие включает 27 глав, в которых повествуется о жизни пророка Мухаммеда, и 6 глав, где рассказывается о происхождении Корана [37] Ibid. . Общий объем предисловия составляет 45 страниц. Первая из книг «Введения» (объемом в 46 страниц) посвящена опровержению домыслов о том, что в Библии был предсказан приход Мухаммада и возникновение ислама. Вторая книга (объемом в 81 страницу) посвящена доказательству того, что не существует чудес, свидетельствующих об истинности исламского вероучения. Третья книга (объемом в 94 страницы) посвящена сравнению христианского и исламского вероучений; согласно Л. Мараччи, только христианство имеет подлинное божественное происхождение. Четвертая книга (объемом в 123 страницы) по большей части посвящена опровержению мусульманского права, и ее целью является доказательство превосходства христианской морали над исламской [38] Ibid. .