Коллектив авторов - Иисус. Все мировые исследования
- Название:Иисус. Все мировые исследования
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2021
- Город:Москва
- ISBN:978-5-04-155616-7
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Коллектив авторов - Иисус. Все мировые исследования краткое содержание
Иисус. Все мировые исследования - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Исторический Иисус и Сын Божий керигмы. Новый подход: социальный анамнез
Чем же может помочь в решении этих проблем Третий поиск? Возможно, в чем-то окажется полезным один из новых «мирских» методических подходов: социальный анамнез. Он выводит на первый план то, что до сих пор оставалось для нас второстепенным: вызванную христологию. Она связана с социальным взаимодействием между тем, чего ждали от Иисуса окружающие, и тем, как он сам реагировал на эти ожидания. Для лучшего понимания этих процессов мы должны опереться на три социологических понятия.
Первое из них – харизма: способность влиять на других и завоевывать у них авторитет без принуждения и без помощи организованной силы. Харизма проявляется только во взаимодействии тех, кто ей наделен, с теми, кто их окружает. Такое взаимодействие определяется ролевыми ожиданиями – иначе говоря, тем, какого поведения ожидают окружающие от людей, занимающих ту или иную позицию. Христологические титулы – это именно ролевые ожидания или, по крайней мере, нечто с ними сопоставимое. Итак, вот наш вопрос: какие ролевые ожидания предлагала Иисусу его аудитория – и какие из них он принимал? И начальной точкой нашего исследования должна стать не та, что естественна для современной ментальности – не личное самосознание Иисуса. Для начала мы должны спросить, чего ожидали от него последователи и враги [594] См.: Gerd Theissen, Die Jesusbewegung: Sozialgeschichte einer Revolution der Werte (Gütersloh: Gütersloher Verlagshaus, 2004), с. 37–51. Вопрос о «самосознании Иисуса» вообще не следует ставить так, как ставится он по отношению к личной идентичности в индивидуалистической культуре. В коллективистских сообществах ключевую роль играют «публичное я» и «я-в-группе». См.: Richard L. Rohrbaugh, «Ethnocentrism and Historical Questions about Jesus», в кн.: The Social Setting of Jesus and the Gospels (ed. B. J. Malina, W. Stegemann, and G. Theissen; Minneapolis: Fortress, 2002), с. 27–43.
.
Второе социологическое открытие, важное для нашего анализа – то, что ролевые ожидания ведут к типичным ролевым конфликтам. Это как интерролевые конфликты – например, между ролью «ученика Иисуса» и «члена своей семьи», так и интраролевые конфликты – между противоречивыми ожиданиями внутри одной и той же роли. Необходимо иметь в виду, что у каждого есть возможность переосмыслить свою роль, изменив традиционным ожиданиям. Это типично для харизматиков: они перекраивают ролевые ожидания своей аудитории и могут даже действовать независимо от этих ожиданий.
Это приводит нас к третьему социологическому открытию – к связи между харизмой и стигмой , «позорным клеймением». Харизматики часто сталкиваются с противостоянием, порой даже сознательно выбирают такие роли, в которых не могут быть приняты обществом. Они «клеймят» себя сами, провоцируют их аудиторию и увеличивают влияние на приверженцев. Те, кому удается выдержать отвержение и проклятия общества, тем самым показывают, что они сильнее. У них – сила, позволяющая подвергать сомнению общепринятые нормы и ценности. Так харизма и стигма, соединившись, дают возможность сделать рывок к принятию новых ценностей [595] Ср.: Michael N. Ebertz, Das Charisma des Gekreuzigten: Zur Soziologie der Jesusbewegung (WUNT 45; Tübingen: Mohr, 1987); Helmut Mödritzer, Stigma und Charisma im Neuen Testament und seiner Umwelt: Zur Soziologie des Urchristentums (NTOA 28; Fribourg: Universitatsverlag, 1994).
.
Социологический ролевой анализ создавался для современных обществ. Можно ли применить его к Древнему миру? Не будет ли анахронизмом его применение к преданиям об Иисусе? Ролевой анализ необходимо проводить в терминах культурной антропологии: он должен принимать во внимание ценности и образцы поведения Древнего мира, отличные от наших. Подозрение в анахронизме в нашем случае легко развеять: Древнему миру была знакома метафора theatrum mundi, идея о том, что мир – это сценическая постановка, где каждый из нас играет предписанную Богом роль. Образ этот мимоходом упоминается у Платона [596] Платон говорит о «всякой трагедии и комедии жизни» ( Филеб 50b; ср.: Зак 644b). Образ этот был так широко распространен, что проник и в христианство. Павел называет себя «позорищем для мира», в котором он приговорен к смерти (1 Кор 4:9). Для Тертуллиана Второе Пришествие Христа и Страшный суд – spectaculum ( О зрелищах 30).
, а Эпиктет использует его в Энхиридионе :
Помни, что ты – актер в пьесе, характер которой определяется Драматургом: по Его желанию пьеса будет коротка или длинна; если Он пожелает, чтобы ты играл роль нищего – помни о том, чтобы и эту роль сыграть безупречно; то же и с ролью калеки, чиновника, обывателя. Ибо задача твоя в том, чтобы достойно восхищения сыграть предписанную тебе роль; но выбор роли остается за Другим. ( Энх 17) [597] Образ theatrum mundi, в котором Бог раздает роли, появляется у Эпиктета, фрагмент 11; Диатр 1.25.7–33; 3.22.59. Эту метафору использует Сенека ( Пров 2.8–9): Катон предпочитает смерть потере свободы – вот великое зрелище для Юпитера! Совсем иначе использует он то же сравнение, когда сетует на то, что человекоубийство превратилось в спектакль ( Нрав. пис 95.33).
.
Этот образ проясняет два отличия от современности. Мы живем, сознавая, что наши роли зависят от нашего поведения. Сами себе выписать «сертификат» мы не можем, но знаем, что этот «сертификат» подтверждает то, насколько хорошо мы играли. Разумеется, поведение человека и его способности играли свою роль и в древности. Но там мы видим куда более ясное сознание того, что в theatrum mundi никто не может создать себе роль сам. Роль дается человеку как данность, – словно марионетке [598] Платон показывает понимание этого, когда называет людей марионетками богов ( Зак 644d). Ту же метафору мы находим у псевдо-Аристотеля, О мире 398b.
. Дальше ее можно лишь сыграть, хорошо или плохо. Суть в том, что роль и статус человека определяются извне. Это основная аксиома Античности, которую можно выразить так: никто не может сам определить себе роль [599] Петер Лампе так перефразирует понимание статусной заданности в культурном мире раннего христианства: «Для человека из мира древнего Средиземноморья “моя ценность” в огромной степени зависит от той социальной группы, к которой я принадлежу и с которой себя отождествляю. Моя ценность – по большей части производная: она переходит на меня, отдельного человека, от группы – точнее, от главы групповой иерархии». («Menschliche Wurde in frühchristlicher Perspektive», в кн.: Menschenbild und Menschenwürde [ed. E. Herms; Gütersloh: Gütersloher Verlagshaus, 2001], с. 288–304, цит. с. 289).
. Никто не может сам присвоить себе статус. В древности мы находим понимание непредвиденности статуса и роли. Статус мы получаем, роли нам предписаны. Их дает некая высшая инстанция, их «провозглашают» другие [600] Здесь можно различить две стороны: непредвиденное установление ролей и статусов – и их непредвиденное провозглашение. Важные идеи, связанные с пониманием статуса в древности, я заимствую из источника: Pierre-Yves Brandt, L’identité de Jésus et l’identité de son disciple: Le récit de la transfiguration comme clef de lecture de l’Évangile de Marc (NTOA 50; Fribourg: Editions Universitaires, 2002), особ. с. 39–171, где он обсуждает изображение Иисуса в Евангелии от Марка. В этой статье я использую некоторые категории из работы Брандта в поиске исторического Иисуса. Термин «непредвиденность статуса» придуман мною самим с целью подчеркнуть этот досовременный аспект самосознания человека древности.
. Второе отличие от нашего современного общества таково: роль, предписанную тебе в theatrum mundi, необходимо проиграть до конца, до ухода со сцены в миг смерти. В нашем обществе мы сознаем, что на протяжении жизни можем играть разные роли. В Древнем мире непредвиденность роли и статуса осознавалась куда более жестко. Раб может получить свободу – но в этом он зависит только от воли господина. И после этого он останется «вольноотпущенником», человеком неполноправным. По-настоящему свободны станут только его дети. Таким образом, изменение статуса происходит лишь вместе со сменой поколений. В рамках одной жизни изменения статуса ограничивались сокровенным убеждением в том, что социальное происхождение определяло социальную роль [601] Geza Alföldy, Römische Sozialgeschichte (2 nd ed.; Wiesbaden: Steiner, 1979), с. 83–138; о непостоянстве в разных поколениях см.: с. 134–135.
.
Интервал:
Закладка: