Андрей Дударев - Посттоталитарная теология. Современный кризис христианства и его преодоление

Исходя из вышесказанного, толкование Закона, Торы может существенно поменяться по сравнению с временем талмудического иудаизма. Вновь появляются свои «фарисеи», «саддукеи», «зелоты» и «ессеи»… Библейская история может вновь ожить. Типологически ситуация возвращается к той, какой она была две тысячи лет назад. При этом двухтысячелетний опыт жизни в рассеянии нельзя перечеркнуть.

Надо сказать, что в ветхозаветное время уже было подобное «воскрешение». Оно случилось после Вавилонского пленения в VI веке до н. э. Из плена народ вернулся обновленным и очищенным. Храм, Иерусалим и государство возродились. Появились синагоги как устойчивая форма религиозной жизни.

Определенные надежды на современное религиозное обновление также есть.

Видный религиозный деятель Авраам-Ицхак Кук, главный раввин Иерусалима (1919–1921) и главный раввин Страны Израиля (1931–1935) предложил религиозно-философскую концепцию, которая бросила, в том числе в теологическом смысле, вызов традиции примирения с изгнанием.

В философии рава Кука основополагающими считаются следующие моменты:

1. Придание центрального значения Стране Израиля.

2. Развитие диалектической философии, говорящей о связях между иудаизмом и практикой светского сионизма.

3. Придание универсального космического значения делу еврейского возрождения.

По раву Куку, Страна Израиля совершенствует еврейский народ. Чтобы узнать путь еврейского народа как целого, нужно прийти в Страну Израиля. Здесь народ может удостоиться новых озарений и откровений и постигнуть что-то принципиально новое, тогда как в галуте он может заниматься только анализом старых озарений. Общенациональный диалог народа с Богом может быть восстановлен.

В государстве как «единой целокупной системе связей» может осуществиться святость, заложенная в естественной жизни. В галуте же обычно речь шла о святости, противопоставленной природе и обычному течению жизни. Но это не высшая святость. Также «святость сидения в доме учения» противопоставляется «святости практической жизни».

Важно сказать, что Галаха окончательно зафиксировалась именно в галутный период еврейской истории. И она, возможно поэтому, занималась индивидуальными заповедями, а общенациональными почти нет. Именно сейчас в Государстве Израиль вырабатываются галахические принципы по общенациональным вопросам.

Иудаизм будущего – это иудаизм, в котором синтетически интегрируются идеалы различных групп общества: ортодоксов, националистов, универсалистов…

Важно сказать, что современный Израиль по сравнению со временами Иисуса из Назарета политически свободен. Нет языческой власти Рима. Поэтому евангельское противопоставление

отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф 22:21)

уже не имеет той остроты непримиримости. Более того, сейчас Израиль ставит себе задачу создания из Страны Израиля «совершенного социального организма». В противоположность идолопоклонническому этатизму предлагается создать такую форму государственного устройства, при которой граждане уже не были бы манипулируемыми винтиками, а органично стали бы частью живого творческого социума. И это, безусловно, вызов для христианства, т. к. христиане часто привыкли уклоняться от социальной ответственности, уходя во внутреннюю и внешнюю пустыню, ожидая полноты жизни лишь в потустороннем бытии… Если «проект Израиля» состоится, это может привести к эффекту домино во всем мире. Весь мир будет перенимать этот опыт.

Для многих религиозных людей с понятием государства связано понятие нечистоты, от государства принято держаться подальше. Однако после того, как Израиль получил статус самостоятельной и политически свободной страны, можно ли продолжать так думать? Если народ Божий свят, то почему в этом народе должны оставаться какие-то несвятые области жизни? Святость достигается не принадлежностью к той или иной профессии или клану, а принадлежностью к народу Божьему, который весь свят.

Понятно, что приведенная выше концепция в чем-то пересекается с утопическими социально-экономическими теориями, но дело в том, что многое, связанное с действием Божьим при нахождении вне этого действия может показаться утопическим, невозможным…

Заметим, что для христиан долгое время отношение к «еврейскому государству» и интерес, связанный с этим, практически никак не выражались. Действительно, по сравнению с новой грандиозной перспективой воскресения мертвых и спасения всего человечества идея государства представляется малозначительной. Но так ли это было для первых христиан? Посмотрим Книгу Деяний апостолов. Напомним контекст. Воскресший Господь является апостолам и заповедует им не отлучаться из Иерусалима. Однако о чем думают апостолы?

Посему они, сойдясь, спрашивали Его, говоря: не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю? Он же сказал им: не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти, но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святый; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли. (Деян 1:6–8)

Как видим, апостолам вопрос создания «царства Израиля» на Святой земле не кажется второстепенным. Может быть, такое отношение вызвано тем, что существует таинственная связь между миром горним и миром дольним, между вечным и временным, между неизменным и изменчивым. Свидетель воскресшего Христа не перестает быть причастным этому миру. И сугубо прагматические, т. н. материальные вопросы могут быть окачествованы своей принадлежностью к высшему миру, а высший, т. н. духовный мир получает возможность воплощения в мире дольнем… Здесь, видимо, речь идет уже о тайне бытия, о тайне всего нашего мира, тайне творения, о предельных и даже запредельных для разума вопросах жизни и смерти, и важно, что эти вопросы, их предельность и запредельность могут выйти из-под теоретического рассмотрения и стать предметом практического интереса. Святая земля фокусирует наше внимание на этом практическом интересе…

Направление, связанное с этическим прогрессом

В XX веке в связи с началом эпохи информационной открытости стало понятно, что иудаизм и в начале нашей эры, и в современности в лице лучших своих представителей не был все-таки «иудаизмом Ветхого Завета» со всеми стереотипными аллюзиями, присущими этому, с этикой «своих и чужих». В послепленном иудаизме произошла существенная эволюция, связанная с поворотом религиозного сознания с т. н. «внешней», обрядовой Торы, на «внутреннюю», нравственную Тору. Можно сказать, что эта эволюция продолжилась и в рассеянии, что хорошо заметно, например, в хасидизме. Для многих христиан стало откровением, что известные христианские нравственные нормы в иудаизме уже присутствуют.