Хусто Гонсалес - История христианства Том II. От эпохи Реформации до нашего времени.

В конце 1735 и начале 1736 годов в Новый Свет отправилась вторая партия моравских миссионеров, намеревавшихся проповедовать индейцам в Джорджии. На том же корабле плыл молодой англиканский священник по имени Джон Весли, которого губернатор Джорджии Оглторп пригласил на работу пастором в Саванне. Молодой человек принял приглашение в надежде, что сможет проповедовать индейцам, о достоинствах которых у него были далекие от реальности представления. В первые дни плавания все складывалось хорошо, и молодой Весли немного выучился немецкому, так что вскоре уже общался со своими моравскими попутчиками. Но затем погода обратилась против них, и корабль чуть было не пошел ко дну. Переломилась грот-мачта, и команду охватила бы паника, если бы не необычайное спокойствие моравских братьев, не перестававших петь в течение всего шторма. Весли же, который был также капелланом корабля, с досадой поймал себя на том, что он больше думал о себе самом, а не о попутчиках. Когда море успокоилось, моравские братья сказали ему, что они вели себя так мужественно, поскольку не боятся смерти, и молодой человек усомнился в глубине своей веры.

По прибытии в Саванну Весли попросил у моравского брата Готлиба Шпангенберга совета относительно работы пастором и миссионером среди индейцев. Запись об этом разговоре он оставил в своем дневнике:

Он сказал: "Брат мой, сначала я должен задать тебе один или два вопроса. Есть ли у тебя свидетельство в самом себе? Свидетельствует ли твоему духу Дух Божий, что ты есть чадо Божьей? Я удивился и не знал, что ответить. Он заметил это и спросил: "Знаешь ли ты Иисуса Христа?" Я помедлил и ответил: "Я знаю, что Он – Спаситель мира". "Правильно, – сказал он, – но знаешь ли ты, что Он спас тебя?" Я ответил: "Надеюсь, что Он умер ради моего спасения". Он добавил лишь: "Ты знаешь себя?" "Знаю", – ответил я.

От себя молодой англиканский пастор добавил: "Но боюсь, что это были пустые слова" {16} 16 Дневник, 1 февраля 1736 года. .

Эти переживания вызвали в нем смятение и замешательство. Он всегда считал себя хорошим христианином. Его отец Сэмюель Весли был англиканским священником, а мать Сюзанна – дочерью другого священника. Религиозному и нравственному воспитанию своих девятнадцати детей она уделяла огромное внимание. Когда Джону было пять лет, в доме случился пожар. Мальчик каким-то чудом спасся, и после этого мать называла его "головешкой, вынутой из огня", так как у Бога были в его отношении определенные планы. В Оксфорде он выделялся как знающий и благочестивый юноша. Поработав какое-то время помощником отца в его приходе, он вернулся в Оксфорд, где вступил в религиозное общество, созданное его братом Чарлзом и группой друзей. Его члены заключили договор вести святую и умеренную жизнь, причащаться как минимум раз в неделю, быть верными в личном молитвенном служении, регулярно посещать тюрьмы и ежедневно собираться на три часа для изучения Библии и христианской литературы. Будучи единственным среди них рукоположенным священником и обладая исключительными дарованиями, Джон Весли вскоре стал лидером этой группы, членов которой другие студенты в насмешку называли "святым клубом" или "методистами".

Таким был жизненный путь молодого священника, который теперь в далекой Джорджии усомнился в глубине своей веры. Как пастор он потерпел плачевную неудачу, поскольку надеялся, что прихожане будут вести себя как члены "святого клуба", а паства, со своей стороны, ожидала, что он будет довольствоваться ее присутствием на службах. Брат Джона Чарлз, который тоже был в Джорджии на службе у Джеймса Оглторпа, разочаровался в своей работе и решил вернуться в Англию. Но Джон остался, причем вовсе не потому, что добился больших успехов – просто он не хотел сдаваться. Затем он попал в сложное положение и был все же вынужден уехать. Молодая женщина, за которой он ухаживал, вышла замуж за другого. Сочтя поведение невесты легкомысленным, он отказал ей в причастии, и против него было возбуждено дело за клевету. Исполненный горечи и обиды, он решил вернуться домой, чего как будто бы и хотели его прихожане.

Вернувшись в Англию и не зная, к чему приложить силы, он связался с моравскими братьями. В особенности он сблизился с Петером Белером, с которым советовался по богословским вопросам. Когда Весли пришел к выводу, что ему недостает спасительной веры и что поэтому ему следует прекратить проповеди, Белер посоветовал ему продолжить проповедь веры, пока он не получит ее, а затем продолжать проповедовать, так как она у него есть. Наконец, 24 мая 1738 года Весли пережил опыт, изменивший его жизнь:

Вечером с большой неохотой я пошел на собрание общества на Олдерсгейт-стрит, где кто-то читал предисловие Лютера к Посланию к римлянам. Примерно без четверти девять, на словах об изменениях, которые Бог производит в сердце через веру в Христа, я почувствовал, как на сердце у меня удивительно потеплело. Я ощутил, что верю во Христа и только во Христа для обретения спасения. И во мне родилась уверенность, что Он снял мои грехи и спас меня от закона греха и смерти {17} 17 Дневник, 24 мая 1738 года. .

После этого опыта Весли перестал сомневаться в своем спасении. Более того, собственное спасение теперь не занимало его всецело. Получив уверенность в нем, он смог направить все свое внимание на спасение других людей. В качестве первого шага он посетил общину моравских братьев в Гернгуте. Хотя встреча с ними оказалась для него в высшей степени вдохновляющей, он убедился, что духовность моравских братьев не соответствует его собственным устремлениям и намерению заниматься социальными вопросами. Поэтому, несмотря на благодарность моравским братьям, он решил к ним не присоединяться.

В то время как все это происходило в жизни Весли, известным проповедником стал еще один бывший член "святого клуба" – Джордж Уайтфилд. Несколько лет назад он пережил нечто подобное тому, что испытал Весли на Олдерсгейт-стрит, и теперь разрывался между работой в своем приходе в Джорджии и проповеднической деятельностью в Англии, где имел невероятный успех, особенно в промышленном городе Бристоле. Его проповедь была очень эмоциональной, и когда его упрекнули за то, как он использует кафедру, он стал проповедовать под открытым небом, как часто делал в Джорджии. В Бристоле он нуждался в помощнике, кроме того, вскоре ему предстояло вернуться в Новый Свет, поэтому Уайтфилд попросил Весли помочь ему и заменить его на время отсутствия.

Весли принял приглашение Уайтфилда, но излишняя эмоциональность проповедника была не совсем в его вкусе. Он возражал против проповедей под открытым небом. Гораздо позднее, вспоминая об этих днях, он говорил, что в то время был настолько убежден в желании Бога, чтобы все совершалось в надлежащем порядке, что спасение душ за пределами церковных зданий считал почти что грехом. Постепенно, видя результаты, он смирился с такого рода проповедями, хотя всегда сожалел об их необходимости. Его беспокоило также, как верующие реагировали на эти проповеди. Одни плакали и вслух каялись в своих грехах, другие от боли падали духом. Затем они выражали великую радость и говорили, что чувствуют себя очищенными от всякого зла. Весли был по душе более торжественный ритуал. В конце концов он стал расценивать такие проявления как результат борьбы между сатаной и Святым Духом и решил, что он не должен препятствовать Божьей работе. Как бы там ни было, впоследствии такие крайности случались все реже.