Алексей Уминский - Основы духовной жизни

Божий, – понимаете, образ Божий! – ему предлагают выбор: либо мы тебя сейчас жестоко изобьем, либо сломаем духовно, и ты сделаешься нашим рабом в самом отвратительном смысле этого слова, зато через некоторое время уже другие станут твоими рабами. Ты раб, и будешь отыгрываться на других за свое унижение, будешь порабощать других, а те, в свою очередь, – следующих… Вот ведь какая альтернатива предлагается…

Когда человека понуждают к трусости, он должен преодолеть себя и совершить некий подвиг. Смиренный человек не позволит унижать в себе образ Божий, а вот унижение в себе всего человеческого, недостойного, грешного он с готовностью стерпит.

Следователи, жестоко пытавшие священномученика Фаддея [11] , на допросах не раз предлагали ему: предай! продай! отрекись! Но владыка Фаддей сохранил главное – не помрачил в себе образ Божий, сберег свою истинную кротость и остался самим собой. Он не отвечал злом на зло, но при этом сломать его оказалось невозможно. Архиепископ претерпел такие мучения, по сравнению с которыми измывательства уголовников выглядели детскими шалостями!

Следует отличать личность от индивидуальности. Индивидуальность – это то, что выделяет нас среди других людей определенными чертами характера, оригинальной манерой речи, предпочтениями и пристрастиями, собственным взглядом на мир. Когда унижают нашу личность, мы должны выстоять и не сломаться, а вот индивидуальность пусть унижают сколько хотят: это и есть человеческое – то, что врачуется смирением. «Усердно пей поругание, как воду жизни», – говорил преподобный Иоанн Лествичник [12] .

Наша личность – это образ Божий, нас формирующий, и мы не вправе отдавать его на поругание. Когда пытаются ломать и калечить личность, надо найти в себе смелость восстать, даже если это чревато тяжкими последствиями. Не надо прикрываться лукавыми фразами о смирении, когда следует проявить мужество и героизм.

К сожалению, ныне в головах у многих представления сместились настолько, что смиренный человек представляется им жалким и безответным существом, на котором верхом ездить можно. Это не так: истинное смирение начинается с того, что человек никому никогда не позволит унижать в себе образ Божий, никому не станет рабом. Господь попускает испытания для совершенных людей: кого-то братья в монастыре били, над кем-то в лагере глумились уголовники, но совершенного человека не сломить! Быть самим собой – значит нести в себе образ Божий и в любых ситуациях оставаться личностью.

Обратимся к шестому поучению преподобного аввы Дорофея, в которой идет речь о том, почему не следует осуждать ближних.

В «Добротолюбии» приведены слова аввы Исаии [13] : «Прежде всего, братья, нам нужно смиренномудрие, чтобы каждому человеку на всякое дело мы были готовы сказать: «прости».

На самом деле сказать «прости» достаточно сложно. Почему же этим словом, по утверждению аввы Дорофея и аввы Исаии, сокрушаются все козни и отвращаются все стрелы врага?

Представьте себе, что было бы с дьяволом, если б он смог попросить прощения? В тот же момент он стал бы ангелом, к нему вернулось бы его изначальное достоинство.

То же самое происходит и с нами: состояние гордыни, помраченности и озлобленности вдруг исчезает и мы приобщаемся к жизни ангельской. Тем самым мы побеждаем врага, потому что хотя тот и не может сказать: «прости!», но против этого слова оказывается бессилен. Все хитроумные сети, которые он расставляет перед человеком, разрываются обычной просьбой: «прости».

Мы молимся: «И остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим…» Проблема заключается в том, чтобы, попросив прощения, одновременно оказаться способным простить самому. Если же мы не прощаем или же стремимся получить от своего прощения какие-то дивиденды, то о чем же тогда мы просим в молитве Господней? Получается, всякий раз мы просим для себя суда и осуждения…

Только Господь может прощать или не прощать. Суд принадлежит Богу. Этой властью Господь наделил апостолов, сказав им: Что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе (Мф. 18:18). Но власть эта дана не только апостолам, не только священникам; властью «вязать и решить» обладает каждый христианин. Именно поэтому мы дерзновенно говорим друг другу: «Бог простит!», часто не до конца понимая, что эти слова означают на самом деле. Получается, что мы за Бога уже все решили: Он точно простит, Он не может не простить, потому что мы уже простили. Это – очень высокое качество, которое Господь нам даровал, но мы можем принять его лишь постольку, поскольку несем в себе образ Божий.

Спасителем сказано: Я пришел не судить мир, но спасти мир (Ин. 12: 47). Согласно учению Православной Церкви, каждый человек предопределен ко спасению. Апостол Павел пишет о том, что Господь хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1 Тим. 2: 4). Каждый человек по отношению к ближнему своему и должен быть вот таким судьей. Но мы, к сожалению, поступаем по-другому, обращая свой суд в осуждение.

Почему это происходит? Потому что у нас есть критерий некоего суда, некой оценки, – совершенно естественный критерий для человека. В нас самих есть совесть, наш основной судия – Божественный помысел, который, как говорит авва Дорофей, несет свет и теплоту и который дает нам возможность понять, что есть добро и что есть зло. Ужасно лишь то, что мы часто видим в другом то, чего не видим в себе, и суд, который должен прилагаться к нам самим по всей строгости, по самоукорению, мы через наше искаженное восприятие, через нашу грехом искаженную природу переносим на ближнего и впадаем в тяжкий грех осуждения.

Еще раз хочу подчеркнуть: быть судьей – естественное свойство человека, дарованное ему Богом. Вспомните, апостол Павел спрашивает: Разве не знаете, что святые будут судить мир? (1 Кор. 6: 2). Митрополит Антоний (Блум) в одной из проповедей говорил, что суд святых будет состоять в том, что они представят Богу своих мучителей и будут просить об их помиловании, говоря: «Ты, Господи, их прости, потому что мы их простили!», – ссылаясь на Самого Христа, взывавшего: Отче! прости им, ибо не знают, что делают (Лк. 23: 34).

Всем нам доступен критерий добра и зла, и при этом мы сталкиваемся с дилеммой: как же поступить, чтобы, с одной стороны, избежать греха осуждения, а с другой – не смириться со злом и не приобщиться к нему? Ведь если человек поступает скверно, не станем же мы утверждать, что он поступает хорошо. Здесь действительно очень многое переплетено, очень многое перепутано… Нам следует понять, как христианину следует относиться ко злу и, вообще, что такое зло? Откуда оно появилось? Где его первоисточник?