Евграф Дулуман - Бог. Религия. Священники. Верующие и атеисты

Сделаю маленькое отступление, чтобы читатели лучше поняли и крепче запомнили суть моего сообщения.

Библия всеми христианскими вероисповеданиями считается священной, богооткровенной книгой. Она написана не только по внушению Бога, но и писалась так, что сам Дух святой водил их пером. А поскольку текст Библии — произведение Духа святого, то в ней не может быть никакой ошибки. Мартин Лютер в своё время говорил: "Если в Библии есть хоть одна ошибка, то вся вера в непогрешимость Библии рассыпается прахом. Колокол давший трещину, не звучит и весь никуда не годится".

Так вот. Трудно себе представить, чтобы неграмотные рыбаки, которые были учениками Христа и по его словам писали свои "священные" книги Нового завета, могли без божьей помощи точно запомнить, что им говорит их божественный учитель. С содержанием учения Иисуса Христа до сих пор не могут разобраться десятки и сотни тысяч умнейших богословов и ученых. Не случайно до сих пор на основании изучения одной и той же Библии существует около 2000 видов христианских вероучений. Но эти апостолы хотя бы точно запомнили те события, которыми сопровождалось распятие и смерть Христа.

К чему это я веду. А вот к чему. Христос был распят, и на его кресте было написано всего два — четыре слова, для запоминания которых не надо иметь память в гигабайты информации. Это можно было увидеть и каждому запомнить на всю жизнь. Но эти маразматические или дебильные апостолы не смогли точно запомнить даже то, что было написано на кресте Иисуса Христа. И при всем при этом взялись пересказывать богословские заумные речи галилейского проповедника. Иоанн пишет, что там было написано: "Иисус Назорей, Царь Иудейский" (19:19), Матфей — "Сей есть Иисус, Царь Иудейский (27:37), Лука — "Сей есть Царь Иудейский" (23:38), Марк — "Царь Иудейский" (15:26).

Перечисленные в этой статье ляпы свидетельствуют не только о лжи христианской Пасхи и Библии, но и о лжи всего христианского учения, всех вер в несуществующего бога.

Между верующими и неверующими (атеистами) всегда и везде существует только одно отличие: первые верят в существование сверхъестественных существ (в наших условиях — в Бога), а вторые — не верят в их существование. (Мы не будем сейчас разбирать разницу между понятиями "верят кому" и "веруют во что") Но если бы только это отличало верующих от неверующих, то мы бы и не замечали этой разницы. Между ними была бы та же разница, которая существует между верующими в существование инопланетян, гномов, эльфов, в гомеопатию, телепатию и не верующих в существование подобных фантомов. В самом деле, никогда не было и никогда не будет антагонизма между верующими в существование, к примеру, гномов, и отрицающих их существование; не создаются доказательства существования гномов и доказательств их не существования; не существует защитников и ниспровергателей "священных писаний и священных преданий" о гномах и так далее.

Неверие в Бога ни к чему не обязывает атеиста, в то время как вера в Бога обязывает верующего ко многому хорошему (Но если бы только к хорошему?!), и ко многому плохому. Так, верующий должен постоянно "ходит перед Богом" (-Бытие, 12:7; 48:15); должен служить ему "всем сердцем своим, и всею душею своею, и всеми помышлениями своими" (Матфея, 22:37; Луки, 12:45); обязан "сокрушать", искоренять инородцев, иноверцев и неверующих (Исход, 23:24; 34:13; 2-ая Царств, 12:27–31; 2 Паралипоменон, 34:7; Иова, 49:7; Псалом 2:9; Римлянам, 16:20; Апокалипсис, 2:27); возненавидь отца своего и мать свою, всех ближних своих во имя любви к Господу Богу (Лука, 14:16; Матфея, 10:37); во имя царствия божьего вырвать и выбросить вон свой глаз, руку и другой "соблазняющий" член тела (Матфея, 5:29–30; Матфея, 18:8–9; Марка, 9:43–47)…

Вы слышали когда-нибудь, чтобы атеизм или какой-нибудь атеист за всю историю существования человечества призывал к чему-либо подобному своих последователей, — атеистов? Не слышали?! — Не слышали и никогда не услышите, ибо подобные призывы ни при какой погоде не следуют из постулатов атеистического мировоззрения, не провозглашались и не могут провозглашаться логикой атеистического мышления и атеистического поведения.

Атеизм не требует от своих последователей ни постоянно "ходить перед атеизмом", ни жить только тем, что "Бога нет"; он не призывает: возненавидь во имя атеизма инородцев, инакомыслящих или верующих; атеизм не предлагает своим последователям заниматься членовредительством над собой во имя атеизма… Правда, атеизм или отдельные формы атеизма могут требовать от атеиста любить человечество и быть гуманистом, во имя любви к человечеству служить ему до самозабвения, до самопожертвования… Но что и кто может усмотреть что-то нехорошее, что-то обессмысливающее жизнь человека в таких атеистических призывах, которые логически, социально и практически вытекают из атеистического смотрения на мир, из отрицания существования Бога? Если из атеистического взгляда на мир, кто-то и может логически делать дурные выводы, то это только те верующие, те проповедники религии и те богословы, которые судят о других по себе примерно так: "Вот если бы лично мы перестали верить в существование Бога, который следит за нами и в обязательном порядке, на том и на этом свете, будет наказывать нас за наши злые, не богоугодные поступки; обязательно, на том или на этом свете, будет награждать нас за хорошее, богоугодное поведение, — то мы, в соответствии со своими личными скотскими желаниями, поступали бы только по-скотски, только плохо”. И когда проповедники и защитнички религии ни с того ни с сего начинают плохо говорить об атеизме и об атеистах, — всегда следует не забывать, что они в образе рисуемого ими ужасно отвратительного атеизма и атеистов олицетворяют свои слегка прикрытые Богом низменные страсти.

Атеистическое — помимо Бога, и без Бога — отношение к действительности способствовало выходу человека из животного и скотского мира. Атеистический — "На Бога надейся, но сам не плошай!" — подход верующих и неверующих к действительности был единственным движущим фактором утверждения человека в жизни, прогресса человеческого общества. Атеизм и лично атеисты внесли львиную долю вклада в развитие материальной и духовной культуры общества и человеческой личности.

Присмотритесь к тем богословствующим, кто публично и сплошь по-черному дерзает плакаться на прогресс, на отход от "добрых старых времен". Поскребите их хорошенько — и вы увидите, что они плачутся по библейским временам, по временам первоначального христианства да нераздельного господства в духовном мире невежественного монашества и "святых отцов", по временам темного Средневековья, по крепостническому праву, по "немытой России", по Ивану Грозному, по трехклассным церковно-приходским школам с 80 % совершенно неграмотного населения и по прочим элементам проклятого прошлого. Недавно, просматривая автобиографические повести Л. Н. Толстого, я натолкнулся на спокойный рассказ нашего великого писателя о том, что его бабушка, уберегая своего 16 летнего сына, отца Льва Николаевича, от искушения грехом прелюбодеяния да онанизма, велела своей крепостной девке ложится в кровать молодого барчука… О! времена. О! нравы (О tempora, о mores!). А ведь для всех богословствующих только в "священном" прошлом были те, что нужно, времена; те, что нужно, нравы.