Василий Экземплярский - Учение древней Церкви о собственности и милостыне

Прежде всего, если в Ветхом Завете богатство рассматривалось как благо само по себе, хоть и условное, а бедность — как зло, хотя и не нравственного порядка, то в христианстве не могло быть и речи о такой оценке богатства и бедности самих по себе. И первое, и второе являлись чем-то несущественным по сравнению с верховным благом — Царст­вом Божиим: жизнь человека не зависит от изобилия его имения [261] Лк. XII, 15. . Эти слова Христа Спасителя являются прямым выражением абсолютной хри­стианской точки зрения, высота которой, сравнительно с ветхозаветным взглядом, определенно отмечены и святыми отцами. Св. Иоанн Злато­уст, например, говорит, что «так как многие слабы душой, то Бог даровал им и чувственные блага. Таким образом, он руководил народ иудейский: у них и богатство текло, и жизнь продолжалась до старости... Но когда пришел Господь наш Иисус Христос, призывающий нас на небо, убежда­ющий презирать блага здешние, внушающий любовь к благам тамошним и отторгающий нас от всего житейского, то справедливо... все богатство заключено в благах будущих, так как мы сделались совершенными» [262] Беседа на Пс. IV, т. V, стр. 30. . Св. Златоуст утверждает поэтому, что, если в Ветхом Завете и сказано было, что богатство и нищета от Господа [263] Сир. XI, 14. , то сказано лишь иудеям, «не знав­шим ничего, кроме предметов чувственных», сказано «подобно тому, как и мы не одинаково говорим с детьми и людьми взрослыми» [264] Беседа XXXIV на 1 Кор., т. X, стр. 350. . И разница между ветхозаветной и новозаветной точкой зрения в данном вопросе так велика, что оценка богатства и бедности прямо противоположна, по взгляду св. Иоанна, в Ветхом и Новом Завете. В Ветхом Завете «богат­ство считалось весьма важным, а бедность была презираема; одно было проклятием, а другое — благословением. А теперь не так... даже надобно искать бедности, если ее нет. Такое она составляет благо... Христос на­звал ее совершенством добродетели [265] Мф. XXI, 19. . Это Он выразил словами, показал и делами, преподал и через учеников» [266] Беседа XVIII на послание к Евреям, т. XII, стр. 160-161. . Иными словами, сознание ново­заветного верующего навсегда вынуждено расстаться с теми ожиданиями, которым даже невольно отдавался ветхозаветный верующий: что внешнее благополучие и богатство суть блага, которые следуют за праведником, а бедность есть зло, которое составляет законный удел нечестивого. Мно­го волнений доставляло уму и сердцу ветхозаветного верующего то, что не видел он такого соответствия в действительности. Вся книга Иова — жи­вой свидетель этих треволнений и попыток выяснить трудный жизненный вопрос. Но для христианского сознания самый вопрос отпадает; жизнь че­ловека не зависит от изобилия его имения. Перед лицом истинной жизни в общении с Богом ничтожны и самый мир с его благами [267] 1 Ин. II, 16-17. , и временные страдания в этой жизни [268] Рим. VIII, 18. , и самая земная жизнь человека есть лишь нача­ло лучшей будущей жизни» [269] Мф. X, 28; Лк. XII, 4 и мн. др. . Поэтому св. апостол не смущается выразить ту поражающую ум наш мысль, что все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы. Злые же люди и обманщики будут преуспе­вать во зле [270] 2 Тим. III, 13. .

Такая абсолютная точка зрения обусловливает то, что первая заповедь христианину в отношении его к миру и благам мира — не собирать себе здесь сокровищ, имея в виду сокровище лучшее, небесное [271] Мф. VI, 20; 1 Тим. VI, 19 и др. , не заботиться о пище и одежде [272] Мф. VI, 31. , даже не заботиться о завтрашнем дне [273] Мф. VI, 36. . Христианство не может, таким образом, видеть в богатстве самом по себе блага, а в бед­ности самой по себе зла, потому что это лишь внешние условия временной жизни, даже для нее не имеющие существенного значения. В христиан­ском жизнепонимании и богатство, и бедность, говоря словами св. Иоанна Златоуста, не истина, но лишь «приятные и благозвучные названия» [274] Беседа на Пс. XLIII, V. 5, стр. 168. ; это лишь «картины», «тень действительности» [275] «О Лазаре», слово IV, т. I, стр. 819. и обманчивый театр [276] «О Лазаре», слово VI, т. I, стр. 877. .

Ввиду такого отношения христианства к богатству и бедности самим по себе ясно, что оценка этих явлений жизни должна иметь своим исход­ным пунктом не отношение их к земному благополучию человека, но к делу его спасения, процессу постепенного совершенствования. Иными словами, мы вправе ожидать найти в новозаветном Откровении ту собственно эти­ческую оценку богатства и бедности, какая осталась далеко не раскрытой в ветхозаветном Откровении. И мы, действительно, встречаем такую имен­но оценку, и притом выраженную столь определенно, что перетолкование новозаветного учения невозможно без извращения его прямого смысла или же без замалчивания прямо относящихся к данному вопросу мест. Мы не можем не поражаться, читая Евангелие и послание святых апостолов, как много и выразительно говорит Новый Завет об отношении человека к богатству и бедности, несмотря на то, что, согласно сказанному, сами по себе они ничто в христианском мировоззрении. Неизмеримая высота еван­гельского учения о предметах духовных высочайшей ценности не помешала уделить много внимания и вопросам нашей обыденной жизни и осветить их, а в том числе и вопрос о богатстве и бедности, своим новым светом. Для раздельности изложим взгляд новозаветного Откровения на богатство и бедность отдельно, хотя, конечно, в идейной связи, так как евангельское учение о бедности и нельзя было бы правильно понять без предварительно­го уяснения его отношения к богатству.

Итак, прежде всего, как смотрит Евангелие на богатство?

Согласно только что сказанному нами, христианство не может рассма­тривать богатства изолированно, вне его отношения к личности обладате­ля; и в этом последнем случае отношение новозаветного Откровения к бо­гатству безусловно отрицательное . Уже в Ветхом Завете сознанию верующих ясно была видна та темная сторона богатства, что оно по приро­де своей тленно и скоропреходяще. Эта сторона выпукло обозначена и в Новом Завете. «Не собирайте себе сокровищ на земле, — учил Господь, — где моль и ржа истребляют, и где воры подкапывают и крадут» [277] Мф. VI, 19. . Послу­шайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро проржавело, и ржавчина их будет свидетельствовать против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни [278] Мф. V, 1-3. . Подобное пишет и св. апостол Павел Тимофею: «богатых в настоя­щем веке увещевай, чтобы они не высоко думали о себе и уповали не на богатство неверное, но на Бога живого» [279] 1 Тим. VI, 17 . Притча Христа Спасителя о не­разумном богаче с образной выразительностью противопоставляет полное ничтожество всех надежд на богатство перед лицом одного несомненного для человека факта — неизбежности смерти [280] Лк. XII, 16-20. . Как увидим, притча эта постоянно напоминается и изъясняется святыми отцами в их поучениях. Это, бесспорно, потому, что ничтожество богатства ввиду неизбежности смерти наиболее доступно сознанию каждого, и эта сторона дела была ясна и ветхозаветному человечеству. Но в новозаветной характеристи­ке богатства мы встречаем еще черту, какой не видели в Ветхом Завете, и которая усваивает богатству неизбежно осуждающий приговор именно с этической точки зрения. Это та характеристика богатства, когда оно на­зывается по самому своему существу «неправедным». «Приобретайте себе друзей, — учил Христос Спаситель, — богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители. Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом, неверен и во многом. Итак, если вы в неправедном богатстве не были верны, кто поверит вам истинное? И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше?» [281] Лк. XVI, 9-12. . Ниже, когда мы бу­дем излагать святоотеческое учение о богатстве, то встретим обстоятель­ное раскрытие мысли о неправедности всякого богатства. Теперь же мы должны отметить неразрывную связь этой евангельской характеристики всякого богатства как неправедного с раскрытым уже нами христианским взглядом на право личной собственности.