Антон Данненберг - Религия на Кубе. Философско-религиоведческий анализ

Вслед за наиболее мощными и организованными протестантскими организациями на Кубу последовали и другие. В последующие годы на острове появились представители таких объединений, как баптисты Доброй воли, Свидетели Иеговы, христианские Ученые, Адвентисты седьмого дня, Церковь Назарея, Менониты, Группа Джидеона, Армия Спасения, Церковь Бога и другие.

Поражение Испании в 1898 году неожиданно открыло Кубу для американского политического контроля, полномасштабного проникновения на остров, а также религиозной экспансии. Миссионеры являлись частью обширного американского притока в Кубу, наряду с военными, дипломатами и бизнесменами. Американцы несли с собой и свои духовные ценности, привитие которых являлось неотъемлемой частью вбирания Кубы в сферу своего влияния. Религиозный фактор стоял здесь на одном из первых мест. Как отмечал известный американский политический и общественный деятель того периода генерал Оливер Отис Говард, «Мы должны поднять их щедрой и благородной христианской серией усилий. Это наша данная Богом миссия, и весь христианский мир смотрит, чтобы увидеть, соответствует ли великая американская республика этому напряжению» [555].

Именно в духе высказывания генерала Говарда и действовали американские протестанты, которые своей миссией видели поднятие общего уровня духовной культуры кубинцев. За этими сугубо гуманистическими целями, очевидно, крылись цели политические, которые преследовала американская администрация на острове.

По сути, после того, как «Рузвельт “спас” Кубу от испанской империи, протестанты попытались спасти Кубу от романского католицизма» [556]. Протестантские издания конца XIX века трактовали американскую интервенцию на Кубу как «акт провидения» и ответ на «македонский зов». Как отмечают американские авторы Г. Ладерман и Л.Д. Леон, «фактом является то, что 95 % ресурсов, необходимых для укрепления протестантизма на Кубе пришло из Соединенных Штатов» [557].

Действительно, низкий уровень образования, неразвитость системы образования в целом, отсутствие нормальной системы здравоохранения и социального обеспечения подготовили протестантским организациям широкое поле деятельности, позволили занять многие кластеры общественного бытия.

Протестантские организации активно спонсировали многие социальные программы, также программы в области сельского хозяйства и промышленности (в первую очередь, образовательного характера). Ими было основано несколько престижных школ начального и среднего уровня, бизнес-школ, а также учреждений высшего образования. Особенно активно реализовывались программы по изучению английского языка, как среди взрослого, так и среди детского населения острова. Протестанты руководили многими приютами, амбулаториями, клиниками, и больницами.

Связи между различными протестантскими церквями в первой половине XX столетия можно охарактеризовать как экуменические. Между различными течениями не было разногласий, способных развести их по разные стороны баррикад. Наиболее же благоприятные условия для протестантов на острове сложились в 1940-е годы, когда согласно новой Конституции Кубы провозглашался светский характер государства и гарантировалась свобода вероисповедания. К этому времени у протестантов на Кубе уже существовала сеть учебных заведений, выходили периодические печатные издания, были свои радиопрограммы. Так, например, в 1938 году был создан Кубинский Совет христианского образования.

В результате в 1941 году протестантскими течениями было принято решение об объединении в единую организацию. В августе 1940 года формируется Федерация евангелической кубинской молодежи (FEJECU). 29 мая 1941 года создается Кубинский Совет Евангелических Церквей. Солидарная позиция методистов и пресвитериан привела к проведению в октябре 1946 года первого Евангелического теологического семинара Матанзаса, к которому в 1951 году присоединилась и Епископальная церковь Кубы. В 1950-е годы ведя активную миссионерскую работу на острове, протестанты начали издавать периодические издания «Евангелические заметки» и «Мир».

При этом часть протестантских Церквей продолжала держаться независимо. В первую очередь это касается баптистов. В результате в 1949 году они объединились в свой семинар в Сантьяго-де-Куба.

Активизация протестантов на острове дала положительный для этих организаций (и США) эффект: к началу 1950-х годов примерно четыреста тысяч кубинцев принадлежали к одному из протестантских течений, представленных на Кубе. К этому же времени протестантские проповедники превзошли численностью католических священников, а протестантские церкви превзошли численностью церкви католические [558].

Таким образом, к середине XX века Протестантская церковь на Кубе была одной из самых крупных и влиятельных во всей Латинской Америке [559].

По мнению американского исследователя Д. Яремко протестантские церкви на Кубе довольно скоро попытались если не отделиться от своих североамериканских прародителей, то закрепить свое право на самостоятельность и национальную идентичность: «В пределах духовного измерения кубинского национализма, кубинские пасторы продолжали свою долгую борьбу с американскими миссиями за индигенизацию протестантизма. Хотя и миссионеры и кубинцы были согласны с идеей «кубинизации», при этом они преследовали каждый свои собственные цели…» [560]. Как представляется, несмотря на эти попытки, протестантизм на Кубе в любом случае слишком крепко был связан с Соединенными Штатами Америки, чтобы полностью отделиться от них как в духовном, так и в организационном плане.

После переворота 10 марта 1952 года, когда к власти пришел Ф. Батиста, протестанты заняли аполитичную позицию по отношению к новому режиму, основанную на теологии пиетизма [561]. Ориентирование на стратегию индивидуального, личного спасения ограждало протестантизм от политических потрясений в оценочном плане. Основным было невмешательство власти в дела Церкви. Безусловно, в данном случае прослеживались двойные стандарты, но подобная позиция позволяла протестантизму сохраниться в условиях внешних социально-политических изменений.

В то же время, как отмечает современный кубинский автор протестантской ориентации Н. Фернандес, подобная позиция имела и серьезные негативные последствия: «Первого января 1959, мы не обладали теологией, которая смогла бы интерпретировать общественные, экономические и политические изменения, которые несла с собой Революция. В тот момент у нас было понятие о Боге, привнесенное с Севера. Это была, скорее, пиетистская интерпретация, которая не давала действовать и погружала нас в сонный спиритуализм, лишенный жизни» [562].