Мир Авиации 2006 02

Надо сказать, что военное руководство Казахстана очень осторожно и разумно подходило к решению кадровых вопросов. Никого не заставляли принимать присягу и желающим перевестись не чинили препятствий. Вопрос с переводом решался в среднем за полгода и меньше. Был даже такой случай. Замполит эскадрильи из полка Су-24 в Николаевке (под Алма-Атой), съездив в отпуск в Россию, привез о тношение на 24 летчика, т. е. 12 экипажей сразу. Правда, окончательный результат этой истории мне не известен.

К 1993 году в ВВС Казахстана сложилась критическая ситуация с призывом рядового состава — бойцов катастрофически не хватало. Даже стоянки охранять приходилось офицерам и прапорщикам. Заступали на сутки, с консервами и термосами. Но уже летом 1993-го между Россией и Казахстаном было заключено соглашение о подготовке младших авиационных специалистов по обслуживанию аэродромной спецтехники. И в августе первая группа из 25 человек убыла в учебную часть, куда-то под Москву.

В том же 93-м сверху поставили задачу организовать боевое дежурство своими силами и с той техникой, что была в наличии. О причинах, вызвавших к жизни такой приказ, официально нигде не говорилось, но на уровне слухов проходила информация об участившихся случаях нарушения воздушной границы со стороны Китая. Якобы, имел даже место случай проникновения Су-27 (?) вглубь Казахстана до Караганды. На обратном пути он зашел на посадку в Уч-Арале, сделал пробежку по полосе и ушел в сторону Китая через так называемые Джунгарские ворота. Сложно судить о том, правда это или нет, но я считаю, что вероятность такого события весьма высока — слишком уж велик соблазн заглянуть к соседу в дом, коль знаешь, что помешать он тебе не сможет. Ведь на тот момент единой системы ПВО, подобной той, что была в Советском Союзе, у Казахстана не существовало. Возможность наблюдать за воздушным пространством, может, и сохранилась, а вот реагировать на нарушения, увы, было нечем. Постановку на боевое дежурство МиГ-27 — самолетов без радиолокационного оборудования и вооруженных ракетами с дальностью пуска 10 км — иначе как насмешкой над самой сутью ПВО не назовешь…

Но на безрыбье и рак рыба. Благо, что строить заново что-либо капитальное не пришлось. Воспользовались укрытиями и помещениями дежурного звена, существовавшего в бытность полка ПВО. Провели связь, положили новый асфальт, восстановили работоспособность створок укрытий, решили вопросы взаимодействия и обеспечения с тыловыми службами. С1 октября 1993 г. дежурное звено в составе пары МиГ-27, вооруженных 4 ракетами Р-60М с одним подвесным подфюзеляжным топливным баком, заступило на дежурство. Выезжали до восхода солнца, вытаскивали самолеты из укрытий, выполняли предполетную, газовали, оформляли документацию и докладывали наверх. Потом от ежедневных газовок отказались — дорого. Опробование двигателей стали проводить только во время предварительной подготовки и при приемо-передаче следующему составу дежурного звена. Дежурили по 10 дней. Но и такой режим оказался тяжелой нагрузкой для полка, т. к. приходилось отвлекать от плановой работы по два специалиста, к тому же отнюдь не начального уровня подготовки. Мне довелось дежурить первую и третью декаду октября. За это время нас несколько раз проверяли из Главного штаба, объявляя учебную тревогу. И только один раз она была боевой, но до взлета дело гак и не дошло. Постояв на полосе в готовности к старту, летчик получил «отбой» и зарулил на стоянку.

Вернувшись в те места через 8 лет, т. е. в 2002-м, был приятно удивлен. ВВС Казахстана живут и живут достаточно активно, имея на вооружении практически все типы самолетов, за исключением тяжелых и больших. В самом Талды-Кургане появились Су-27, переданные Россией в счет компенсации за Ту-95. К сожалению, при решении этого вопроса, российские ответственные лица проявили, скажем так — недальновидность. Руководствовались они, по всей видимости, не стремлением укрепить авиацию стратегического партнера и союзника России в Азиатском регионе, а стремлением сбыть негодный товар. Зачастую самолеты передавались «голыми», без обязательного в таких случаях к сложной технике специального наземного оборудования, контрольно-проверочной аппаратуры и документации. (А вот интересно, по каким ценам они шли? Уж не как новые ли?) Практически все машины разносерийные, что сразу выводит на первое место проблему нехватки запчастей, т. к. ни о какой взаимозаменяемости не может быть и речи. «Доброму соседу» передавали вконец изношенные Су-27, с мизерным ресурсом, в основном из полков, сокращенных в России…

Не знаю, как кто, а мне за державу стыдно.

При освоении «новой» техники ВВС Казахстана столкнулись с новой проблемой — нехваткой, а порой и отсутствием нужных специалистов. Так или иначе, но процесс освоения Су-27 пошел. Правда, довольно специфично: большое внимание уделено работе Су-27 по наземным целям, в то время как МиГ-27 стоит в ДЗ как перехватчик. Это данные на начало 2002 г., и, полагаю, это вынужденный шаг руководства ВВС Казахстана. Возможно, на Су-27 отсутствовали исправные БРЛС или современные ракеты класса «воздух- воздух».

Не исключено, что эти проблемы могут быть преодолены. Во всяком случае, на примере Талды-Кургана я убедился — ВВС Казахстана динамично и грамотно развивающаяся структура Республики. 34 тактических учения в год с боевым применением — цифра, говорящая о многом.

Оптимизирован состав и размещение авиатехники (АТ) по территории страны.

Так, например, МиГ-21, остававшиеся на базе хранения в Талды-Кургане, введены в строй и переданы на аэродром Балхаш в дополнение к уже имеющимся там МиГ-25РБ.

Неизменным оставалось место базирования Су-24 — аэр. Николаевка (ныне — Жетыген) под Алматой.

А вот МиГ-31 перебазированы из Семипалатинска под Караганду. По-видимому, для прикрытия Астаны.

Л-39 из Луговой перебазированы в Балхаш, а МиГ-29 — в Жетыген. Правда, года два назад в СМИ прошла информация о передаче этой базы американцам для проведения антитеррористических операций *.