Техника и вооружение 2006 05

Рабочее место «правака» (штурмана-оператора) в кабине Ми-8МТ Кандагарский отряд 205 — й овэ.

Борттехник Ми-8МТ на рабочем месте в кабине вертолета На летчике надет жилет носимого аварийного запаса НАЗ И, в задних накладных карманах которого видны запасные магазины к автомату

Военный городок — пункт постоянной дислокации 334-го ООСпН и вертолетная площадка в Асадабаде Левый берег реки Кунар был уже пакистанским, откуда с гор едва ли не каждый день обстреливали гарнизон и аэродром

«Восьмерка» 355-го обвп снимает засаду спецназовцев старшего лейтенанта С Мельничука из 3-й роты 154-го ООСпН под Джелалабадом. Бойцы экипированы ранцами десантника РД-54 с нашитыми по бокам карманами для большей вместимости а также обычными вещмешками и туристскими рюкзаками, разведчики впереди несут с собой мины ПТМ 62 Провинция Нангархар, лето 1986 г

Дислокация вертолетных эскадрилий спецназа 40-й армии Лето 1987 г.

Скомплектованные эскадрильи спецназначения представляли собой «сборную солянку» из вчерашних выпускников училищ, значительную часть которых составляли прошедшие ДОСААФ и экстерном сдавшие экзамены «на летчика», выпускников гражданских институтов, не имевших еще допуска к самостоятельной работе, а то и на месте знакомившихся с вертолетом, и едва отошедших от Афганистана летчиков и технарей, возвращавшихся «по второму кругу», Нa дисциплине и ответственности это сказывалось не лучшим образом, первое время ощутимо влияя и на результативность работы.

Ми-8МТ капитана А.А. Моисеева из 205-й овэ за две командировки в Афганистан имевшего на счету почти 1500 боевых вылетов. Вертолет несет блоки УБ-32А 24, снаряженные НАР типа С 5.

На посадочной глиссаде — Ми-24В из 205-й овэ. Темное пятно на борту — след закрашенного прежнего бортового номера вертолета, полученного из другой части Скрывая принадлежность, вертолеты спецназа не несли номеров, ограничиваясь небольшими цифрами из бумаг и на иллюминаторах, заметными лишь вблизи на стоянке.

Подготовке препятствовало полное отсутствие на местах каких-либо методических сборников и информационных выпусков по опыту использования и эксплуатации авиатехники в Афганистане. Подготовленные в ТуркВО и ВВС 40-й армии рекомендации в части не доходили, характер боевых действий там считался «нетипичным» для современной войны и не рассматривался в программах военных училищ, а первая конференция ВВС по изучению опыта афганской войны была проведена только в начале 1986 г., и то ее материалы носили весьма обобщенный характер «основных направлений по дальнейшему повышению эффективности» и совершенствования непременной партийно-политической работы. В печать тогда просачивались лишь скудные сведения относительно действий «ограниченного контингента советских войск на территории ДРА»: специальным постановлением ЦК КПСС в июне 1985 г. как дань перестройке и гласности позволялось публиковать кое-какие сообщения, в числе которых было «применение одиночными советским военнослужащими (экипажами, расчетами) штатного вооружения в целях самообороны при нападении на них мятежников в ходе занятий и учений», а также «отдельные единичные факты (не более одного в месяц) ранений или гибели советских военнослужащих при исполнении воинского долга». Недочеты в подготовке и отсутствие опыта привычно компенсировались призывами к «самопожертвованию. мужеству и героизму».

При таком положении дел командиру отводилась первостепенная роль. Его требовательность. опыт и личный пример позволяли сплотить группу, обеспечивая успех боевой работы и, не в последнюю очередь, ее продуманной организацией постараться избежать ненужных потерь (их доля но причине недисциплинированности, слабой выучки и порядка оставалась достаточно высокой). В полной мере эти факторы сказались в начале деятельности эскадрилий спецназа.

Дебют 239-й овэ начался с разбитых машин: не прошло и месяца на новом месте, как пострадали сразу три вертолета, и лишь по случаю обошлось без жертв. После перелета в Газни в воскресенье 16 февраля 1986 г. заруливавший на стоянку Ми-8МТ в тесноте прошелся впитом по находящимся на ней вертолетам. В стороны полетели обломки лопастей, пострадал редуктор, и боевую деятельность эскадрильи пришлось начинать с поиска и замены восьми пострадавших лопастей.

Не прошло и двух недель как 26 февраля в операции под Ургуном была потеряна другая «восьмерка». Осуществив налет на душманскнй склад, рота спецназа захватила солидные трофеи. Для их вывоза запросили «вертушки». Пришедший вертолет выполнил посадку на хребте на высоте под 3000 м и, загрузившись, пошел на взлет. На беду, экипаж имел слабую подготовку к полетам в высокогорье: едва оторвавшись, машина «посыпалась» и рухнула в ущелье, перевернувшись на склоне, снеся винт и застряв между валунамн. Экипаж и разведчики на борту отделались ушибами, но машина ремонту не подлежала. Оправдывая потерю, «наверх» доложили о поражении вертолета вражеской ПВО, после чего последовал запрет на полеты в этот район, продолжавший работу спецназ едва не остался без авиаподдержки.

Однако задач никто не отменял, тем более что деятельность оппозиции в это время изрядно активизировалась. По оценке штаба 40-й армии, группировка мятежников в 1-м полугодии 1986 г возросла до 125,7 тыс. человек, превысив численный состав самой армии, а их силы пополнились 2500 единицами тяжелого вооружения, включая 215 реактивных установок, 330 минометов, 530 ДШК и 150 ЗГУ. Вооружение и резервы, поступавшие из-за границы, сосредотачивались на приграничных базах, против которых войсковые операции были малоэффективны: пока армейские части разворачивались и выдвигались на удаленные и труднодоступные рубежи, противник успевал перегруппироваться и отвести силы, а с отходом войск все возвращалось на круги своя. Докладывая обстановку министру обороны, начальник опергруппы МО СССР в Афганистане генерал армии В.И. Варенников в апреле 1986 г. предлагал: «Боевые действия против базовых районов, находящихся вблизи границ или в районах, исключающих их изоляцию от притока резервов противника, войскам не проводить». Основная роль на таких направлениях отводилась массированным ударам авиации, минированию и действиям спецназа.