Мир Авиации 2003 03

1* Даже при этом по числу единиц авиатехники вторая кампания сильно уступает первой. В 1994–1996 гг. на Северо-Кавказском ТВД было задействовано до 200 боевых и транспортных самолетов и не менее 75 вертолетов. К боевым действиям привлекались даже стратегические бомбардировщики Ту-22МЗ. Во второй войне количество исправных боевых самолетов и вертолетов на ТВД всегда выражалось лишь двухзначной цифрой.

Основное количество боевых самолёто-вылетов пришлось, как обычно, на штурмовики Су-25. Других подходящих для этого машин у российских ВВС попросту не осталось: в годы «перестройки» были бездумно уничтожены почти все однодвигательные истребители-бомбардировщики МиГ-23/27 и Су-17, которые очень пригодились бы теперь на Кавказе. После Первой Чеченской войны МО РФ сделало попытку «реанимировать» 1–2 полка МиГ-27 или Су-17, как наиболее подходящих для подобных операций самолетов. Но это мероприятие заглохло так и не начавшись. Все находящиеся на базах хранения МиГ- 27 и Су-17 быстро пришли в негодность из- за отвратительных условий этого самого хранения. К тому же над этими машинами за последние годы «хорошо потрудились» охотники за цветным металлом. На предприятиях авиапрома и ремзаводах ВВС не осталось запчастей для приведения машин этих типов в боеспособное состояние, а в бюджете, как обычно, не нашлось средств.

В боях участвовали в основном «грачи» из отдельного штурмового полка, размещённого в Будённовске и Моздоке. В Моздоке в 1999–2001 гг. находились штурмовики Буденновского ОШАП и несколько звеньев командированных на театр боевых действий Су-25, число которых никогда не превышало состава усиленной эскадрильи. Матчасть для командированных «одалживали» в Буденновском полку и других частях СКВО, а также брали с баз хранения и перегоняли из других военных округов, в том числе и из МВО. Пилоты Су-25 прибывали в командировки на Северный Кавказ со всех концов России, обычно от одного полка прибывало 3–4 летчика. По мере сокращения группировки ВВС РФ в Чечне, в связи «с окончанием активной фазы операции», все прикомандированные штурмовики с ТВД убрали.

По состоянию на начало 2003 года, в Моздоке, который из-за своей близости к территории Чечни более предпочтителен в качестве «аэродрома подскока», нежели, например, Буденновск, находятся дежурные звенья Су-25 Буденновского ОШАП и бомбардировщиков/разведчиков Су-24, а также вертолеты и дежурные пары ПВО. Никаких отдельных штурмовых авиачастей в Моздоке нет. Кроме того, из Липецкого Центра боевого применения ВВС РФ перебрасывалось на ТВД звено полумифических Су-39 (они же Су- 251). Впрочем, эти «суперграчи» пробыли в зоне боевых действий весьма недолго и привлекались в основном к нанесению «точечных» ударов с применением современных управляемых боеприпасов. Они уничтожили, в частности, единственный остававшийся у чеченцев к 1999 году самолёт Ан-2 на аэродроме в Грозном и еще ряд важных объектов боевиков — РЛС, средства связи и несколько единиц бронетехники.

Су-25УБ (бортовой номер «52», красный) стартует на разведку погоды над Чечней. Под крылом подвесные топливные баки и блоки НУР. Буденновск, февраль 2002 г.

Су-25 (35 красный) возвращается с задания. Этот Су- 25 брал в полет бомбы. Буденновск, февраль 2002 г.

Тактика авиации ОГВ(с) в Чечне в основном обуславливается ограниченным объёмом задач, стоящих перед федеральными войсками в ходе контртеррористической операции (КТО). Например, штурмовики Су-25 обычно вылетают на задание парами, при этом ведущий несёт лишь два подвесных топливных бака и два блока НУР, а ведомый — подвесные баки и бомбы. Полная боевая нагрузка требуется редко, также как и вылеты звеньями.

Кроме штурмовиков в боевых действиях интенсивно использовались фронтовые бомбардировщики и разведчики Су- 24, также базировавшиеся в основном в Моздоке. Здесь же с 1999 года несут боевое дежурство пары МиГ-29 или Су-27 различных истребительных полков СКВО, в задачу которых входит обеспечение контроля воздушного пространства над Чечнёй, сводящееся на практике к редким вылетам на патрулирование. В 1999–2001 гг. к боевым действиям привлекались до 3 МиГ-25РБ из 47 ГРАП, работавших с аэродрома Ахтубинск (подробнее см. МА 3-01). Транспортные самолёты Ан-12, Ан-26, Ан- 22, Ан-72/74, Ил-76, Ту-134 используют в основном аэродромы Будённовска и Моздока. Время от времени транспортным бортам разрешают приземляться и в Грозном-Северном, но из-за сохранения угрозы обстрелов экипажам не рекомендуют там долго задерживаться.

Разумеется, интенсивное использование авиации в сочетании со старением авиапарка не могло не сопровождаться потерями. Хотя немногочисленные тяжелш средства ПВО чеченцев были выбиты в начальной фазе боёв (последнюю действующую ЭСУ-23-4 «Шилка» вертолёты сожгли в конце октября 1999 г. в районе Новогрозненского), у боевиков оставалось некоторое количество (обычно говорят о нескольких десятках) зенитных установок (ЭУ-23-2, ЗГУ, ЗПУ, крупнокалиберных пулемётов ПСВТ и ДШК). Возможно, именно от их огня был потерян первый в конфликте самолёт (хотя официально объявили о его потере по техническим причинам) — разбившийся 9 сентября возле Буйнакска Су-25. Применение тяжёлых пулемётов сократилось лишь с переходом незаконных формирований к действиям мелкими группами, поскольку таскать на себе по горам все эти ЗПУ и ЗГУ довольно затруднительно. Во всяком случае, с начала 2001 г. большинство сообщений об обстреле летательных аппаратов из таких установок впоследствии не подтвердилось.

Безусловно, главная угроза для боевых самолётов ОГВ(с) в Чечне всегда исходила и исходит от переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК). Американцы с начала 90-х годов перестали поставлять свои ракеты «Стингер» афганским моджахедам, являвшимся одними из главных «спонсоров» боевиков. Поэтому сомнительно, чтобы Усама Бен Ладен и его коллеги имели в 2000–2001 гг. много «Стингеров» на продажу. Во всяком случае, офицеры авиации ОГВ(с) не помнят ни одного случая, когда бы эти ракеты захватывались в качестве трофеев, хотя разведка и давала постоянно информацию о наличии чуть ли не нескольких сотен «Стингеров» у тех же Хаттаба и Басаева.

Так что зенитно-ракетный огонь по российской авиации в подавляющем большинстве случаев вёлся и ведется нашими же «Стрелами» и «Иглами». С мнением о том, что использовать эти комплексы по «своим» самолетам не даёт специальная блокировка, нельзя полностью согласиться. Такая ситуация действительно имела место, например, входе Карабахской войны между армянами и азербайджанцами, когда украденные со складов Советской армии ракеты «отказывались» наводиться на авиатехнику советского производства. Но большая часть ПЗРК, поступивших в Чечню по грузинскому канал, имеет украинское, балканское или восточно-европейское происхождение, и на них в заводских условиях выполнены доработки, вполне позволяющие стрелять по российским самолётам и вертолётам.