Мир Авиации 2003 03

Ударный вертолет Ми-24П б/н 03 «Акула». Объединенная авиационная группа (ОАГ), Калиновская, март 2000 г.

Вертолет имеет стандартный для данного типа камуфляж: сверху — светлый хаки с «трилистниками» цвета хаки, снизу — серо-голубой. «Родной» номер замазан, вместо него мог использоваться написанный на бумажке номерок под стеклом фонаря.

ПЗУ — оранжевые. На хвостовой балке — стандартная желтая сужающаяся полоса с черной надписью «ОПАСНО» и черной стрелой. Диски колес — зеленые. Звезды — на бортах за крылом и под фюзеляжем. Концы лопастей обоих винтов — красные.

Эмблема — «Акула» — появилась в декабре 1999 года и была нарисована на обоих бортах поверх бывшего там раньше российского флага (бесика). С появлением рисунка борт в позывных чаще всего обозначали как «акула». На земле, меж своими ее называли чаще «беременной акулой» из-за соответствующих пропорций нарисованный рыбы.

Работавшие в Чечне вертолеты внешне отличала сильная закопченость. Периодически машины отмывали, но интенсивность полетов не позволяла делать это постоянно. Поэтому представленный борт в разные моменты времени мог иметь разную степень чистоты.

Ми-8МТВ-2 б/н 43. Владикавказ, осень 2001 г. Камуфляж стандартный, но сильно выгоревший («белый борт»). Бесики с обеих сторон. Полный комплект «афганских» доработок. Прибыл из Абхазии. К концу года списан

Ми-8МТ б/н 55 Буденновского полка. Район Ботлиха, весна 2001 г. «Белый борт», орел только слева, флаги — с обеих сторон

Вертолет технической разведки Ми-8РТР. б/н 75 Калиновского полка. Ханкала, осень 2001 г. Прибыла из Абхазии из состава миротворческих сил РФ (желтые буквы «МС»). Схема камуфляжа — степная. Эмблема — с обеих сторон

Ми-8МТ б/н 28 из состава ОАГ. На бронеплите — эмблема ОВЭ, табличка «Grozny-City, льгот нет» за стеклом

Ми-8МТ б/н 18, доработанный для ведения радиоперехвата (антенны под фюзеляжем). Грозный-Северный, конец июня 2000 г.

Ми-24П Буденновского полка. Буденновск, февраль 2002 г. Камуфляж стандартный, но сильно выгоревший («белый»). Двуглавый орел на другом борту нарисован иначе

Ми-24Г1, Ханкала, начало 2000 г. «Белый» камуфляж. На носу под передней кабиной полковые «страдальцы» маркером нарисовали обнаженную девушку

Ми-24П со стрелой. На трех нижних машинах рисунки на хвостовой части получались так: сильная копоть отмывалась местами до стандартного камуфляжа в соответствии со вкусом отмывателя

Ми-24В б/н 58 «Полосатый». ОАГ, Грозный-Северный, 25 июля 2000 г.

Ми-24П б/н 01 «Туз», ОАГ, конец июля 2000 г.

Фото из архива О. Рыбальченко

Владислав МОРОЗОВ Уфа

Наверное, прискорбно, что боевые действия на Северном Кавказе давно стали восприниматься в российском обществе как нечто привычное и само собой разумеющееся — настолько, что падавшие в Нью-Йорке небоскрёбы не воспринимались как нечто сверхтрагическое. «У них» там нашелся свой Бен Ладен, а у нас вроде бы всегда был свой «персональный» фронт борьбы с мировым терроризмом. Так или иначе, операции против террористов в Чечне продолжаются, и не последнюю роль в них по прежнему играет авиация.

После вторжения боевиков в Дагестан в августе 1999 года, которое официально считается началом «второй чеченской войны», в боевые действия сразу же включились авиаторы 4-й воздушной армии Северо-Кавказского военного округа (СКВО). По оценкам различных военных экспертов, на случай полномасштабных боевых действий на Северо-Кавказском направлении (например, при гипотетическом столкновении с силами НАТО или США, которые будут использовать базы в Грузии или Азербайджане) боеспособность СКВО, в силу характерных для российской армии проблем новейшего времени, совершенно неудовлетворительна. Но для контртеррористических действий боевой потенциал авиации СКВО был признан достаточным. Позже авиационная группировка в регионе была усилена за счёт других округов 1*. В состав Объединённой группировки войск (ОГВ) на Северном Кавказе вошла авиатехника как ВВС и Армейской Авиации, так и других ведомств — пограничников, МВД и даже МЧС. К зиме 2000–2001 гг., после установления контроля российских войск над основными населёнными пунктами и транспортными коммуникациями Чечни и объявления об «окончании активной фазы антитеррористической операции», все «чужие» авиачасти и техника были выведены из региона. В распоряжении ОГВ(с) остались несколько десятков боевых самолётов и вертолётов, костяком которых являются авиачасти Северо-Кавказского ВО. Небольшая численность авиационной группировки, до известной степени, компенсировалась высокой интенсивностью применения авиатехники, особенно в начале боевых действий. Согласно опубликованным СМИ данным, к январю 2000-го авиация совершала по 25–60 вылетов в сутки, а их общее количество с августа 1999 г. превысило 5800; к маю 2001-го количество вылетов дошло до 11 тысяч. По мере перехода чеченских боевиков к «подпольно-партизанской» тактике, интенсивность применения авиации постепенно снижалась.