Мир Авиации 2003 03

В мае 1941 г., еще до завершения обучения, В.М. Лавского назначили на должность штурмана 289-го ближнебомбардировочного полка, который в это время получал на Харьковском авиазаводе самолеты Су-2. В июне 1941 г. Лавский выехал к месту своей службы в Харьков через Москву. Именно в столице его застало известие о начале войны.

289 ББАП после сбора всего летного состава перебазировался на аэродром Богодухов, откуда и начал боевые действия. Полк был сформирован из молодых авиаторов, и, чтобы не потерять их, решили поначалу выпускать на задания только опытный командирский состав. Однако такой подход грозил полку в скором времени остаться без командиров. В один из вылетов Лавский попал в серьезную переделку. На отходе от цели группу бомбардировщиков перехватила пара «Мессершмиттов». Первым подвергся атаке самолет ведущего группы, командира 1-й эскадрильи Овчинникова, (Лавский летел на этой машине штурманом). Поврежденный Су-2 пошел на снижение. Летчик не прерывным маневрированием не давал противнику, заходившему с двух сторон, вести прицельный огонь. Ответного огня В. Лавский вести не мог — турельный пулемет заклинило. Тогда он достал ракетниц)' и выст релил сначала по одному, затем по другому «мессеру». Выпущенные ракеты оставляли за собой густой дымный след. Немцы пре кратили атаки, и летчик повел Су-2 на вынужденную посадку.

Сели у кукурузного поля, быстро отстегнули привязные ремни и выскочили из самолета: боялись, что он вот-вот взорвется. Однако взрыва не последовало. Внезапно появились какие-то люди. Послышался крик: «Хенде хох!» Немцы?! Все могло быть. Линии фронта с непременными окопами, укрепленными огневыми точками не существовало, обстановка менялась непрерывно — противник продвигался на восток. Поэтому сказать точно, чья эта территория, никто не мог. Летчики тихо сидели в густых посадках до тех пор, пока один из тех, кто стоял у кукурузного поля (тоже не решаясь в него заходить) сказал: «Ну их … ребята, пошли!» Тут авиаторам стало понятно — наши.

— Вы что же, не видите, на самолете звезда красная! Вон, не сгорела еще… — пожурил солдат Лавский.

— Так ведь немцы захватывают наши самолеты и тоже на них летают… — ответили те.

Два авиатора с трудом, но вернулись в свой полк. Там их уже списали со счетов: экипажи, возвратившиеся на аэродром, доложили, что самолет командира был сбит, упал на землю и взорвался. На В.М. Лавского заготовили похоронку, но поскольку его отец остался на оккупированной территории, а место жительства брата оставалось неизвестным, отправку послания задержали. Комполка Огиев построил полк и выговорил всем участникам этого боевого вылета за то, что они бросили в бою самолет своего командира, оставили его без огневой поддержки. Внушение возымело действие.

Лавский настоял, чтобы при планировании боевых вылетов вместе с опытными летчиками назначали и один-два молодых экипажа. «Пару вылетов — и они уже обстрелянные». На Су-2 В.М. Лавский совершил около 30 боевых вылетов. В основном же приходилось организовывать боевую работу полка, так что времени на сами вылеты не оставалось.

Впоследствии времени стало еще меньше. Майор Лавский в период подготовки Харьковской наступательной операции (весной 1942 г.) был назначен штурманом Маневренной авиагруппы Юго-Западного направления. Впоследствии, после формирования 8-й Воздушной армии, стал заместителем Главного штурмана этого авиасоединения. В этой должности ему также приходилось летать — на самолетах Пе2, А-20 «Бостон» и По-2: все эти вылеты в основном выполнялись для контроля бомбометания экипажей 8-й ВА.

Когда освобождали Крым, стало известно, что некоторые экипажи ночных бомбардировщиков По-2 не выполняют боевое задание так, как того требовал боевой приказ: сбрасывают бомбы не на Севастопольскую бухту, забитую кораблями (противник эвакуировался с полуострова), а на суда, стоящие на рейде или попросту в море. Потребовалось проверить это лично. На По-2 Лавский вылетел на Севастополь. В районе цели он наблюдал за действиями бомбардировщиков. К сожалению, сведения, поступившие в штаб, нашли подтверждение. Разумеется, сильная зенитная оборона порта мешала выполнять задание: противник эвакуировался со всего полуострова, и на ограниченном пространстве оказались едва ли не все зенитные средства, которые немцы имели в Крыму. Однако бомбометание по скученным кораблям дало бы гораздо больший эффект, чем по тем из них, что вышли в море.

Экипаж вернулся на аэродром. На По-2 подвесили бомбы, и Лавский вылетел вторично — на этот раз для бомбометания по Севастопольской бухте. После сброса бомб самолет поймали прожектора и начался зенитный обстрел. Энергичным маневром летчик попытался выйти из лучей, но зенитчики уже вели прицельный огонь. Запахло бензином, однако машина не загорелась. Стали набирать высоту, поднялись до 1000 метров, и в это время двигатель встал. Сопровождаемый прожекторами, По-2 пошел на снижение. Вскоре лучи остались позади. По трассам наземной перестрелки определили прохождение линии фронта. Самолет к этому моменту летел на 500 метров: помор ла набранная после повреждения высота. Летчик приказал: «Берите ручку, управлять будем вдвоем». Рули управления были сильно побиты — обшивка их была изодрана в лохмотья. Так, выжимая вдвоем ручки управления, экипаж вел самолет. Вскоре хвостовой костыль чиркнул но твердой поверхности, и По-2, упав на основные стойки, покатился по земле, остановившись после пробега 30–50 метров. Осмотрев место приземления, летчики поняли, что им сильно повезло: впереди находился противотанковый ров, до которого самолет не докатился нескольких метров. Осмотр повреждений показал: пулеметная очередь с земли пробила бензобак — точно посередине емкости, так что горючего хватило на набор высоты, которая, по сути, и спасла экипаж от посадки на территории противника.

Когда узнали, что офицер штаба Воздушной армии, заместитель Главного штурмана летал в тыл противника без разрешения командования, был выпущен приказ, в котором Лавскому объявлялся выговор и запрещалось допускать такие полеты впредь.

Тем не менее после освобождения Севастополя 9 мая 1944 г. В.М. Лавский был награжден орденом Красного Знамени за успешное выполнение боевых задач.

В конце апреля 1945 г. Лавского вызвали в Москву и показали приказ о его назначении старшим штурманом-инспектором штурманской службы ВВС. В дальнейшем ему пришлось быть также штурманом полярной экспедиции СП-5.

В.М. Лавскому была зачтена предыдущая подготовка в академии ВВС и на КУНС, что дало ему возможность в 1950 году поступить в академию Генерального штаба. В 1952 г., после академии, Виктору Михайловичу предложили занять должность начальника штаба воздушной армии, но он отказался: для него это была совершенно незнакомая сфера деятельности. Тогда ему предложили только что освободившуюся должность Главного штурмана войск Воздушной обороны приграничной линии (командующий — К.А. Вершинин), подчинявшихся Генеральному штабу. В декабре 1952 г. Лавский приступил к работе в новой должности. Однако после смерти Сталина эту авиационную структуру расформировали. В.М. Лавский временно остался не у дел, но не надолго. Вскоре на Сахалине открылась новая вакансия — Главного штурмана 10-й Воздушной армии. В мае 1953 г. Виктор Михайлович убыл на Сахалин. Служба на острове позволяла ему через 5 лет вернуться в Москву. В мае 1957 г. его вызвали в столицу, где ознакомили с приказом министра о назначе нии его Главным штурманом ВВС Вооруженных сил Советской армии. На этой должности В.М. Лавский проработал 14 лет.