Мир Авиации 2003 02

Еремиевский И.И.: «Ровно в 6.00 утра прилетели бомбить аэродром самолеты Юнкерс-88, пять штук. Наши самолеты без 15 минут 6.00 поднялись и ушли в зону ожидания, знали, что в 6.00 немцы будут бомбить аэродром. Немцы ходили строго по расписанию».

Самолет командира полка, поврежденный в ходе боевого вылета 22 июня, поставили в сад под колхозный сарай на замену двигателя. Во время налета механик по вооружению сержант Глущенко возился у самолета.

«Один Юнкерс-88 снизился над колхозным сараем для штурмовки /…/ Глущенко заметил самолет и с турели стрелка-радиста открыл огонь по Юнкерсу, корректируя огонь по трассирующим пулям /…/ Самолет задымил, перелетел через Овруч и сел на артполигоне. /…/ Второй Юнкере тоже пошел штурмовать вторую линейку стоянки самолетов /…/ В выкопанном окопе (стояла) привезенная со склада новая автомашина со счетверенными пулеметами «Максим». Пулеметчик /…/открыл огонь из всех пулеметов /…/ Юнкере задымил и тоже перелетел через Овруч и сел на артполигоне. Третий Юнкере хотел сесть и заб рать экипаж со сбитых самолетов. (Но) набежало много людей, самолет не сел. Приехали военные, забрали оба экипажа самолетов. На заданные им вопросы немецкие летчики не отвечали, только сказали, что им перед вылетом сообщили, что здесь нет никакой обороны».

Моргунова В.И.: «Мы хотели забросать их камнями, но комиссар Веревка сказал, что нужно их в Москву доставить. Их накормили, а после остригли».

Пикало И.А., техник 94 АП: «Командир [Ю-88] был полковник, бомбивший, как он заявил, Лондон и Париж. Комиссар полка задал ему вопрос: почему вы на нас напали? Мы с вами имеем договор. Мы с вашим рабочим классом и крестьянством – друзья. Он ответил – у нас нет рабочего класса и крестьянства, у нас есть единая арийская раса, которая должна завоевать весь мир».

Коротков И.Т., штурман 52 АП: «Со мной [в ходе этого налета]произошел забавный эпизод, который показывает, как в первые дни войны у нас, молодых воинов, недоставало еще необходимого боевого опыта.

Более десяти немецких бомбардировщиков под прикрытием своих истребителей начали бомбить самолеты 94 СБАП, располагавшиеся на аэродроме в нескольких километрах от нас. Увидев это, я в /…/ярости начал стрелять из пулемета ШКАС, установленного на специальной установке. Дал несколько прицельных очередей – и все безрезультатно, ни одного попадания. , Только через некоторое время, остыв от клокотавшей ярости, сообразил, что на таком большом расстоянии стрельба из малокалиберного пулемета ничего не дает».

Будучев А.Д.: «Но самое опасное заключалось в том, что немцы в шуме моторов и грохоте стрельбы, пройдя через летное поле, набросали много бомбловушек, которые зарывались в землю на метрполтора, там взрывались, образуя внутреннюю пустоту, а на земле оставалась кучка земли /…/ Проходя через пом, один офицер провалился по самые плечи в одну из этих пустот, доложил командованию, и всему личному составу пришлось часа 3-4 засыпать и утрамбовывать эти скрытые ямы. Сколько самолетов и людей могли бы погибнуть при взлете, не обнаружь эту гадость вовремя».

Противник подверг бомбардировке также и полигон дивизии, на котором стояли списанные самолеты – два У-2 и один ТБ-3, вероятно, приняв эту площадку за один из полевых аэродромов.

94 АП с первого же дня войны действовал активно, уничтожая колонны бронетехники и живой силы противника на дорогах. В 52-м полку было несколько иначе.

Соловьев А.А., оружейный мастер: «23 июня рано утром нас бомбили, пришлось половине полка перебазироваться на /…/ аэродром Кремно. И здесь рано утром 24 июня нас сильно бомбили, нанесли урон технике. С аэродрома Кремно 24 и 25 июня делали боевые вылеты. /…/Помню,/…/я заряжал самолет командира эскадрильи Якименко, который повел эскадрилью в бой, откуда вся АЭ не вернулась. /…/Мы, техсостав, перебазировались 25 июня к вечеру на аэродром Хабное почти без летного состава и самолетов».

Среди многих воспоминаний ветеранов 94-го СБАП самым черным днем в истории полка отмечается 26 июня 1941 г.

Будучев А.Д.: «Летчики рассказывали: бомбили ту же цель, зашли, сбросили бомбы, постреляли из пулеметов. В это время появилось два полка немецких истребителей, атаковали наш полк. /…/Поступила команда-рассредоточиться и на бреющем полете уходить домой. Уже наступали сумерки. Самолеты садились где попало на нашей территории…»

Назаров Г.С.: «К нашему прилету во второй раз нас встретили сильным зенитным огнем и как только замолкли зенитки, обрушилось что-то около полусотни истребителей, и начали нашу махину кромсать /…/. В тот день /…/ мы потеряли почти всех, вернулись искалеченные, израненные 7 или 9 единиц/…/, в том числе и мой экипаж на одном моторе».

25 июня семьи комсостава стали эвакуировать с аэродрома. Образцова (Хакимова) Х.Б. – дочь комэска 2-й АЭ 94-го СБАП: «Папа сказал, что утром пришлет машину нам на помощь. /…/Просил маму не беспокоиться за него, он вернется. Мама (упрекнула его), что он отдал свой самолет другим, а сам сел на старый /…/. Папа сказал, что он отдал самолет молодым летчикам, (так как) они могут не справиться со старым. А он справится. Просил маму не переживать за него /…/ «Я дам им, фашистам-немцам, жару!» Тогда мама сказала: «Ну, значит, гибель». В этот вечер последний раз мы видели папу. Утром 26 июня приехали за нами солдаты и проводили нас на станцию. Уехать удалось только вечером. Помню, как наши мамы причитали, что самолеты нашего полка с задания не вернулись».

Из экипажей, летавших на Пе-2, наиболее эффективно, судя по воспоминаниям, действовал комэск 52 АП капитан Борисов.

«В совершенстве владея самолетом Пе-2, /…/летал над вражескими войсками на бреющем полете, в полном смысле (слова) по головам врагов, а сам оставался невредим».

Слесарчук В.И.: «Борисов, возвращаясь с боевого задания, всегда в радиаторах привозил колосья, по которым на аэродроме узнавали, над какими хлебами он летал».

Царегородский А.А.: «Числа 23-24 июня группу из 5 самолетов на боевое задание повел командир эскадрильи /…/ Борисов. Мы шли крайними справа. Задача: бомбить скопление войск противника в Малинском лесу /…/. Маршрут по обыкновению проложен прямо. Но /…/я не сразу разгадал маневр Борисова/… /. Он взял направление маршрута значительно правее проложенного. Сделав большой обход, и с пологим левым разворотом зашел на цель с тыла противника. Заранее набрав высоту выше заданной, на цель зашел со снижением, и мощный огонь зениток обрушился на нас тогда, когда бомбы легли в цель, а мы удалились. Ия подумал: вот как надо воевать!»

Шумилов В.М., техник 52 АП: «Вспоминается случай. Сел самолет далеко от стоянки. Летчик выключил моторы. Мы подбежали, самолет был весь в масле. Летчик, фамилия его была Борисов, /…/ говорит: «Ребята, посмотрите, что-то давление масла упало». Когда мы отстегнули нижний капот, то вместе с капотом отвалился и масляный радиатор. Капитан просто молил нас: «Ребятки, хлопцы, сделайте, привяжите, нужно лететь, немец змеей ползет по нашим дорогам!» Пока мы ставили радиатор, другая группа подвешивала бомбы, восстановила боекомплект, заправила бензином, маслом. Летчик не разрешил нам опробовать моторы. Сказал: «Некогда, надо бить гада» и с места взял взлет».