Пинакотека 2001 01-02

В эту пору его интересовали прежде всего доказательства существования Бога. Эти искания легли в основу работы о святом Ансельме (1923), начатой еще до войны под руководством Франсуа Пикаве. Она ясно показывает роль платонизма в философии Койре; в примечании на с. 60 Койре пишет: «Пожалуй, достаточно было бы изложить в современных терминах идеи Плотина или, напротив, убедиться в том, какое большое место занимают плотиповские идеи не только в трудах немецких идеалистов (не составит труда отыскать их у Гегеля, Шеллинга или Фихте), но и в работах более «современных», более «научных», например, в исследованиях марбургской школы: ее глава, Герман Коген, описывает всемирный разум в терминах, которые кажутся заимствованными у Григория Нисского и Максима Исповедника».

В начале Первой мировой войны Койре записался добровольцем во французскую армию, в 1916 году был отправлен воевать в Россию, принял участие в Февральской революции, примкнул к эсерам и в 1919 году был вынужден навсегда уехать за границу. С начала 1920-х годов он получил место преподавателя в Практической школе высших исследований, а в 1927 году защитил по-французски диссертацию «Философия и проблема народности в России в начале XIX века». В этом исследовании, столько же историческом, сколько и философском, Койре показывает, что русские славянофилы, стремившиеся примирить веру и знание, чувство и мысль, обязаны очень многим немецкой романтической философии 7*. Под немецкой романтической философией Койре подразумевает в первую очередь философию природы Шеллинга 8*, в которой, в свою очередь, усматривает далекие отзвуки ренессансной мистики, находившейся под сильным влиянием платонизма. Очевидно, что интеллектуальный инвентарь Койре, прежде всего, – мысль о необходимости брать за точку отсчета религиозное восприятие мира и платоновскую мистику, – теснейшим образом связан с русской рецепцией немецкой философии на рубеже XVIII и XIX веков. Александр Койре не порывал связей с Россией и в повседневной жизни: он продолжал общаться с русскими друзьями, среди которых следует в первую очередь назвать Романа Якобсона; эти связи не прервались и в 1931 году, когда Койре основал журнал «Философские исследования», сыгравший большую роль в знакомстве французской публики с немецкой философией: вместе со статьями Жана Валя, Габриэля Марселя, Эрика Вейля, Грутхуйзена и Александра Кожева (специализировавшегося па рецензиях) здесь публиковались переводы из Мартина Хайдеггера, Карла Лёвича, Ганса Липпса.

Вторая книга Койре, посвященная русской философии, сборник статей «Исследования по истории философской мысли в России», вышла в 1950 году. В отдельной главе, в которой очевиден автобиографический подтекст, он рассказывает о русском гегельянстве. Другим источником, повлиявшим на интеллектуальное становление Койре, стала вызывавшая большой интерес в России на рубеже XIX и XX веков философия Бергсона 9*, который специально интересовался восприятием времени.

Интерес Койре к феноменологии, детально изученный Карлом Шуманом 10*, возник зимой 1909/1910 года. В Геттингене Койре оставался до 1913 года, а потом вернулся туда ненадолго после пребывания в Париже в 1913-1914 годах. Таким образом, он имел возможность встретить в Геттингене другого уроженца России, Густава Шпета, который, хотя и не был первым пропагандистом философии Гуссерля в России, сделал ее центром философской дискуссии в течение всей второй половины 1910-х годов 11*. В 1909-1910 годах Койре слушал лекции Рейнаха о теории суждения, а в 1910 году – его курс о Платоне. Слушал он также лекции Гилберта о принципах и основополагающих проблемах математики и проявлял большой интерес к математическим парадоксам, которые в 1910 году занимали в Геттингене не только математиков (Эрнст Зермело), но и феноменологов (Рейнах) 12*.

Эжен Рубин (Евгений Рейс) (1906~2000) Александр Кожев. Ок. 1935

Фотопортрет

После того, как Гуссерль не принял в качестве диссертации парадоксальное сочинение Койре о теории множеств, в их отношениях наступило некоторое охлаждение, однако продлилось оно недолго. С июля 1921 года по июль 1932 года Койре шесть раз ездил к Гуссерлю во Фрайбург и оставался там порой по несколько недель. В 1928-1929 годах вместо Койре Гуссерля посещал другой молодой философ, тоже еврей, тоже выходец из России и тоже поклонник немецкой философии, Э.Левинас 13*. Известно, что Койре редактировал французский перевод «Картезианских размышлений», а в 1929 году, когда Гуссерль приехал в Париж на защиту его диссертации, организован публичные выступления своего учителя. Дружба с Гуссерлем была не единственным результатом поездок Койре в Германию; не менее важным было общение с Хедвигом Конрадом-Мартинсом, который перевел на немецкий язык диссертацию Койре о Якобе Бёме и опубликовал статью о Хайдеггере во втором номере «Философских исследований» 14*, а главное – с Рейнахом, который высоко ценил исторический подход к эпистемологическим проблемам.

После смерти Франсуа Пикаве, у которого он учился еще до войны, Койре занимает его место в пятой секции Практической школы высших исследований; он читает лекции в Школе, а также в Институте славянских исследований в Сорбонне. Первый курс лекций в Практической школе он посвящает Якобу Бёме и о нем же пишет диссертацию. Койре причислял Бёме к традиции мистического платонизма, представленной также именами Вейгеля, Швепкфельда и Парацельса. Свою цель он видел не столько в интерпретации наследия самого Бёме, сколько в подготовке слушателей к пониманию немецкой классической философии 15*. В следующем курсе лекций (1923-1924) Койре представил немецкую философию рубежа XVIII-XIX веков как плод мистической традиции, уделив особенное внимание Этингеру как посреднику между старинной мистикой и философией нового времени. В 1924-1925 годах он читает курс о Шеллинге и Шлейер- махере, затем наступает очередь Фихте, а в лекциях 1926- 1927 и 1932-1933 годов Койре занимается Гегелем и, останавливаясь особенно подробно на анализе несчастного сознания, упрекает Гегеля в недостатке религиозности.

Заметим также, что предложенная Койре интерпретация Гегеля многим обязана Мейерсону – другому философу, который также родился в России и, прежде чем обосноваться во Франции, где он поселился в 1882 году, прожил некоторое время в Германии. В Париже он основал философский кружок, в работе которого принимал участие, среди прочих, этнолог Люсьен Леви-Брюль. Книги Мейерсона «Тождество и действительность» (1928), «Об аргументации в науках» (1921), «Развитие мысли» (1931), как с благодарностью отмечал в своих работах Койре, способствовали усвоению философии Гегеля во Франции 16*. Именно Мейерсону Койре обязан переходом от исследования истории религиозной мысли к изучению истории науки. Гегелевский подход к исследованию науки казался Мейерсону чрезмерно формалистичным, предпочитающим общее частному, конкретному или, по терминологии Мейерсона, иррациональному 17*.