Авиация и космонавтика 2008 03

Новый мировой рекорд высоты был установлен всего через полгода на модифицированном пятиместном многоцелевом вертолете SE.3150 «Алуэтт II», имевшем более мощный ГТД «Артуст» (500 л.с.) фирмы «Турбомека». 13 июня 1958 года вертолет за 35 мин достиг высоты 10984 м. Вновь были установлены два рекорда высоты – один для подкласса Е-1, другой для подкласса легких вертолетов Е-1с, которые на 1740 м превысили рекорды высоты, установленные на YH-41. В этом же полете было зарегистрировано еще одно достижение: высоту 3000 м Жан Буле набрал за 5 мин 31 с. Это был новый мировой рекорд скороподъемности, на 2 минуты превышающий рекорды польских летчиков на вертолете SM-1 (Ми-1), показанные в 1957 году. В этот же день Жан Буле совершил еще один полет, поднявшись с двумя пассажирами на высоту 9536 м, что тоже было зарегистрировано как мировой рекорд.

Абсолютный рекорд высоты в подклассе Е-1 – 10984 м – удерживался 14 лет и был превзойден 12 июня 1972 года тем же Жаном Буле. Летчик достиг высоты 12442 м на максимально облегченном легком многоцелевом вертолете «Лама». Винтокрылый аппарат являлся развитием вертолета «Алуэтт II» и предназначался для эксплуатации на больших высотах. Вертолет «Лама» имел более мощный ГТД «Артуст ШВ» (735 л.с.) и усовершенствованный несущий винт с улучшенными несущими свойствами. Его разработку вели по заказу правительства Индии, с обязательным условием, что вертолет должен садиться с полезной нагрузкой 200 кг на площадку, расположенную на высоте 6000 м.

В рекордном полете из-за низкой температуры окружающего воздуха (-63 °С) у вертолета заглох двигатель. Все попытки запустить его оказались безуспешными. Жану Буле пришлось совершить самое длительное по времени снижение на режиме самовращения несущего винта. Рекордная высота полета 12442 м в последующие годы не была превзойдена и остается до сих пор абсолютным мировым рекордом высоты для вертолета.

(Продолжение следует)

Виктор МАРКОВСКИЙ, Игорь ПРИХОДЧЕНКО

Су-7БКЛ на выравнивании. Похоже, польские авиаторы были не очень суеверны – эта машина с бортовым номером "13" исправно прослужила до самого начала 90-х гг.

(Продолжение. Начало в № 4-11 / 2006 г., 1-4, 6-8,10-12/2007 г.)

Польша и Чехословакия стали единственными, помимо СССР, стра- нами-эксплуатантами истребителей- бомбардировщиков типа Су-7 в Организации Варшавского Договора. Основанием приоритета этих стран в оснащении современными ударными самолётами являлось само их нахождение в «первом эшелоне» вооружённых сил восточного блока, определяемое как геополитической обстановкой, так и традиционно близкими отношениями, восходившими к имевшему давнюю историю и не менее старательно пропагандируемому «славянскому братству», включая и совместную борьбу в рядах Советской Армии в годы войны (как-никак, а все прочие нынешние союзники тогда были на другой стороне). Расстановка сил подсказывалась самой географией: как юг, так и север Европы не имели определяющего значения, в то .время как на центральном направлении противостояние с вероятным противником имело место лицом к лицу НАТОвская Западная Германия с находившимися на её территории американскими и английскими войсками была силой явной и зримой.

Присутствие столь мощного вероятного противника требовало наличия соответствующих сил и оперативных замыслов со своей стороны. К концу 50-х годов военное искусство переживало время колоссальных

перемен, связанных с появлением ядерного оружия и сказавшихся на всех видах вооружённых сил и способов ведения боевых действий на каждом из уровней – тактическом, оперативном и стратегическом. Применительно к ВВС создание тактических атомных средств поражения опустило ядерное оружие со стратегических высот непосредственно к полю боя, радикально изменив возможности фронтовой авиации.

При всём увлечении ракетами в этот период с известной «волюнтаристской» переоценкой их возможностей, роль ударной авиации в нанесении огневого поражения никто не сбрасывал со счетов. Иное дело, что способы и средства её применения претерпели ту же трансформацию и в свете новых взглядов неразрывно связывались с ядерным оружием (что, в свою очередь, виделось тогда «революционным» новшеством). Отводившиеся фронтовой ударной авиации задачи авиационной поддержки войск и изоляции района боевых действий ударами в тактической и оперативной глубине также рассматривались как составная часть ядерного поражения противника. Основной же ударной силой фронтовой авиации к этому времени являлась истребительно-бомбардировочная авиация, поскольку фронтовые бомбардировщики сочли уступающими по возможностям тем же ракетам и подлежащими ликвидации; намерение это воплощалось в жизнь с усердием, достойным лучшего применения, и к 1964 году, когда эпоха Н.С. Хрущева подошла к концу, фронтовых бомбардировочных частей в ВВС СССР и союзных стран, в лучшем случае, оставалось втрое- вчетверо меньше, чем истребительно-бомбардировочных.

В случае начала боевых действий в Европе, однако, ядерное оружие отнюдь не собирались пускать в дело без оглядки. Столь мощное средство, к тому же имевшееся в ограниченных количествах, предполагалось задействовать после выявления оперативных замыслов противника, придавая боевым действиям характер встречного сражения. Ответными ядерными ударами, наносимыми без промедления, надлежало сломить силы противника на главном направлении, поражая подходящие резервы и элементы системы управления, а при необходимости – нанести ядерные удары и на вспомогательных направлениях, где могли располагаться ключевые объекты флангов его оборонительной системы и войсковые группировки.

Армия Войска Польского этими планами командования Объединённых Сил Варшавского Договора задействовалась на северо-западном, вспомогательном оперативном направлении. Непосредственно с НАТОвскими силами Польша не граничила, и её роль заключалась в предоставлении двух армий, общевойсковой и танковой, в состав группировки союзных войск, включавшей также армейские объединения ГДР и ГСВГ, которая сама по себе насчитывала пять армий и развёртывала два наступательных фронта. Располагаемые польскими ВВС силы в начале 60-х годов также выглядели достаточно скромно, имея в ударной составляющей всего одну бомбардировочную бригаду на Ил-28 и одну дивизию на МиГ-15 и МиГ-17 (точнее, машинах лицензионного польского исполнения Lim-2, Lim-5 и Lim-6). Дивизия четырёхполкового состава именовалась «истребительно-штурмовой», а её самолёты, соответственно, «лёгкими штурмовиками», реальные возможности которых при крайне невысокой боевой нагрузке и ограниченной дальности делали сомнительным эффективное выполнение задач и в обороне, и в наступлении – со своих аэродромов они просто не дотянулись бы до целей но территории противника, да и вооружение из пары бомб по 100- 250 кг выглядело откровенно слабым. Успешное использование Ил-28 – единственного тогда у «союзников» самолёта, способного нести приличную боевую нагрузку – при встрече с современной ПВО и без мощного истребительного прикрытия вселяло не меньшие сомнения. НАТОвская авиация в Европе, между тем, располагала обширным парком самолётов-носителей ядерного оружия: такими возможностями обладали тактические истребители F-100 и F- 105, французские «Вотуры» и «Миражи», британские «Канберры» и «Буканиры», а целый ряд стран в массовых количествах начинал получать новейшие сверхзвуковые «Старфайтеры», «европейская» модификация которого F-104G как раз и отличалась возможностью использования в качестве «ядерного бомбардировщика».