Георгий Мишкевич - Тайна невидимых шедевров

Поразительная микроминиатюра!

Из чего же она была сделана? Знакомый журналист привез Э. А. Казаряну из Сибири зуб ископаемого мамонта, пролежавшего в вечной мерзлоте 20 тысяч лет. Эмаль этого зуба мастер применил для изготовления миниатюры. И вот с нею приключился непонятный казус.

Э. А. Казаряну позвонили из музея:

— Эдуард Авакович, с вашим театром на булавке творится что-то неладное, приезжайте, — раздался в трубке тревожный голос.

— Что именно?

— Фигурки людей на лестнице движутся! Многие упали... Стены шатаются... Часть колонн рухнула, некоторые вовсе исчезли...

— Какая-то фантастика, сейчас приеду!

Глянув на свою миниатюру, мастер ужаснулся. И верно, половины колонн как не бывало. Фигурки людей у входа и на лестнице мечутся, иные лежат, от других остались лишь кусочки. Стены качаются, одна рухнула, как при землетрясении, другой стены вовсе нет. Здание театра, сооружению которого было отдано много сил и терпения, разрушалось буквально на глазах. Это походило на гибель Помпеи в миниатюре...

Причину столь непонятного «бунта» театра-невидимки выяснили не сразу. Помогли биологи. Они установили, что на миниатюру напали... микробы! Микроминиатюра стала жертвой микробов, возможно обитавших в воздухе музея. Они почти целиком «съели» микросооружение. Даже такой твердый и, казалось бы, несокрушимый материал, как зуб мамонта, оказался им «по зубам». Нетронутой осталась только полированная головка железной булавки...

Мастер огорчился несказанно. За многие годы работы такого еще не бывало, чтобы микробы уничтожили его творение.

Эдуард Авакович стал размышлять о случившемся. Нет, не о способах борьбы с прожорливыми микробами думал он. Перед его мысленным взором вновь и вновь оживала динамичная сцена катастрофы — мечущиеся человечки на лестницах, рушащиеся стены, падающие колонны... И вдруг его осенила совершенно фантастическая идея: «А что, если заставить фигурки микроминиатюр... двигаться? Конечно, без участия микробов!»

Несмотря на дерзость и фантасмагоричность идеи, Эдуард Авакович — великий мастер невидимок-парадоксов — стал всерьез и усиленно разрабатывать ее. Знаменитый физик Нильс Бор как-то заметил, что чем безумнее научная идея, тем плодотворнее она может оказаться. А К. С. Станиславский говорил, что всякое искусство начинается с допущения: «А если?..» Бальзак однажды заметил: «Ключом ко всякой науке является вопросительный знак». Но разве такой же знак не характеризует труд микроминиатюриста? Все его творчество обильно уснащено вопросительными знаками. Эдуард Авакович отважился на то, чтобы воплотить свою «безумную» идею в жизнь.

Да, он решил сделать движущиеся микроминиатюры!

Эдуард Авакович Казарян положил начало принципиально новому направлению в художественном творчестве микроминиатюристов. Он сказал:

— Я начинал со шрифтовых и рисованных микроминиатюр, отдав им многие годы труда. Теперь я увлечен скульптурными и объемными микроминиатюрами, но динамичными, движущимися. Особенно занимают меня движущиеся группы, так сказать, движущиеся ансамбли и композиции. Мне, например, видится такая композиция. В ушке швейной иголки помещена скульптурная фигурка любимого мною венгерского композитора Ференца Листа, исполняющего на фортепиано Вторую рапсодию. Видны руки музыканта, порхающие над клавишами. Ноги нажимают педали инструмента. Вздрагивает пламя свечей у пюпитра. Рука нервно переворачивает нотные листы... Или такая композиция, тоже динамичная. Доктор Айболит смотрит на экран цветного телевизора. На экране кадры мультфильма. В руке у доктора секундомер с движущейся стрелкой... Есть и другие задумки динамичных микрокомпозиций.

Творческое воображение художника подсказало ему не только сюжеты возможных движущихся микроминиатюр, но и то, как воплотить их в жизнь. Невероятно? Но абсолютно очевидно!

В 1974 году в Московском Политехническом музее демонстрировались работы советских Левшей. «Мир чудес» — так называлась эта уникальная выставка. Эдуард Авакович показал на ней свои новые миниатюры — «Маяк дружбы», «Скрипка Страдивари», «Портреты 62 армянских мудрецов средневековья» и другие. В отзыве, присланном Э. А. Казаряну за подписью председателя правления Всесоюзного общества «Знание» академика И. И. Артоболевского, говорилось: «Выставка „Мир чудес” пользовалась большой популярностью среди москвичей и гостей столицы, о чем свидетельствовал огромный поток посетителей. Популяризация дарования творить чудесное и красоту обогащает советских людей, расширяет их кругозор, воспитывает уважение к мастерству, рождает желание совершенствовать собственный труд».

«Гвоздем» экспозиции стали движущиеся микроминиатюры Э. А. Казаряна. Да, он добился того, что его невидимые простым глазом творения обрели динамичность. Впечатление от увиденного было ошеломляющим! О том, сколько труда, бессонных ночей ушло на создание этих микроминиатюр, знают лишь двое: Эдуард Авакович и его жена Роза Леонтьевна — терпеливый, верный друг и помощник.

Первой «живой» микроминиатюрой была композиция «Танцующая девушка с цветами». Девушка в ярком национальном костюме, с букетом роз в руке, танцует на канате — волоске. Под микроскопом отчетливо видны черные глаза, складки платья, развевающиеся при движении танцовщицы, лепестки роз и даже шипы на стебельках. Лицо девушки в 800 раз (!) меньше мельчайшей сахарной песчинки. Девушка под аккомпанемент трех дудукистов исполняет танец, грациозно передвигаясь по «канату», кланяется. Слева, склонившись над аппаратом, танцовщицу снимает фотограф. Его рост — одна восьмисотая доля манной крупинки.

Успех первой динамичной композиции окрылил Э. А. Казаряна. Когда стало ясно, что опыт удался, он задумал создать групповую динамичную композицию. Три года упорного труда, три года удач, разочарований, проб, ошибок и надежд... И вот на свет появился шедевр многоплановой миниатюры «Гулливер и лилипуты». Ее с полным правом можно назвать очевидной невероятностью! Очевидной, но только под сильным микроскопом.

Даже многоопытный Эдуард Авакович оцепенел, когда, прильнув к окуляру микроскопа, увидел персонажей своей микроминиатюры в движении. Зрелище было потрясающим!

...Площадь средневекового европейского города. По обе стороны возвышаются крепостные башни с пушками на них. На башнях развеваются флаги Лилипутии. Посреди площади стоит Гулливер. Его со всех сторон окружили двести лилипутов, вооруженных пиками, саблями, пистолетами. Пигмеи настроены весьма воинственно. Иные уже вскарабкались на лицо Гулливера, взбираются по бороде и усам, проникли в ноздри и уши... В руке у Гулливера бутылка — прозрачный человеческий полый волос, — заткнутая пробкой. В бутылке фигурка мечущегося лилипута. Видимо, великан схватил и спрятал в нее наиболее драчливого из нападавших. Лилипут отчаянно прыгает внутри своей прозрачной тюрьмы, тщетно ища выхода на свободу... А остальные карлики продолжают яростно атаковать отбивающегося от них Гулливера. В этой диво-миниатюре нет ни одного статичного персонажа!