Георгий Мишкевич - Тайна невидимых шедевров

— А синтетические нити? Они ведь достаточно прочны, тонки...

— Никаких синтетических материалов в нашем деле применять нельзя. Они электризуются, слипаются или, наоборот, отталкиваются, стареют. Насколько мне известно, никто из мастеров-микроминиатюристов синтетикой не пользуется. Лучший материал — золото. Однако и этот материал начинает порой вести себя странно: то у него вдруг появляется повышенная адгезия, и тогда отделить готовую деталь от заготовки невозможно. То неожиданно оно начинает терять заданные размеры. По-видимому, оказавшись в условиях ничтожности размеров и специфической микротехнологии, оно обнаруживает новые свойства. Чем не тема для материаловедов?

— Последний вопрос, Эдуард Авакович. Некоторые миниатюристы, желая отточить свое мастерство, повторяют в разных вариантах эксперимент легендарного лесковского Левши и подковывают блох — живых и металлических. Среди ваших работ, кажется, подобных нет? А ведь они достаточно тонки, приближаются к микронному уровню?

— Да, вы правы, иные мастера отдают дань материализации лесковского сказа. Эта работа действительно требует изощренности, филигранной техники исполнения. Но, извините, для меня она слишком крупна и груба... Предпочитаю иметь дело с вещами неизмеримо более мелкими. Поэтому мне пришлось, к сожалению, огорчить директора дома-музея Н. С. Лескова. Он просил меня сделать для экспозиции музея стальную подкованную блоху, но я отказался, объяснив, что предлагаемая микроминиатюра для меня слишком велика и потому не представляет никакого интереса.

* * *

Огюст Роден на вопрос — как ему удается творить шедевры ваяния? — ответил: «Очень просто. Я беру глыбу мрамора и отсекаю от нее все лишнее». Эти слова гениального скульптора стали афоризмом.

Для Эдуарда Аваковича глыбами являются сахарная и манная крупинки, маковое зерно, рисинка, мельчайшие пылинки золота и камней-самоцветов. Отсекая от них «все лишнее», мастер творит свои микрошедевры.

Истинный талант — это не только высокий профессионализм, искусные руки и глубокий ум, но и горячее, отзывчивое сердце. Эдуард Авакович обладает всеми этими достоинствами. Поэтому будет несправедливо, если мы обойдем молчанием еще одну сторону его многогранной деятельности — бескорыстное и благородное сотрудничество с медиками. Да, талант ереванского кудесника служит и гуманному делу исцеления людей.

Однажды во время пребывания Э. А. Казаряна в Краснодаре к нему обратился нейрохирург с просьбой помочь в создании миниатюрных хирургических инструментов, в том числе микрозажимов, для сложных операций на головном мозге. Ни один завод не брался сделать их, слишком малы размеры этих изделий.

Надо ли говорить, что Эдуард Авакович горячо откликнулся на просьбу врача. Он часами стоял у операционного стола, наблюдая за работой хирургов и зарисовывая инструменты, которыми они пользовались. На эскизах врачи проставили необходимые размеры. Вернувшись домой, мастер засел за работу. Три месяца упорного труда!.. Наконец инструменты отосланы в Краснодар. Врачи прислали письмо, полное восторженных отзывов.

Тбилисским онкологам потребовались шприцы для уколов в... единичную клетку. Эдуард Авакович сделал такие шприцы и набор игл к ним. Работать с этими инструментами можно лишь пользуясь микроскопом. И снова письмо, полное благодарности.

Для научно-исследовательской лаборатории Министерства здравоохранения Армянской ССР Эдуард Авакович изготовил микроскопический искусственный хрусталик для глаза. В ноябре 1976 года на заседании ученого совета, в котором принимали участие крупнейшие окулисты, главный офтальмолог республики С. В. Малаян доложил о работе Э. А. Казаряна как о выдающемся вкладе в дело оперативного лечения глаз. Медики внимательно рассматривали хрусталик, не скрывая своего восхищения [14] На этом заседании произошел комический случай. Один из участников заседания, пожелав поближе рассмотреть крохотный хрусталик, наклонился к столу, на котором тот лежал, и неожиданно чихнул. Хрусталика как не бывало — исчез! Под общий хохот Эдуард Авакович извлек из пробирки второй экземпляр хрусталика. . Искусственный хрусталик Эдуарда Аваковича был рекомендован для применения во врачебной практике.

Выдающимся достижением Э. А. Казаряна стало создание по просьбе профессора С. Н. Федорова тончайших микроигл для сшивания ран при операциях на глазе. По инициативе Эдуарда Аваковича в Ереване была организована лаборатория, объединившая энтузиастов и ставшая центром разработки новой — корундовой — иглы [15] В настоящее время микроиглы для тонких операций выпускаются нашей промышленностью. .

С необычной просьбой обратился к Э. А. Казаряну президент Армянской Академии наук академик В. А. Амбарцумян — исправить вышедший из строя в Бюраканской астрономической обсерватории прибор, обеспечивающий остроту настройки главного телескопа. Когда Эдуард Авакович узнал, что именно от него требуется, он оробел. Предстояло просверлить в тонкой стальной закаленной диафрагме геометрически идеальное отверстие диаметром не более 10 микрометров. «Меньше — пожалуйста, больше — нельзя!» — предупредили астрономы. Лазерной техники в ту пору еще не было. Э. А. Казарян сделал нужное отверстие. Оно было не только предельно точным, но и меньше на 6 микрометров, чем требовалось...

* * *

Побывав у Эдуарда Аваковича в Ереване и насмотревшись его чудес, я спросил перед отъездом художника :

— Что такое, по-вашему, талант?

— Когда имеет место творчество, труд, терпение, семь потов... Умение мыслить образами и воплощать мысль в произведение искусства. Воображение и, конечно же, высокое мастерство. Вспомните слова пушкинского Сальери: «Ремесло поставил я подножием искусству». Порой слышишь вопрос: что является первичным в искусстве — мысль или форма? Одно без другого не существует. Вспомним, что слово «мастерство» имеет двоякое значение: ремесло (ремесленное дело) и искусство. Если заурядное ремесленничество вполне обходится без искусства, то искусство микроминиатюриста без виртуозного ремесла немыслимо. Их слияние и дает то, что мы именуем художественным произведением, а не простой ремесленной поделкой.

— Что же тогда шедевр?

— Когда художник, сотворив однажды нечто действительно выдающееся, не в состоянии повторить его...

* * *

Существует древнее армянское предание о том, что знаменитый армянский храм Гегард был вырублен в скальном массиве одним-единственным каменотесом. Тридцать лет невообразимо тяжкого труда ушло на это сооружение. Оно считается образцом предела человеческих сил и возможностей.