Авиация и космонавтика 2016 01

Что касается инфраструктуры, то в Сирии имеется 15 авиабаз. Пять из них сейчас контролируют боевики. Еще одна авиабаза, "Дейр эз-Зор" на востоке Сирии работает, но находится в трехлетней осаде боевиков. Двухлетнюю блокаду вокруг базы "Квайрес" в пригороде Алеппо удалось снять в тот момент, когда готовился данный материал. Наконец, авиабаза "Хмеймим" около Латакии теперь известна на весь мир — именно на ней расквартирована группировка российской ударной авиации.

В целом, о действиях сирийских ВВС известно не очень много. Но 11 ноября Группа российских журналистов получила возможность посмотреть, как работает сирийская авиация. Представители СМИ приехали на авиабазу "Хама". Это самый центр Сирии — отсюда военные самолеты летают и на север, и на восток, и на юг. Авиабаза "Хама" имеет стратегическое значение. Боевики неоднократно пытались ее захватить, временами ведут обстрел ее территории.

Интересны высказывания одного из сирийских летчиков, широко освещавшиеся в СМИ; "Что касается МиГ-21, то это очень надежный, пусть и не новый самолет. Сильный, крепкий и безопасный, мощный. Это маневренная и эффективная машина. МиГ-21 четко выполняет задачи, которые ставят перед ними".

По его словам, он называет свою машину "майшук" (в переводе "любимая") и за день совершает на ней два-четыре вылета - в зависимости от поставленных задач: "Мы взлетаем на задание после получения информации от разведки о нахождении боевиков, их складов, техники, минометов... Наши пилоты - настоящие герои, которые рискуют собственной безопасностью во имя выполнения задания... Минимальная высота, на которой летать безопасно - это 4,5 километра, но зачастую наши пилоты снижаются на опасную высоту, чтобы наносить более точные удары, дабы гражданская инфраструктура не страдала, а объекты террористов были поражены".

В качестве примера представитель авиабазы рассказал о летчике МиГ-21, сбитом 4 ноября: "Опустившись на опасную высоту, самолет был подбит из зенитной установки боевиков, пилот получил ранения. Из-за ранений пилот побоялся катапультироваться, кроме того, в этот момент он был над территорией боевиков. Ему удалось дотянуть до территории, подконтрольной армии, но самолет все же разбился. Сирийские военные обнаружили его обломки и тело летчика".

Что касается координации действий между сирийскими ВВС и группировкой российской ударной авиации, размещенной в этой стране, то командования сирийцев и россиян находятся в постоянном контакте, выбранные цели распределяет между россиянами и сирийцами специальный штаб, а в случае нахождения в одном районе, летчики двух стран берут разные эшелоны высоты.

Использованы фото из общедоступной сети Интернет

В продолжение материала, опубликованного выше, следует сказать несколько слов о результатах боевых действий как сирийской, так и российской авиации, осуществляющей с 30 сентября воздушные операции в Сирии по просьбе правительства этой страны

Не претендуя на истину в последней инстанции, уже сейчас можно сделать некоторые выводы:

1. В ходе российского участия в сирийском конфликте США и НАТО в целом получили возможность убедиться в том, что Россия обладает аналогичным или даже лучшим оснащением военной авиации. Российская авиация (и флот) может наносить высокоточные удары управляемыми бомбами и крылатыми ракетами ничуть не хуже американцев и способна поддержать своего союзника эффективным огнем (на момент подготовки статьи ВКС России совершили свыше 2000 боевых вылетов на более чем 3000 объектов террористов). Эффективная работа российской авиации вернула сирийской армии уверенность в победе.

Трагический случай 24 ноября, в результате которого был сбит российский бомбардировщик, ни в коем случае не умаляет достоинства наших самолетов и квалификацию экипажей (Турция тогда совершила большую подлость и глупость. Корысть, "любовь" к дармовой нефти пересилили порядочность и здравый смысл. К тому же, по данным объективного контроля, наш Су-24 не нарушал границу Турции. Это был подлый удар в спину! Самолет "заказали", его ждали).

2. Летчики российской авиационной группировки и экипажи вертолетов хорошо освоили район боевых действий и полеты в пустыне и горах Сирии. Они установили четкое взаимодействие с сухопутными силами сирийской армии. Космический контроль районов ведения боевых действий, командных пунктов и пунктов управления, выявленных позиций РЛС, танков и БТР осуществляется постоянно.

3. Применение боевой авиации ВВС Сирии и ВКС России ведется на больших скоростях. Широко используются выходы на цели и повторные атаки с разных направлений в соответствии с рельефом местности. Осуществляется внезапный пролет зон обстрела с одновременным выполнением быстрого противозенитного маневра. Летчики стараются исключить повторный заход с того же курса и полеты по одному маршруту до цели и обратно.

4. Несмотря на опасность применения со стороны боевиков ИГИЛ переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК) и действий зенитной артиллерии, активно используются ударные вертолеты. Ми-24 обычно действуют парами. В зависимости от типа цели пилот ведущей машины выбирает маневр, иногда прямо над деревьями, ведя ракетный огонь по позициям противника с близкого расстояния, оказывая поддержку сирийским войскам, ведущим тяжелые бои.

Проблемой операции ВКС в Сирии являются ПЗРК, которые имеются у противника. Ранее они доказали свою высокую эффективность против Ми-24. Вертолетчики пытаются компенсировать этот недостаток, летая на невероятно малых высотах, поскольку это позволяет им обманывать системы наведения ПЗРК.

Самый эффективный способ ночного применения вертолетов в локальных конфликтах - свободная охота в заданных районах. Авианаводчики координируют их удары, вызывают вертолеты огневой поддержки. У летчиков и техостава есть огромный опыт поддержания летной и боевой готовности вертолетов Ми-24 при их интенсивном применении в условиях пустынной местности, отличающейся высокими температурами и большим количеством пыли и песка.

5. Активные действия российской авиации способствовали дроблению отрядов ИГИЛ усложняя подвоз подкреплений и снабжение боеприпасами. Как следствие, террористы меняют тактику и действуют менее нагло.

6. Приход России в Сирию оказался очень эффектным, однако выход может оказаться довольно сложной задачей. Обладая опытом, полученным в Чечне, Москва, возможно, будет искать решение сирийского конфликта, договариваясь с местными влиятельными лидерами суннитских сообществ, которые готовы присоединиться к борьбе правительственных войск против террористов ИГИЛ.