Мир Авиации 2005 01

Пономарев Н.И.: «8 или 9 июля немцы заняли Житомир и начали продвигаться в направлении Киева. Нам было приказано бомбить войска противника и мост через реку Тетерев у Коростышева. Полетели звеном. При подлете к Коростышеву с северо-востока увидели, что по шоссе через мост мчались немецкие мотоциклисты, и мы атаковали их, а так как для звена шоссе очень узкая цель, мы перестроились по одному, увлеклись атакой мотоциклистов и просмотрели истребителей противника. Высота была метров 300 и продолжали снижаться, обстреливая из пулеметов мотоциклистов. Пройдя до головы колонны, мы развернулись, и я увидел, что последний наш самолет берут в клещи два истребителя Ме-109 и расстреливают его, но увидев, что мы развернулись на них, бросили его и ушли, а у него уже вывалились и болтались шасси и весь он покачивался с крыла на крыло, но продолжал лететь. /…/ Мы пошли на север от шоссе с целью совершить посадку в Бородянке (т.е. на ближайший аэродром, такое было указания). Но поврежденный самолет отлетел от шоссе на север примерно 4-5 км, сильно закачался, начал падать, перевернулся на спину и ударился /…/ в землю /…/» (Су-2 вел экипаж Вячеслава Ионова).

Маточкин М.П., летчик: «Летчик Россомахин и я помогали экипажу Ожгибесова-Провоторова/…/. Заметили, что рукоятка на фюзеляже против кабины летчика не утоплена внутрь, а находится под 90 градусов к фюзеляжу За ручку летчик подтягивался и поднимался на центроплан обеими ногами, защелкивал ее в своем гнезде и после этого садился в кабину. Кто-то из нас, заметив непорядок, высказал мысль: а если Ивану придется прыгать с парашютом, может подвесная система зацепиться. Другой сказал: неужели придется? Один из нас сбегал, закрыл. Ожгибесов крикнул – «До свидания, товарищи, делаю 15-й вылет!» Летчик запустил двигатель, опробовал его, дали со старта ракету и он порулил на старт.

Кухарев И.М., летом 1941 г. – комиссар эскадрильи 227-го ББАП

Пришло время возвращения, кое-кто вернулся и сел. В нашей АЭ нет комэска и его ведомых Брюханова и Ожгибесова. Всегда они приходили па аэродром втроем, появлялись со стороны леса с принижением, над стоянкой расходились веером. Ведущий – прямо, и делал некрутую горку, а ведомые от него отходили разворотами под углом 45 градусов влево и вправо. На этот раз солнышко пошло уже под горку – невысоко над лесом показался с юга самолет, прошел со снижением над стоянкой 5 АЭ, сделал разворот, зашел и сел на старте. Все смотрят на самолет (без опознавательного номера, знали, что это комэск). Почему комэск прилетел без шлемофона, а в одном подшлемнике, выяснить, когда он вылез из самолета; обступили его, а у него забинтована голова. На звено напали Ме-109, Ожгибесова и Брюханова сбили, а в кабине комэска Галущенко бронированный наголовник пробил снаряд, осколком его ранило в затылок, садился в Бородянке, там на аэродроме и забинтовали голову».

Кузьмичев: «Полк нес тяжелые потери, (но) и машина, и Саша с «Кузьмой» повреждений не имели. Где-то к середине августа у нас. в АЭ остался один наш самолет № 48. Потом экипаж вместе с самолетом перевели в другую АЭ. В полк поступило пополнение боевой техники. Я получил новую машину с кинжальной установкой пулемета ШКАС. /…/ На этой машине хвостовой номер я оставил прежний – 48. /…/ К концу августа мною было обслужено более 100 боевых вылетов. ./…/ в связи с приближением фронта полк перебазировался сначала под Бахман в местечко Рунддивизия – это был населенный пункт, где проживали немцы. Здесь был совершен героический поступок экипажа (командира АЭ). Летчик был смертельно ранен, самолет посадил штурман, а так как подвесное сидение штурмана было оборвано, роль «кресла» выполнял старшина Брайман, летавший в экипаже на задание за «кинжального» стрелка».

Пономарев П.П.: »Сложность заключалась и в том, что на боевые вылеты комплектовались группы и даже отдельные экипажи из разных эскадрилий. Очень часто мы поэтому даже не знали, кто с нам и летит.

Однажды я полетел с летчиком совсем мне незнакомым. /…/ над целью нас прошила пулеметная очередь, связь прервалась, я был облит горючим, по самолет не загорелся, а летчик с перебитой ногой все же довел его домой и посадил. Но я так и не узнал, кто он был. Мы иногда сообщали о гибели экипажей по хвостовому номеру самолета.

Где-то в августе немецкие самолеты Ю-88 вновь совершили налет (на аэродром). /…/ При налете погиб младший воентехник Мазепа Дима. Он стоял в бору под сосной и как на грех в ту сосну попала 100-кг бомба, сброшенная немцами. Больше потерь ни в людях, ни в технике от данного налета не было. Были приняты меры по рассредоточению полка поэскадрильно на летных площадках вокруг Чернигова, Чернигов к этому времени немцы методически через каждый час с самолетов Ю-88 поливали гранулированным фосфором. В городе днем и ночью не прекращались пожары».

Под Черниговом значительно поредевший 227-й ББАП получил наименование 52-й КАИ. (Кравченко П.Я., моторист) Этим и объясняется некоторая путаница в отчетных документах, судя по которым 52-й полк имел с коротким промежутком несколько типов совершенно разных по характеристикам бомбардировщиков: Пе-2. затем СБ, затем Су-2. «Имелось в виду: во фронтовых условиях переучить этот полк на самолёты Пе-2». (Шаманский Г.Т.)

Населенный пункт близ Пирятина был последней точкой боевой работы полка.

Марковский: «Из Бахмана я сопровождали по железной дороге несколько самолетов в Харьков на завод дм ремонта. /…/ В Харькове мы узнали, что полк оказался в окружении, а (часть самолетов) перелетели в Чугуев. Здесь мне, находящемуся на аэродром, пришлось встречать и провожать на стоянку один самолет, из которого вышел пилот я гражданской одежде. Им оказался Л. Чесноков, который вышел из окружения, прибыл в Харьков, получил новый самолет, который и перегнал в г. Чугуев».

Потапов П.С.: «нам сообщили, что мы в окружении, нет бензина продолжать боевую работу, да и вывезти полк нечем. Было решено остатки бензина /…/ заправить в наиболее целые самолеты, и они улетели. Оставшиеся неисправные самолеты без бензина положили на «живот». Был трактор гусеничный НАГИ – он помял крылья гусеницами, залили керосином и подожгли, чтобы не достались врагу».

Егоров Н.И.: «…наш полк перелетел на аэродром Варва (район Прилуки), где и оказался в окружении. Мы вылетели в Богодухов (в самолетах было по 2-3 пассажира, кроме экипажа). На этом и окончилась история 227 ББАП. Далее он влился в 52-й ББАП/…/. Весь оставшийся состав полка, и летный, и технический, очень удачно вывел из окружения начальник штаба полка полковник Семенов, конечно, при этом были тяжелые потери ».