Авиация и космонавтика 2012 09

Египетский МиГ-23С в Китае

Продувка в аэродинамической трубе модели самолета Q-6

Первый запрос предложений ведущим авиастроительным предприятиям КНР по перспективному сверхзвуковому ударному самолету увеличенной дальности, предназначенному, в первую очередь, для замены бомбардировщиков Н-5 (имевшихся на вооружении как ВВС, так и ВМС Китая), был выдан руководством НОАК осенью 1976 году. Вскоре свои варианты представили конструкторские коллективы ведущих авиастроительных объединений Китая – Шеньянского, Нанчанского и (с некоторым опозданием) Сианьского.

Шэньянское авиастроительное объединение направило заказчику свой проект первым. Предложенный им истребитель-бомбардировщик JH-8 (FB-8), по сути, являлся ударным вариантом истребителя-перехватчика J-8II (F-8II). Это, по замыслу, обеспечивало унификацию самолетного парка страны и существенно удешевляло производство «истребительного» и ударного авиационных комплексов. Подобные соображения первоначально и определили поддержку проекта JH-8 со стороны министерства обороны и оборонного отдела КПК. Однако к тому времени создание истребителя J-8II было еще далеко от завершения (первый полет прототипа состоялся только 12 июня 1984 года) и имелись серьезные сомнения в возможности разработки единой платформы, удовлетворяющей столь разноплановым требованиям. В результате довольно скоро интерес к «универсалу» со стороны заказчика стал угасать и усилия Шеньянского объединения сосредоточились только на истребителе-перехватчике J-8II.

Вторым претендентом (и, как представляется, основным соперником будущего JH-7) стал проект Нанчанского авиастроительного объединения, известный как Q-6. На этом проекте, сыгравшем заметную роль в развитии военного самолетостроения Китая, следует остановиться более подробно. Изначально предполагалось, что самолет Q-6 станет модернизированным и «китаизированным» вариантом советского (относительно простого и массового) истребителя-бомбардировщика МиГ-23БН. Напомним, что КНР получила несколько истребителей-бомбардировщиков, а также конструктивно близких им фронтовых истребителей МиГ-23С, из Египта, где тогдашний президент страны Анвар Садат решил сменить ориентацию с «просоветской» на «проамериканскую» и, получив в 1979 году первые американские F-4E, начал распродавать излишки советской авиационной техники.

В феврале 1979 года было завершено формирование облика нового самолета, который первоначально представлял собой как бы синтез МиГ-23БН и МиГ-23С (у последнего, в частности, заимствовалась носовая часть фюзеляжа с отсеком БРЛС). Использование знакомых и понятных китайцам советских технологий, а также конструкторских подходов, как тогда казалось, должно было позволить им создать новый истребитель-бомбардировщик в сравнительно короткий промежуток времени и с умеренными затратами.

Однако вскоре стало очевидным, что требование ВВС и ВМС НОАК к новому самолету оказались явно завышенными. Действительно, ТЗ предусматривали оснащение Q-6, помимо сравнительно легкого лазерного дальномера (имеющегося и у МиГ-23БН), бортовой многофункциональной радиолокационной станцией, обеспечивающей всепогодное применение авиационного комплекса по наземным, надводным и воздушным целям, а также полет в режиме следования рельефу местности. И все это первоначально предполагалось достичь путем совершенствования относительно простой и к началу 1980-х годов уже устаревшей станции РП-22, устанавливавшейся на истребителе МиГ-23С (и работавшей там исключительно «по воздуху»)! В результате было принято весьма смелое (и, как оказалось в дальнейшем, не соответствовавшее реальным техническим возможностям китайского «авиапрома») решение: скопировать и «творчески переработать» для размещения на самолете Q-6 американский радиолокационный комплекс, снятый со сбитого во Вьетнаме самолета F-111A (напомним: этот комплекс включал в себя обзорно-прицельную РЛС Дженерал Электрик AN/APQ-113, а также две специальные РЛС следования рельефу местности Техас Инструменте AN/APQ-110).

Однако задача воспроизведения наиболее современного и сложного для своего времени авиационного радиоэлектронного комплекса (пусть и в упрощенном, предельно облегченном варианте) оказалась непосильной задачей для китайской промышленности. Более того, отсутствие необходимой элементной базы потребовало частичного возврата к ламповым схемам, что еще более увеличило размеры и массу радиолокационного оборудования.

Необходимость размещения на борту самолета системы из трех радиолокационных станций с параболическими антеннами, по своим габаритам значительно превышающих РП-22, обусловила увеличение размеров фюзеляжа, а также изменение всей компоновки истребителя-бомбардировщика. Воздубохозаборник самолета Q-6 из первоначально принятого бокового (выполненного по типу МиГ-23) стал подфюзеляжным (как у F-16), а размеры и масса всего самолета заметно выросли, достигнув параметров истребителя-бомбардировщика «Торнадо», а вскоре и превысив их. В конечном счете, рост веса и габаритов радиоэлектронного оборудования так и не удалось удержать под контролем, что, по-видимому, привело к утрате у руководства НОАК интереса к этой затянувшейся программе с неясными перспективами.

Следует сказать, что на самолете Q-6 были предприняты попытки применить и другие технические достижения того времени. В частности, для этой машины (впервые в Китае) создавалась аналоговая электродистанционная система управления. Однако разработка ЭДСУ, оказалось сложнейшей задачей, решение которой потребовало многих лет напряженной работы. В результате это оборудование нашло применение уже на других, более поздних китайских ЛА. Такая же судьба постигла и инерциальную навигационную систему Литтон Индастриес AN/AJQ-20, которую китайцы также попытались «пересадить» с F-111A на Q-6: ее «китаизированный» вариант довели лишь в 1990-х годов, когда программа Q-6 давно была прекращена.

Система изменения стреловидности крыла, спроектированная и изготовленная в Китае, оказалась тяжелее, чем аналогичная система российского производства, применявшаяся на самолете МиГ-23. Рост массы шел и по другим направлениям, что обусловило снижение боевой нагрузки и сокращение радиуса действия самолета. В сложившихся условиях тяги одного двигателя WS-6 (5500/9300 кге), который первоначально предполагалось установить на Q-6, оказалось совершенно недостаточно. Положение могла спасти начавшаяся в 1983 году разработка усовершенствованного варианта этого ТРДДФ, WS-6G, предназначенного, также, для перспективного истребителя-перехватчика J-13 (оставшегося лишь в проекте). WS-6G должен был развивать форсажную тягу, увеличенную до 14000 кге, и иметь отношение тяги к массе, равное 7. Однако этот многообещающий двигатель так и не удалось довести до летных испытаний.