Техника и вооружение 2008 07

Окончание следует

Олег Растренин

Продолжение. Начало см. в «ТиВ» № 5/2008 iv

К началу 1941 г. военные специалисты практически всех стран мира пришли к выводу, что основной ударной силой в будущей войне должны стать мощные танковые соединения, вводимые в сражение на узких участках фронта. «Бронированный таран» при активной поддержке авиации и пехоты должен пробить брешь в обороне противника и широким охватом тылов окружить, а затем и уничтожить его войска.

Именно такие условия создал осенью 1940 г. первый заместитель начальника Генерального штаба Красной Армии генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин, руководивший оперативно-стратегической игрой на местности в Западном военном округе.

Согласно вводной Ватутина, в тыл 13-й армии на глубину до 80 км прорвался танковый корпус условного противника. Оказалось, что у командующего армией сил в тылу недостаточно, чтобы парализовать действия этих танков. Подсчеты, что может дать в этом случае авиация, показали: «2 истребительных полка с PC, 2 пушечных полка, 2 пикирующих полка» (около 360–370 самолетов), брошенных на 500–600 танков, могли, по самым оптимистичным подсчетам, вывести из строя не более 110 танков.

Заместитель генерал-инспектора ВВС КА генерал-майор Т.Т. Хрюкин на совещании высшего руководящего состава Красной Армии в декабре 1940 г. указывал, что такой плохой результат получается «потому, что мы имеем на вооружении пушку 20 мм, она имеет очень маленький калибр и мало пробивает, если считать калибр снаряда на толщину брони. Поэтому самым эффективным средством для борьбы с танками противника, прорвавшимися в наш тыл, будут пушечные штурмовики и истребители, вооруженные пушкой в 37 мм. Унас есть такие летчики, которые могут одну пулю зарядить в пулемет и эту пулю положат, куда им скажут. Поэтому каждый снаряд сможет вывести танк из строя. Самым действенным противотанковым вооружением будет пушка на самолете».

Действительно, как показали более поздние полигонные испытания, танковая броня толщиной 30 мм пробивалась бронебойно-зажигательным снарядом калибра 37 мм с дистанций до 500 м при углах встречи в пределах 45°. При этом снаряд выдавливал броню по своему калибру и делал глубокую вмятину на противоположной внутренней стенке корпуса танка. Выдавленная броня и оставшиеся части снаряда производили сильные разрушения внутри танка. Броня толщиной 50 мм пробивалась с дистанций не более 200 м при углах встречи, не превышающих 5°. Попадания 37-мм снарядов в элементы ходовой части производили существенные разрушения, выводящие танк из строя.

То есть, 37-мм пушка являлась весьма эффективным оружием против легких и средних танков. Однако самолетов с такими пушками на вооружении ВВС КА в то время не было.

Собственно говоря, такой результат вполне закономерен, так как в предвоенный период советская военная стратегия вопросам оборонительных действий войск в будущей войне должного внимания не уделяла. «Мы не имеем современной, обоснованной теории обороны, которую мы могли бы противопоставить современной теории и практике глубокой наступательной операции», — так характеризовал сложившуюся ситуацию генерал армии И.В. Тюленев в своем выступлении на том же декабрьском совещании.

Положение усугублялось еще и низким уровнем оперативной подготовки командиров авиационных соединений и их штабов, а также руководящего состава ВВС. «В отношении использования ВВС в операциях мы имеем большой накопленный опыт, но …этот опыт до сих пор не обобщен и не изучен. Больше того, а это может быть особенно чревато тяжелыми последствиями, у нашего руководящего состава ВВС нет единства взглядов на такие вопросы, как построение и планирование операций, оценка противника, методика ведения воздушной войны и навязывание противнику своей воли, выбор целей и т. д.», — констатировал в своем докладе нарком обороны маршал С.К. Тимошенко.

Соответственно, задача борьбы с наступающими бронетанковыми силами противника в качестве основной для самолета-штурмовика, как, впрочем, и для авиации в целом, общевойсковыми и авиационными командирами не ставилась. Поиском оптимальной тактики боевого применения авиации применительно к решаемым армейскими группировками боевым задачам специалисты ВВС в это время совершенно не занимались. Вследствие этого не получили развития и работы по определению оптимального облика перспективного самолета поля боя (конструктивная схема машины, число и тип моторов, состав экипажа, состав вооружения и схема его размещения на самолете, минимально необходимый размер боекомплекта и т. д.), способного эффективно решать боевые задачи непосредственной авиационной поддержки войск.

Во многом по этим причинам перед войной не уделялось должного внимания со стороны военных и правительства созданию противотанковых самолетов и эффективных авиационных средств поражения бронетанковой техники.

Воздушный истребитель танков конструкции Н.Н. Поликарпова ВИТ-1 2М-103, имеющий мощное наступательное вооружение — две фюзеляжно-крыльевые пушки Б.Г. Шпитального ШФК-37 калибра 37 мм и 600 кг бомб (в перегрузку 1000 кг), как противотанковый самолет не доводился и на вооружение принят не был.

Не был доведен и двухмоторный «истребитель самолетов и танков» Та-3 2М-89 конструкции ОКБ В.К. Таирова, который с противотанковым вариантом вооружения (например, одна ШФК-37, две ШВАК или две ВЯ-23, плюс 6–8 PC) был бы весьма эффективен против легких и средних танков вермахта, не говоря уже о небронированных целях.

Не получил развития и такой интересный самолет, как ОПБ М-89 (М-90, AM-37) С.А. Кочеригина. ОПБ имел все шансы стать оптимальным самолетом поля боя, сочетающим в себе качества пикирующего бомбардировщика и штурмовика — точность бомбовых ударов и способность «утюжить» позиции противника под ураганным огнем средств ПВО.

Воздушный истребитель танков ВИТ-1 2М-103 с двумя пушками калибра 37 мм конструкции Б.Г. Шпитального.

«Воздушный истребитель самолетов и танков» Та-3 2М-89 В.К. Таирова.

Пушечная батарея Та-3 (вид спереди).

Схема пикирующего бомбардировщика ОПБ АМ-37 С.А. Кочеригина.