Техника и вооружение 2006 11

Разработку аппаратуры «Сирень» начали в то время, когда еще полным ходом шли работы по заказу «Резеда», и П.Я. Альтман как первый заместитель главного конструктора был поглощен обилием возникающих задач, в том числе и связанных с внедрением «Резеды» на серийном заводе. Но он сумел договориться с В.В. Огиевским, чтобы тот исподволь начал прорабатывать построения новой, более совершенной аппаратуры помех. В. В. Огиевский мог бы заказом «Резеда» и не заниматься: он был научным руководителем НИР «Газон» [15] и мог бы прикрываться работами, связанными с полученным заданием по проработке новой аппаратуры. Но его хватало на оба заказа. Он работал и по «Резеде», и но разработке функциональной схемы станции «Сирень-1 И».

Документация аппаратуры «Сонате»», хотя и осталась на полках, но была все-таки документацией по первой опытно-конструкторской работе данного направления, выполненной целиком (за исключением элементов СВЧ-тракта) на транзисторах, документацией первой отечественной аппаратуры имитационных помех в транзисторном исполнении. «Изучение и воспроизведение станции «Рейнджер» имело ряд положительных моментов:

— в станции «Сирень» реализовали новые виды помех («увод по скорости»), которые имелись в аппаратуре «Соната»;

— разработка станции «Соната», в которой применялась малогабаритные пакетированные ЛБВ, дала толчок к разработке в МЭП отечественных ЛБВ (типа «Шкив-1» и «Шкив-2»)», — добавлял И.Л. Анаковский в заключительной части своих воспоминаний. Ту же мысль неоднократно высказывал и начальник головного отдела «сто восьмого» но разработке комплекса станций «Сирень» И.Я. Альтман, указывая на важность для отечественной промышленности начатой в недрах заказа «Сирень» разработки в МЭП пакетированных ЛБВ типа «Шкив».

1* Игорь Александрович Анаковский, ныне — полковник-инженер в отставке; после ухода в отставку перешел на работу во ФГУП «ЦНИРТИ им. академика А.И. Берт»; сейчас — в стадии перехода на другое место работы.

Внешний вид аппаратуры «Соната» (без защитного кожуха).

При разработке «Сирени» учли те недостатки, которые проявились у заказа «Резеда», и первый из них — отсутствие «укороченных» вариантов исполнения. Станцию «Сирень» с самого начала было задумано выпускать в трех вариантах: в одноблочном варианте («Сирень-1И»), с выходным блоком усиления помехи по мощности («Сирень- 1Ф») и с блоком длительного запоминания частоты матричного типа («Сирень- 1Д»). Они предназначались для радиоэлектронной защиты самолетов с разными величинами эффективной поверхности рассеяния: аппаратура «Сирень- 1И» с выходной мощностью порядка 5 Вт — для защиты истребителей-бомбардировщиков Су-7 и позднее Яков; аппаратура «Сирень-1Ф» с выходной мощностью 20 Вт-для защиты многофункциональных истребителей ОКБ ПО. Сухого Су-7, Су-17 и в некоторых случаях для защиты самолетов дальней авиации Ту-16; станция «Сирень-1Д» с выходной мощностью порядка 100 Вт-для защиты самолетов дальней авиации Ту-16 и Ту-22. Аналогичные литеры предусматривались для других частотных диапазонов («Сирень-2» и «Сирень-3»), разработчиком их выступал НИИ «Экран», включившийся в кооперацию предприятий, создававших этот комплекс. Главным конструктором всего комплекса аппаратуры «Сирень» был начальник сектора (отделения института), впоследствии — директор «сто восьмого» Николай Павлович Емохонов, его заместителем и главным конструктором первого литера «Сиреней» — Иосиф Яковлевич Альтман, главным конструктором аппаратуры «Сирень-1 И» — Всеволод Васильевич Огиевский, аппаратуры «Сирень-1Ф» — Александр Ильич Ширман, главным конструктором аппаратуры «Сирень-1Д» — Юрий Семенович Фурсов.

Работа по созданию аппаратуры «Сирень» шла споро и продуктивно. Этому было много причин: оперившимся коллектив, для которого данный заказ был уже не первым и его хотелось выполнить лучше, чем предыдущий; коллектив талантливых инженеров, выполнявших свои рабо ты на уровне изобретений (но числу поданных заявок на изобретения отдел занимал одно из первых мест в «сто восьмом»), а главное вера вто, что делаем нужное, необходимое для Родины дело. Допоздна сидели по вечерам, выходили на ночные испытания, составляли списки для работы в выходные дни. Наши жены на руках сами таскали детей в детские поликлиники, ходили с колясками но магазинам: нам-то некогда, у нас работа. Когда нынешние стратеги внушают нам, что, мол живем так, как работаем, мы недоумеваем: а что можно было работать еще интенсивнее? Да и где они, мои прежние соседи по лабораторным столам: Миша Чемезинов, Виктор Кабанов, Олег Сиренко, Володя Никифоров, Галя Коровкина, Толя Грачев? Сердечные приступы, стрессы, удары от постоянных перенапряжений увели их в мир иной еще совсем молодыми…

Аппаратура, однако, была сделана, испытана, принята высокими комиссиями. На заседании Государственной комиссии по приему заказа «Сирень-1И» выступал профессор Сергей Александрович Вакин. Он, оговорившись, что новых идей радиоэлектронной борьбы в этой аппаратуре, на его взгляд, нет, отметил исключительно высокое качество ее конструктивной отработки — подход к конструированию применение функционально-узлового метода проектирования; в общем «есть что посмотреть».

На очередной смотр оборонной техники в Кубинке был приглашен директор «сто восьмого».

Доктор технических наук, профессор Сергей Александрович Вакин (1920 г.р.).

«Юрий Николаевич, — позвонил Ю.Н. Мажорову министр радиопромышленности В.Д. Калмыков, — сегодня нам с Вами надо быть… в одном месте. Приехав ко мне, машину свою отпустите: там записан номер моей машины, поедем со мной, место для Вас будет».

Если раньше Валерий Дмитриевич о тематике «сто восьмого» высказывался иронически: «Юрий Николаевич, единственное, что Вы можете делать, — это создавать помехи работе министерства…», то теперь дело принимало серьезный оборот: срамиться перед первыми лицами государства вовсе не входило в планы министра.

Имя Ю.Н. Мажорова уже упоминалось в эпизоде с «Рейнджером», к этому времени он стал уже директором института. Более шестидесяти лет (функционирует «сто восьмой», и половину того срока у кормила научного учреждения стоял один человек — Юрий Николаевич Мажоров. Институт при нем развивался, увеличивал свою численность строил новые корпуса, организовывал филиалы и опытные заводы, получил зa свои работы орден Ленина — сейчас об этом трудном, напряженном вообще-то времени вспоминаешь как о «золотом веке» института. Эрудированным инженер, пришедший в промышленность из радиолюбителей. Опыт фронтовой службы на радиостанции и в узле связи Причем — именно по направлению радиоэлектронной борьбы.